На миномете обидно захохотали. Даже Женя.

Олег судорожно глотнул воздуха.

– Тогда что?! – рявкнул он.

– Отдай мне Главного, – предложил Гош.

У Олега сделалось такое лицо, как будто он сейчас одновременно потеряет сознание и наложит в штаны. Никогда еще Гош не видел такого вдребезги обескураженного человека.

– Отдышись, – посоветовал Гош. – И подумай.

– Дай еще закурить… – хрипло выдавил Олег.

– Обойдешься.

– Ну дай!

– На, подавись.

Олег в несколько затяжек буквально проглотил сигарету, и ему вроде бы полегчало.

– Ну и аппетит, – пробормотал он, мотая головой. – То ему Рыжую, то ему Главного… А Диего Марадона тебе случайно не нужен?

– Я в футболе ничего не понимаю. А вот в феодальных княжествах понемногу научился. Жизнь заставила. Дурак, он же тебе самому поперек горла! Неужели не хочется решить эту проблему чужими руками?

– Хочется! – жадно выпалил Олег. – А как?

– Элементарно. Вызови его сюда. И я вас обоих возьму в плен. Тебя за городом выкину. А его увезу. Не бойся, он не вернется. Никогда. У ребят на него во-от такой зуб, – Гош на руке отмерил какой. – Да и мне он не нравится. Тебя, дурака, я прощаю. Не от широты души, а потому, что ты дурак. А вот его, гада, пусть бог простит.

Олег злобно прищурился, и Гош похвалил себя. Фраза «потому, что ты дурак» была произнесена как нельзя к месту. Надо бы еще раз акцентировать внимание Олега на этом радостном факте. Чтобы он не думал, а злился. Чтобы уверился – Гош смотрит на него сверху вниз. И утвердился в своем мнении, что Дымов может все. Просто дабы потешить самолюбие. Чего бы ему, Наполеону этакому, не прикончить Главного? Да запросто.

– Не пройдешь ты через город, – заметил Олег. – Вон у тебя – прицеп, заправщик, «Лендровер». Расстреляют, как только шум поднимется.

«Попался! – возликовал про себя Гош. – Ура! Ай да Дымов! Ай да сукин сын!»

– Придумай как, – он сделал рукой приглашающий жест. И Олег действительно попался. Вляпался.

– Какие гарантии? – спросил он.

– Никаких.

– Рыжую в заложники.

– Пулю в задницу! – раздалось с миномета. Женя не хотела в заложники, и Гош ее понимал.

– Тогда не получится.

Сказано было очень твердо.

– Тогда пулю в голову, – мирно предложил Гош.

– Не понял, – напрягся Олег.

– Тогда я вас обоих просто так сцапаю. И вот тут-то вам будет весело!

– Э! – Олег подался назад, поднимая ствол автомата.

«Зря ты это сделал!» – подумал Гош секундой позже, ныряя под гусеницу.

Оба собеседника – и провокатор, и склоняемый к измене, стояли вплотную к борту миномета. И легкое шевеление на броне игнорировали. А там за последние минуты успело произойти много интересного. Костя, например, забрался в башню. Цыган, спрятавшись за лежащим на крыше машины толстенным стволом, что-то мудрил с одним из гранатометов.

Женя как бы невзначай положила автомат на колени.

А Большой пересел на край брони, поближе к Олегу, и вполне дружелюбно рассматривал его сверху вниз.

Он-то и звезданул несговорчивому парню сапожищем по забинтованной голове, когда тот поднял оружие и Цыган, решивший, что пора действовать, крикнул: «Хоп!»

Олег упал как подкошенный, слава богу, не успев выстрелить. Наверху ухнул гранатомет, и тут же по бронетранспортеру так шандарахнуло, что заложило уши. Гош, проклиная все на свете, пулей метнулся за тягач и спрятался под гусеницу. Над угловатой башенкой миномета скакал и дергался, плюясь огнем, пулемет Калашникова танковый. И даже сквозь дикую канонаду слышен был оглушительный звон, с которым сыпались на броню гильзы и пустые секции пулеметной ленты.

Внезапно стрельба утихла.

– Бросай оружие! – проорала Женя. – Хочешь жить – бросай! Выкидывай пушки так, чтоб я их видела! На дорогу кидай!

Гош осторожно высунулся из-за гусеницы – сначала пистолет, за ним уже глаз. И поразился количеству разрушений, произведенных Регуляторами за какие-то секунды.

БТР тяжело оседал на простреленных в решето колесах. Башню ему не своротило, но от стволов осталось мало что. А из-за машины на асфальт летели автоматы. Один, второй, третий… четвертый. «Да, с инстинктом самосохранения у ребят все в порядке».

– Руки за голову и выходи по одному! Медленно!

На дорогу спрыгнул Цыган, склонился над бездыханным Олегом, перевернул тело носом вниз, деловито пощупал на шее пульс, отстегнул ремень от его автомата и принялся вязать пленному руки.

– Ну и сволочи же вы, Регуляторы! – сообщил из-за гусеницы Гош.

– Извини, – сказал Цыган. – Кровь в голову ударила. Должок был за ними, понимаешь? И совсем не десять баксов…

– Сволочи, – повторил Гош. – Еще раз меня не послушаетесь – уйду.

– На землю! – командовала сверху Женя. – Ложись!

Гош встал, убрал пистолет в нагрудный карман и взобрался на тягач. Впереди на асфальте лежало четверо «тупых», один местами в крови, остальные – ничего. Поодаль валялись автоматы. К «тупым» подошел Большой и принялся их вязать, так же, как Цыган Олега, – ремнями.

– Проверь, что там в машине! – подсказал ему Гош, усаживаясь на башню и закуривая. Деваться было некуда, оставалось безобразие возглавить. – Женя! Хватай бинокль и следи за дорогой.

Большой закончил свою работу и стволом автомата приоткрыл кормовую дверь БТРа. Изнутри тянуло легким дымком.

– Чего там смотреть… – проворчал Большой, но все-таки полез внутрь.

– И кто это придумал? – осведомился Гош.

– Я, – отозвался Костя, высовываясь из башни. – А что, плохо вышло? Если враг не соглашается, ему дают по рогам!

– Идиоты, – вздохнул Гош. – Я бы его за пять минут сломал. А вы… Еще раз дернетесь без команды – пеняйте на себя.

Из покосившегося БТРа выпрыгнул Большой.

– У стрелка хорошая контузия, – сказал он. – Но жить будет. Я его тоже связал. Что дальше?

– Бери лючник. Закидывай этих деятелей внутрь, задраивай люки.

– Я ранен! – подал голос один из «тупых».

– Не хнычь, перевяжем. Большой, что там у него?

– Да ничего он не ранен! Ободрался, наверное, когда с брони падал. Ты видел, Гошка? Ух, как они сыпались… Как в кино! С полными штанами! Ни один даже не выстрелил!

– Давай быстрее поворачивайся. Цыган, Костя! Олега ко мне в тягач и привяжите к чему-нибудь. Будем надеяться, что вы его не убили. Женя, какие новости?

– На дороге чисто, капитан.

– Судя по вашему поведению, капитан я хреновый.