его ближайшие последствия, по сравнению с положительными результатами в долгосрочной перспективе. Мы станем вашим персональным маяком, способным развеять тьму неопределённости.

– Так вот почему Геррера настаивал на этом визите, – поражённо прошептал Оттенберг. – Вы снабжали Алехандро информацией! Сколько генсеков вы консультировали?

– Проект «Око Вотана» возник тридцать лет назад. В то время ни у кого не осталось сомнений, что новый Золотой Век закончился. Люди оказались заперты в материнской солнечной системе, словно в тюрьме, а борьба за истощающиеся ресурсы грозит перерасти в последнюю войну, где не будет победителей.

– Так и есть, – кивнул Лиам. – Задолго до первых конфликтов, все страны начали лихорадочно наращивать вооружения и присоединяться к крупным политическим блокам, которые вскоре снова стали «военно-политическими», как это было в нашем далёком прошлом.

– Вот с тех пор мы и занимаемся проблемами предсказания будущего. Причём довольно успешно. Вы – четвёртый руководитель мирового уровня, которому станут доступны тайные знания о грядущем, способные уберечь вид человеческий от полного уничтожения.

– Но как это вообще возможно?

– Имейте терпение, господин Генеральный секретарь. Скоро увидите всё собственными глазами…

Вагончик опускался всё глубже, петляя внутри подземных расселин, природного происхождения, и аккуратных искусственных тоннелей. Где-то через полчаса он вошёл в ярко освещённую трубу, что привела его к тупиковой станции, скрытой в толще скальных пород.

Центр данной площадки перекрывало глухое ограждение с укреплённым пунктом охраны – бетонным коробом с узкими бойницами в стенах. Едва вагончик остановился, как в полу открылось несколько отверстий, из которых вынырнули многоствольные турели.

Группа медленно вышла из капсулы монорельса. Телохранители заслонили Оттенберга, но оружие не достали. Хугин и Мунин попросили всех подождать на месте, пока они не согласуют проход на территорию сверхсекретного объекта.

Учёные встретились с дежурными на посту, и что-то тем объяснили. Турели скрылись в полу.

– Всё в порядке, – сказал Хугин. – Можем идти дальше.

За укреплённым постом обнаружился перекрёсток, ведущий в два противоположных коридора.

На развилке седобородый учёный остановился, обернулся и сообщил:

– Господин Генеральный секретарь, вы отправитесь с нами направо, в лабораторную зону. Налево – жилые помещения, столовая и комнаты отдыха, там телохранители могут скоротать время, ожидая вашего возвращения.

Оттенберг удивлённо поднял брови и вопросительно посмотрел на начальника личной охраны.

– Всё в порядке, господин Оттенберг, – ответил тот. – Алехандро Геррера неоднократно посещал это место. Каждый раз мы ждали его неподалёку. Ни у кого из нас просто нет достаточного уровня доступа к информации, которая находится за теми дверьми.

– Ясно, – вздохнул Лиам. – Что ж, тогда не скучайте.

Группа разделилась.

Оттенберг, в сопровождении учёных, повернул направо. Миновав несколько бронированных дверей, они оказались в просторной комнате, часть которой занимали высокие смотровые окна. Там, за стеклом, находилось куда большее помещение, разделённое на три изолированных друг от друга секции.

В крайней левой части стояло несколько емкостей. Внутри них, в прозрачной жидкости, находились мужские тела разного возраста. Лиам узнал клон-баки, которые хоть и были ныне под запретом по этическим соображениям, но всё ещё использовались элитными частными клиниками, где богачи могли позволить себе вырастить двойника, чтобы разобрать его на органы в случае отказа собственных.

«Интересно, предложат ли мне такой вариант медицинской страховки?»

В правой секции сотрудники лаборатории занимались неким гуманоидным роботом. Андроид был собран чуть более, чем наполовину, и лишь частично покрыт имитацией кожи. Звук не проходил сквозь стекло, но Оттенберг видел, что существо общается с окружающими. Его красивое лицо, практически неотличимое от человеческого, тем не менее вызвало у Генерального секретаря отвращение.

Лиам сразу понял, что испытывает знаменитый эффект «зловещей долины», который в далёком двадцатом столетии был сформулирован на основе гипотезы одного японского учёного, – объект выглядящий как человек и действующий похоже, способен вызвать у людей неприязнь.

В средней же секции, под углом примерно в тридцать градусов, в центре комнаты находилась некая инсталляция, напоминающая на распятие. Оттенберг подошёл поближе, чтобы рассмотреть подробности.

На Т-образном столе, раскинув руки, неподвижно лежал человек. Если судить по спокойному лицу, ему было лет пятьдесят, не больше. Тело, неожиданно крепкое и мускулистое, покрывали неровные шрамы и следы пулевых ранений. К предплечьям подходили трубки сразу несколько капельниц, на груди около сердца располагались датчики, а голова была охвачена на уровне лба широким металлическим кольцом, от которого ветвился толстый пучок оптических кабелей.

– Этот спящий человек прямо сейчас видит будущее, – сказал Хугин, вставая рядом с Оттенбергом. – Знакомьтесь. Наш Провидец, Ицхак аль-Дани.

– Кто он? Клон с изменёнными генами? – попытался угадать Лиам, кидая короткий взгляд на ту секцию, где стояли баки-инкубаторы.

– Нет, что вы, вполне натуральный человек. Родился естественным путём во Франции, в тридцать втором году. В начале пятидесятых уехал в Великобританию. Там он поступил в Оксфорд, чтобы стать учёным-историком, но обучение не закончил. В пятьдесят третьем случился инцидент «перехвата управления» в Иль-де-Франс. Ицхак срочно вернулся на родину и вызвался добровольцем для устранения последствий.

– Вы сейчас говорите про первую хакерскую атаку на завод по производству автономных боевых систем?

– Да, об этом. В результате бойни, устроенной взломанными военными роботами, все родные аль-Дани погибли. Ещё не зная их судьбы, он отправился в захваченный машинами город, в надежде, что сможет найти и спасти хоть кого-то из близких. В университет Ицхак не вернулся. Он записался в армию и прошёл подготовку в войсках специального назначения. Участвовал ещё в пяти различных конфликтах с машинами, предпочитая сражаться на той стороне, которая использовала преимущественно живую силу.

– Историк стал профессиональным солдатом, – подытожил Оттенберг. – Разве это делает его особенным? Как вы узнали, что он способен заглядывать в будущее?

– Провидцы живут среди нас, – развёл руки Хугин, – но мы их не замечаем. Сами они тоже редко осознают свои возможности. Проблема в том, что их силы изначально невелики. Обнаружить в себе этот дар, найти специалистов, которые помогут развить его – тут требуется невероятное стечение обстоятельств. Мы были далеко не первыми на этом пути. Зато самыми успешными, потому что знали, что ищем.

– Всё, что я слышал о так называемых предсказателях, даже самых известных, вроде Леонардо да Винчи, в итоге оказывалось информацией, которую никак невозможно проверить.

– За всю историю человечества существовало немало учёных, вроде упомянутого вами итальянского изобретателя, опередивших своё время. Имеются и факты самосбывающихся пророчеств, когда под малопонятные слова сумасшедших старух подгоняли судьбы целых государств. Общество полнится и тысячами мелких