Кажется, я уже начинала засыпать на ходу, как меня заставил вздрогнуть зазвонивший телефон.

Испуганно заморгав от неожиданности, я какое-то время машинально судорожно охлопывала себя в поисках несуществующих карманов, потом догадалась наконец залезть в сумку.

— Алло?

— Это Ольга? — донесся до меня слабый неуверенный голос.

Кто бы это мог быть?

— Да, это я. Слушаю вас.

— Вам грозит опасность. Будьте осторожны, — произнес голос.

Меня как пламенем ожгло.

— Настя? — заорала я в трубку. — Где ты, в чем дело? Где пропадаешь? Я тебя все время ищу!

— Не нужно. Пожалуйста, будьте осторожны, я не хочу, чтобы из-за меня еще кто-нибудь пострадал. Обещаю, скоро все закончится.

— Настя, ты где? Ты же тоже можешь оказаться в опасности! Ты слишком много знаешь!

— Мне уже ничего не грозит, — голос у девушки теперь был какой-то радостно-удивленный, спокойный.

— Ты дома? — Так и не дождавшись ответа, я сказала:

— Пожалуйста, никуда не уходи, я сейчас приеду.

Максимальная прыть, которую я смогла развить, была достойна сожаления. Мне даже казалось, что прохожие с жалостью смотрят мне вслед. Но самый ужасный сюрприз ждал меня у машины: два колеса моей «Лады» были проколоты чьей-то безжалостной рукой, чтоб она у него отсохла, мерзавца.

От моего скрежета зубовного задрожали даже стекла соседних домов. Запаски у меня с собой были, и даже в количестве двух штук: одна старая, которую всегда вожу с собой, а вторая — новая, недавно купленная, которую все никак нигде не могу пристроить, не дома же на кухне ее держать, вот и приходится таскать с собой. Но кто будет мне теперь менять колеса?

Нет спора, в другое время я и сама прекрасно бы справилась с этой, не столь сложной задачей, но сейчас, когда я в таком состоянии, неповоротлива и медлительна, как черепаха, да и к тому же тороплюсь. Я в отчаянии озиралась по сторонам, когда мой взгляд упал на вывеску учреждения, где держали Кряжимского. Не иначе, крыша у меня слетела, как у закипевшего чайника, но я, недолго думая, отправилась прямо туда и устроила скандал по поводу того, что хулиганы распоясались до того, что нагло портят чужое имущество прямо у милиции под носом. Наверное, выглядела я очень комично, а может, люди добрые попались, но колеса поменять мне помогли. И сделали это достаточно быстро. Чудеса!..

Нетерпеливо расхаживая у машины, ожидая, пока заменят шины, я то и дело поглядывала на часы. Как-то не верилось, но эта история с колесами, а главным образом моя прогулка по набережной заняли около трех часов! Пока я тут мозги проветривала, при удачном стечении обстоятельств Сергея Ивановича вполне уже могли отпустить.

Почему бы и нет? Залог за него внесла уважаемая организация — редакция весьма известного в городе периодического издания «Свидетель», т, е. моя газета, ни в чем предосудительном Кряжимский никогда замечен не был, характеристики с работы и места жительства безупречные и, конечно, плюс старания неутомимого Фимы. Хотя, думаю, за Кряжимского походатайствовал и прокурор области, с коим они выросли в одном дворе.

Ребята затолкали проколотые шины в багажник «Лады» и даже порекомендовали автомастерскую, где качественно, быстро и не слишком дорого завулканизируют проколотые покрышки. Рассыпаясь в благодарностях, я распрощалась с добрыми парнями и, пробурчав на их веселое «заходите к нам еще» — «нет уж, лучше вы к нам», наконец-то села за руль и поехала к Насте.

Ну вот теперь все точно должно проясниться, думала я, злясь и сигналя красному «жигуленку», который демонстративно плелся посередине дороги, полностью игнорируя ее деление на полосы. Эх, почему я не на танке!.. Обогнать мерзкого типа мне удалось только через два квартала, когда к нему умудрился подрулить зеркальный красавец джип «Чероки», пассажир которого, сверкая золотой цепью и золотыми зубами, что-то внушительно сказал водителю «жигуля», после чего красная машинка, поджав хвост, вильнула к обочине. Я почти почувствовала нежную любовь к сидящим в «Чероки» бугаям.

Но чем ближе я приближалась к Настиному дому, тем больше меня одолевали недобрые предчувствия и сомнения. А что, если девушка заблуждается? Или у нее истерический бред наподобие «это все из-за меня»? Хотя она не была похожа на идиотку с завышенной самооценкой, которая мнит себя пупом земли и причиной всех происходящих событий.

А если…

Я резко остановилась у дома Насти, подняв тучи неизменной в городе пыли. В нашем Тарасове всегда так: если сухо — то пыль, если прошел дождь — то грязюка непролазная. Бабулек на лавочках не было, видно, и они тоже иногда отлучаются со своих постов. Я отыскала глазами Настины окна. Занавесочки по-прежнему задернуты, ну да, девушка не любит яркого света. Никто меня не ждет… Минутку!

Или мне показалась, или в окне кто-то промелькнул? Я присмотрелась, но ничего больше не увидела и решительно направилась к дому.

У квартиры позвонила, подождала и позвонила вновь. Ответом мне была полная тишина. Как не вовремя исчезли старушки, с досадой подумала я.

Они бы хоть сообщили мне, есть кто дома или у меня галлюцинации начались. Какого черта я ей вообще не перезвонила? Откуда такая уверенность, что она вернулась домой? Мало ли откуда могла мне позвонить… Но какое-то шестое чувство на пару с ослиным упрямством снова и снова толкали меня к двери. Я потрогала ручку и легонько толкнула ее. И совсем не удивилась, когда, скрипнув, дверь приоткрылась. Мне просто стало страшно. Тем не менее я распахнула дверь и остановилась на пороге, вытягивая шею в попытке что-нибудь разглядеть. Увиденное заставило меня мгновенно позабыть об осторожности и рвануться вперед.

Настя лежала на диване, невероятно бледная, скрючившаяся в неуклюжей напряженной позе, казавшаяся еще меньше и худее, чем прежде. Будто деревянная марионетка, которую небрежно швырнули сюда. Рядом на полу валялся шприц. Я отступила от дивана и пятилась до тех пор, пока не уперлась в стол у противоположной стены. Понимая, что, наверное, поступаю не правильно, я все же оперлась о крышку стола ладонью, потому что ноги внезапно стали ватными.

Стол качнулся, с него скатилась ручка и упала на пол. Я отвела взгляд от девушки и увидела лист бумаги, исписанный корявым быстрым почерком.

Потом опять посмотрела на Настю. Я не особенно разбираюсь в подобных вопросах, но почему-то была уверена, что девушке уже ничем не поможешь.

Неужели поэтому она говорила, что ей нечего больше опасаться?

И все же я отлепилась от стола и подошла к ней, намереваясь для очистки совести проверить пульс.

Но не успела я собраться с духом и протянуть руку, как сзади, увы, раздался хорошо знакомый голос:

— Не смей ее трогать!

Я подскочила, а сердце мое, напротив, рухнуло куда-то в преисподнюю. Я обернулась: передо мной, держа в руках зловещего вида тесак с широким лезвием, стоял Алексей.