— Вы что, больные что ли?

— Нет, повелитель, мы в отличной боевой форме и готовности!

— Тьфу ты... Так, звания, имена. То есть имена.

— Ярослава! — представилась рыжая.

— София! — следом назвалась её сестра.

— И что мне с вами делать... — вот этого мне для полного счастья не хватало.

— Готовы выполнить любое ваше указание! — гаркнули они так, что плафоны на стене зазвенели.

— Это был риторический вопрос, — поморщился я. — Ладно, слушайте мой первый повелительский приказ.

Казалось бы, куда им сделать осанку ещё прямее, но они справились.

— Брысь! — выдал я.

— Повелитель?

— И сразу второй — хватит называть меня повелителем. Люди не поймут, неприлично как-то. В общем, сделайте так, чтобы я вас не видел, — вспомнил я некоторые нюансы и тут же поправил: — В смысле исчезните, хотя бы до... — я зачем-то посмотрел на руку, где не было часов. — Надолго. Вот не до вас сейчас, честное слово.

— Есть, повелитель! — они нырнули в тени.

То есть только один приказ за раз могут исполнять? Зараза, точно издеваются. Я смотрел в то место, где они только что находились и понимал, что богиня меня прибьет. Когда доберется до этого мира.

Владеющие Тенями были не только в Ордене. Иногда в мирах встречались такие люди, каким-то образом умудрившиеся получить доступ к силе мироздания. Всегда очень слабые, по сравнению с нами. Редко чуть менее слабые, как эти двое. Но рекрутированием мы не занимались.

С одним исключением. Когда такой человек давал клятву, нарушить её он уже не мог. С Тенями не шутили, это не магическая присяга на крови, стихиях или иных силах. Поэтому мы никогда никому не служили, такое расторгнуть не могла даже Богиня. Помимо прочих моментов, из-за которых лучше смерть.

Знали ли эти девицы, на что подписались? Это мне ещё предстояло выяснить. Как и то, как отреагирует светлейшая на первых представительниц прекрасного пола в своих рядах. Но это сильно позже...

Короче говоря, я немного опечалился новыми вопросами, требующим решения, но тут же забил. Разберемся. Толку жалеть о том, чего не исправить. В конце концов, всегда есть варианты. А я специалист по их обнаружению. Придумаю, как избавиться от наглых девиц.

Ничто меня не отвлечет от главной задачи! Еды!

Денис сидел уже перед вторым пустым подносом и глядел виновато. И одновременно с вызовом.

— Ну сколько тебя ждать то можно? — лучшая защита это нападение и напарник воспользовался этой мудростью. — Где ты был?

— Мир спасал, — усмехнулся я, делая знак официанту повторить, три раза.

— Это не повод опаздывать на ужин.

— Тут я полностью согласен, друг мой, — спорить с такой непреложной истиной было бессмысленно.

— Тут шумело немного, — Дэн взглянул с подозрением. — Ты?

— Я не шумел, — честно ответил я и на этом обсуждение моего геройства было закончено, потому что нам накрыли стол.

Но краткое содержание моего увлекательного вечера я пересказал. Позже, когда мы подкрепились и мне наконец полегчало. Я, конечно же, упустил некоторые детали. Вроде того, что к нашей славной команде присоединились две мрачные упрямые девицы. И что нас, ладно меня, просили сидеть тихо. В общем, только главное, то есть какой я молодец. И что в княжеских кладовых совершенно нечего есть.

Ровно к окончанию саги о моей доблести к нашему столику начали подтягиваться. Сначала явился Федя. Спасенный граф вновь принялся угощать, чему я сначала сопротивлялся, но умоляющему взгляду Дениса уступил.

Затем пришел Артём. Дружинник тоже выкатил пару бочонков и одного порося, без лишних слов пожав мне руку и почему-то отдельно поблагодарив за то, что в это раз ничего не сгорело. Можно подумать, это я купеческий двор поджег. Про Парамонова я спросил, уж больно мне его топорики понравились. Артём вежливо и весьма уклончиво сообщил, что стоит немного обождать. Пока купец не отстроится заново хотя бы.

В разгаре нашей бурной беседы заявился какой-то растрепанный пацан, посыльный. Его, как положено тут же выдуманными законами гостеприимства, накормили и напоили. Спать укладываться он отказался, сообщив что нас зовут в гости к её сиятельству, княжне Степановой. Точнее меня, но в такие детали уже никто не хотел вникать.

По пути к нам присоединился мой питомец. Дружинник для начала сообщил, что он больше не пьет, потому что хрень какая-то мерещится, но передумал, как только хрень цапнула его за ногу. Пришлось сворачивать к Торгу, будить сторожей пряничных лавок и покупать зверюге лакомства. Ну а там и хмельные ряды рядом были, не с пустыми же руками к аристократке идти.

Федя ещё вспомнил, что дамам положено дарить цветы...

Удивительные люди, нам все шли навстречу, ничуть не злясь на то, что мы их будили среди ночи. Всё благодаря ослепительной улыбке Дениса.

В общем, заявились мы с полным обеспечением и большой кадкой с каким-то сильно экзотическим цветком размером с пальму. Я был уверен, что он хотел сожрать ежобраза и укусил Федю. Но может и показалось. Подвиги сильно утомляют, что уж.

Олеся встретила нас радушно, ругнувшись всего один раз, зато как! Мы обрадованно переиначили её речь в тост, вручили пальму и устроились в обновленной гостиной. Княжна времени зря не теряла, обустраивая дом. Даже пианино приобрела, правда попросила не трогать, так как не настроено. Ну мы и настроили, почему бы не помочь девушке.

* * *

Утро выдалось расчудесным. Для кого-то наверняка. Пусть мой закаленный Тенями организм не поддался последствиям пирушки, но вот спал я, как оказалось, в крайне неудобной позе. На диванчике в гостиной, настолько коротком, что ноги мои находились на подлокотнике. Ну хоть мне заботливо положили под голову подушку и накрыли пледом.

Солнце вовсю сияло, проникая через распахнутые окна. Щебетали пташки и журчала вода в речке, назойливо вызывая желание попить.

Я осторожно поднялся, разминаясь. Федя тоже дрых здесь, на двух креслах. А вот богатырский храп доносился откуда-то издалека. Где мы потеряли Артёма, я запамятовал. Ну да не маленький мальчик, найдется.

Прокравшись на кухню, я задумчиво встал перед раковиной. Блин, так лень идти в...

— Повелитель, — прозвучало за моей спиной.

Ёмаё! Я подпрыгнул, разворачиваясь в полете. Да что за девицы! Как они вообще сюда попали... А, ну да, теперь они могут проникнуть почти куда угодно, привязанные ко мне. И ведь