Время близится к вечеру, а значит, совсем скоро он приедет домой, и пока у меня есть время, я решаю погулять с Бароном во дворе. Быстро накидываю куртку, и мы вместе с ним выбегам наружу.

Погода замечательная, солнечная, как я и люблю, морозный ветерок охлаждает пылающие щеки. Скоро наступит весна, мое любимое время года, тогда можно будет гулять почаще, а то засиделась я за учебниками.

Барон сразу же зарывается в снег и начинает весело в нем ковыряться, радостно поскуливать.

Мой мальчик, хороший такой, добрый, всегда знает, как меня успокоить и развеселить, особенно когда пожирают тяжелые мысли. Он находит небольшую лужицу и весь там вымазывается, просто снизу доверху.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Мой негодник, — ругаю и грожу ему указательным пальцем. — Я тебе покажу!

Нагулявшись, я хочу уже вернуться, как вдруг Барон застывает на месте и начинает прислушиваться, а вскоре идёт к дальней беседке. Я же следом за ним. 

Резко останавливаюсь, потому что вижу, что там кто-то есть. А именно Артур с Алисой. Сердце сжимается.

Я не люблю подслушивать, но ноги сами прирастают к земле.

— Это по твоему мнению по-хорошему? Думаешь, я должна молчать? — эмоционально говорит Алиса. — Ты трахаешь мою сестру, но продолжаешь держать меня рядом. Зачем? Зачем тебе это, любимый муж.

«Любимый муж» режет мой слух, и я морщусь. Не приятно, когда тебе напоминают, что это не только твой мужчина… Хотя и только на бумажке! Я ношу его ребёнка, не она.

— Ты знаешь почему, — совсем спокойно отвечает Артур.

Стоит расслаблено, словно его это и не волнует вовсе. Но вот Алиса подъезжает к нему, дергает за пальто.

— Я рожу тебе! — кричит, и я сглатываю ком, когда Артур наклонятся к ней ближе.

Удерживает за плечо, вглядывается в ее глаза, что-то обдумывая, пока мой мир трещит по швам.

Заминка длится слишком долго.

И она добавляет уже тише:

— Клянусь, буду паинькой, примерной женой, буду ползать у твоих ног, как ты того и хочешь. Я не хуже неё. Эта дурочка с тобой не справится, — она касается его грубого лица, трогает и смотрит с такой страстью, что у меня подгибаются колени. — Мы совершили много ошибок, но можно все исправить…

Последнее произносит жалобно, дальше слушать это я не могу и просто разворачиваюсь, и ухожу с огромным страхом в душе, по поводу того, что он решит дать ей шанс.

Я помню, как надеялась на то, что Минаев оставит меня в покое и все же вернётся к жене. Но сейчас я готова просто выть от отчаянья, лишь бы этого не произошло. Лишь бы мы с маленьким не остались без него.

Мне нельзя волноваться, я теперь не одна, у меня есть маленькая крошечка новой жизни под сердцем, я не имею право его потерять. Мой сыночек или доченька. Мне просто необходимо отгородиться от этого стресса. Не думать, не прокручивать в голове…

Нужно отвлечься, именно поэтому я иду купать грязного с лап до головы Барона, что, между прочим, оказывается не самой лёгкой задачей.

Через десять минут я уже вся мокрая, зато через двадцать мой пёс чистый, только вот сушиться при помощи фена отказался. Даже залаял!

Я невольно подумала о том, а в безопасности ли я с ним, не укусит ли он меня, но сомнения развеялись, когда мой дорогой друг толкнул меня носом в живот и при первом удобном случае облизнул лицо.

Захожу, чтобы переодеться, но в комнате уже ждет Артур, как и обычно немного уставший взгляд, только когда он оглядывает мое тело, то он начинает стремительно темнеть.

Ну, конечно, я же вся мокрая.

Вижу его настрой, но сейчас мне точно не до секса, поэтому переодеваюсь как можно скорее, а он так и продолжает буравить своими похотливыми глазенками.

— Подслушивать не хорошо, я же тебе уже говорил, — хмыкает, давая понять, что заметил меня.

Даже хорошо, что он знает.

— Я не подслушивала, всего лишь гуляла с собакой, — фыркаю в его сторону, стараюсь не смотреть в лицо, которое, по-честному, после разлуки в несколько часов хочется уже расцеловать. — Ты говорил, что не общаешься с Алисой.

— Так оно и есть, — он хочет подойти, но я выкидываю руки вперёд, давая понять, что этого делать не нужно. — У нас не решённый вопрос, я пытаюсь сгладить углы, ради тебя, между прочим. В другой ситуации она бы давно отсюда вылетела.

— И как, получается? — не могу не съязвить.

И меня накрывает. Какой-то эмоциональный всплеск. Глаза увлажняются, губы дрожат.

— Я не люблю слёзы, живо перестань.

Он рядом и встряхивает за плечи. Но меня уже не остановить. Обида и ревность выливаются наружу.

— Вы так мило общались, ты к ней прикасался…

Почему он молчит и не отвечает сразу, что ему она не интересна. Что это вообще значит?

— Что ты несёшь, Ева? Ты себя слышишь?!

Артур раздражается, напрягается, но я же видела это все! Все слышала. Начинаю нервничать, дрожать.

— Уйди, я хочу побыть одна, — машу головой. — Пожалуйста…

Минаев смотрит недоверчиво, дёргано трепет свои волосы и все же разворачивается и уходит. Как я и просила.

А я подхожу к окну и вскоре вижу, как он стремительно идет к машине, садится в нее и уезжает, отчего мне становится ещё хуже.

Я понимаю, что зря на него выплеснула свою глупую ревность, расстроила, может, разозлила и в итоге он не стал терпеть, а просто уехал от меня подальше. Уехал от истерички.

Кусок еды в горло не лезет, потому что ни через час, ни через два он не возвращается, хотя мы обычно ужинаем вдвоём.

Я, правда, дура, как и сказала Алиса. Устроила скандал на ровном месте, не из-за чего. Но мне сложно понять все тонкости отношений, а совета попросить не у кого. Приходится набивать шишки. И я уже пожалела, что попросила его уйти, я же так и не сказала ему о беременности…

Время полночь, я так и не могу уснуть, ворочаюсь, словно уж на сковороде, не могу найти себе места, но когда до меня доносится звук тихо открывающейся двери в спальню, то я моментально вскакиваю с места.