— Так глупо мы все погибли! — причитал в тоске динамик. — Роман, мой единственный друг! Ты один меня понимал! Ты выволок меня с кухни, подарил мне новую жизнь! Заставил поверить в свои силы! А я... я не смог тебе помочь! — Динамик поперхнулся, закашлялся и некоторое время бормотал что-то совсем нечленораздельно. Затем снова послышалось: — Эх, Отшельник, Отшельник! Почему ж ты не обучил Силе Воли меня? Меня! Я бы... Я бы, может... что-то смог! Но я ничего не могу! Я обычный старый холодильник, откуда у меня Сила Воли? У меня даже сила батарейки на исходе!

Словно в ответ ему на плате что-то заискрило.

— Ну почему, почему я бессилен, когда надо? — продолжал надрываться динамик. — Мне надо! МНЕ НАДО!!! СЛЫШИШЬ, ВСЕЛЕННАЯ?! Я ДОЛЖЕН ЧТО-ТО СДЕЛАТЬ!!! ЧТО-ТО ДОЛЖНО ПРОИЗОЙТИ!!! КРОМЕ МЕНЯ ЗДЕСЬ НЕКОМУ!!! ЭТО СДЕЛАТЬ НАДО МНЕ!!! МНЕ НАДО!!!

Манипулятор стукнул в грунт со злостью — раз другой, третий. И вдруг темный дым, который стелился слоями по астероиду, начал собираться, вращаться по кругу над обугленной платой, все сильней и сильней, пока не превратился в воронку! Это уже был не дым — само пространство сворачивалось по всем осям, заваливаясь внутрь: Вселенная превращалась в Черную дыру.

Когда утих рев материи и треск энергетических разрядов, а камера снова обрела способность фиксировать изображение, перед ней оказалось лицо Отшельника. Это лицо светилось пониманием, а в глазах его стояли слезы в виде небольших чистых прудов.

— Блестяще! Браво! — прогрохотал Отшельник, растроганно всхлипывая. — Я впервые жалею, что у меня нет рук — здесь нужны аплодисменты! Википед, старик! Ты сделал это! Ты собрал свою Силу Воли и создал Черную дыру, чтобы попасть ко мне в подпространство! Кто бы мог подумать, что космического просветления способны достичь даже старые холодильники! Позволь мне считать тебя своим первым и лучшим учеником!

— А как же Роман? — произнес динамик, а манипулятор снова схватил камеру и повертел по сторонам, растерянно оглядываясь.

— Романа, — подумав, ответил Отшельник, — я буду считать своим вторым учеником...

— Какие к чертям ученики?! — вспыхнул Википед алыми искрами на плате. — Вздор и ересь! Нам надо спасти Романа! И Ларису!

— Надо — значит, справишься. — Серьезно ответил Отшельник. — Ведь ты достиг окончательной вершины мастерства — полного космического просветления! Так действуй!

— Я?! — проскрипел динамик. — Но как?! Роман мертв, его убили! У меня умирает батарейка!

Отшельник глубоко вздохнул и задумчиво надул щеки.

— Мне надо тебе кое-что рассказать, — начал он. — Ты ведь же знаешь, как устроен Горизонт событий? На нем записаны все события прошлого и будущего, которые были во Вселенной с момента Большого взрыва, и будут до момента Большого хлопка. И затем все, скорее всего, повторится заново... Но отсюда следует, что все во Вселенной — движение каждого атома, каждого электрона по твоим кристаллам — расписано заранее. Значит, все и твои и все мои мысли — это не наши мысли, а просто движение материи и энергии. Узнав, с какой скоростью катится с горы камень, можно вычислить, где он будет через минуту. Измерив, как течет по сосудам кровь (а в твоем случае — электрический ток), узнав, как расположены атомы и где сейчас находятся электроны, теоретически можно вычислить, куда они переместятся через нано-секунду. А значит, можно измерить мысль и понять, о чем я (или ты) будем думать через минуту, через две, через три... А отсюда следует, что наши мысли и желания — это не наши мысли и желания. И принимаем решения — не мы, а наши электроны. И если бы существовал прибор, который смог бы точно измерить нас, то он бы точно рассчитал, какие решения мы примем в следующую минуту и о чем подумаем через сутки...

— Дешевая демагогия! — возмущенно проскрипел динамик. — Мои мысли — это мои мысли!

— И эту твою мысль он бы тоже предсказал, такой аппарат.

— Пустое жонглирование терминами! — возмущенно прорычал динамик. — Резонерство!

Отшельник улыбнулся.

— Я рад, Википед, что ты вернулся в привычное расположение духа. И — да, ты прав! Я специально тебя путаю неправильной теорией, чтобы ты сам нашел ответ.

— Бред! Возмутительный антинаучный бред! — продолжал Википед. — И я даже докажу, почему это бред...

— Докажи, — попросил Отшельник. — Именно этого я от тебя и жду. Тогда ты поймешь главное.

— Сейчас... — пробурчал динамик. — Этот... Как его. Принцип нео.

— Кого? — переспросил Отшельник удивленно.

— Принцип нео, — неуверенно повторил Википед и принялся задумчиво шевелить манипулятором на плате по очереди все кристаллы. — Где-то было... — бормотал он. — Где-то у меня все это было записано... Может здесь? Нет, не здесь... Или здесь? У меня тут один из кристаллов сгорел. Там вообще-то мусор всякий хранился, не жалко. Но, видать, это тоже хранилось на нем. Помню только, что этот бред про мысли, которые не наши мысли, потому что их можно предсказать, все измерив, это тупой махровый материализм, который противоречит высокой духовности — принципу нео. Принципу нео... И дальше у меня идет обрыв информации! Не могу найти окончание фразы в памяти.

— Принципу неопределенности Гайзенберга? — усмехнулся Отшельник.

— О! — завопил динамик. — Точно! Вот ему! Только, что это такое — тоже осталось на сгоревшем кристалле.

— Я напомню, — терпеливо произнес Отшельник. — Ты совершенно прав: именно принцип неопределенности Гайзенберга гласит, что теория про точное исчисление, куда покатится камень, работает только с камнем и прочими большими телами. А в области элементарных частиц такое невозможно: как только ты тронешь частицу, пытаясь измерить, где она находится и куда летит, это все для нее изменит. И она уже полетит не туда, куда собиралась. Варианта два: либо ты не измеряешь, как летают частицы, не фотографируешь их, но тогда ты не имеешь возможности ничего предсказать. Либо — ты пытаешься измерить их, чтобы предсказать, но после твоих измерений уже не обижайся, что они полетят совсем в другую сторону. Таков, грубо говоря, принципе неопределенности Гайзенберга. И поэтому твои мысли и твои желания, Википед, — это только твои. Ты ими сам руководишь, и никто больше о них не в курсе. Так вот, Википед, — продолжил Отшельник, — посмотри теперь на Горизонт событий. Замечал ли ты, что события будущего там представлены не сплошным потоком, а лишь отдельные ролики и сценки, и чем дальше — тем туманнее, и видно нечетко?

— Я всегда думал, это модерация и политическая цензура, — удивился Википед. — Думал, кто-то специально выпиливает лишнее.

Отшельник рассмеялся.

— Нет, Википед. Просто так работает принцип неопределенности Гайзенберга, проникая из мира мелких частиц в мир крупных. Ты можешь предсказать, куда покатится камень, но чем дальше — тем хуже. Теперь посмотри на Горизонт событий внимательно. Сосредоточься, Википед, это очень важно!

Википед поднял свой окуляр манипулятором и стал внимательно смотреть. На Горизонте событий маячил астероид «Никита Коперник». Спал Роман. Лежала бездыханная Лариса. Ворочался Блэкмор. На другой стороне астероида Википед увидел себя — он бурил камень, шумел и был так поглощен своим занятием, что даже не заметил, как тихо-тихо подошла к астероиду красная яхта с погашенными огнями и выключенными моторами, и из нее выпрыгнул человек в скафандре. Было хорошо видно как он, вынув бластер, выстрелил дважды в темноту.