Пошла бы она в сад с маркизом, если бы знала, что он хочет сделать? Она же вообразила, что любит его, так же как сейчас считает, что любит Стивена.

Неужели она снова совершает ту же ошибку?

Нет. Она стиснула пальцы Стивена. Теперь она старше. Умнее. Она не рассчитывает на брак. Просто ей очень хочется знать, будет ли акт любви приятнее с добрым и чутким мужчиной. Если она займется любовью со Стивеном, то сможет наконец стереть из памяти отвратительные воспоминания. Так шоколадом запивают горькое лекарство. Или, быть может, она убедится, что Брентвуд не виноват, а сам акт неприятен и не вызывает ничего, кроме смущения.

О, не стоит лгать самой себе! Дело не только в этом. Она по-настоящему полюбила Стивена. Это чувство было сильным и ничуть не напоминало мимолетные эмоции, которые она испытала с Брентвудом.

Но сначала она обязана сказать правду.

— Когда лорд Брентвуд повел меня в сад, я хотела пойти с ним. — Энн не собиралась приукрашивать действительность и придумывать оправдания своей глупости. Подняв голову, она твердо… почти… встретила взгляд Стивена. Он был очень зол — но ведь она это заслужила. — Я действительно считала, что он собирается поцеловать меня. Не то чтобы мне нравились его поцелуи. Но ему нравилось меня целовать. — Она снова опустила глаза. Наивная дура. — Джорджиана говорила, что я не должна оставаться наедине с мужчиной. Но я была убеждена, что речь идет только о поцелуях. Я и понятия не имела, что еще может произойти.

— Энн! — Стивен погладил ее по щеке. Его голос и прикосновения были нежными, хотя выражение лица оставалось суровым. — Не говори больше ничего.

— Я скажу. — Она должна сказать все. Возможно, если она поведает о каждой мерзкой подробности, в ее душе, наконец, наступит мир. — Он отвел меня в дальний угол сада, где никто не ходит, но я не противилась. Я была взволнована. Я думала, что он ищет уединения, чтобы признаться мне в любви. Я ожидала предложения руки и сердца. — Энн съежилась. Теперь она почувствовала себя полным ничтожеством.

— Энн.

Она отпрянула, и Стивен не стал ее удерживать. С большим трудом она заставила себя посмотреть жениху в глаза.

— Брентвуд не сказал мне ни слова о любви. Он только… — Ее чуть не вывернуло наизнанку, настолько отвратительным было воспоминание. — Он прижал меня к стене, задрал юбки и…

Она все-таки оказалась трусихой и отвела глаза, когда говорила все это.

— По крайней мере, все закончилось очень быстро, — сообщила она. Энн попыталась поднять глаза, не смогла и уставилась на подбородок Стивена. — На следующий день я уехала домой, а через неделю обнаружила, что не забеременела.

— Энн. — Он поднял ее голову и заглянул ей в глаза. Странно, но на его лице не было презрения и отвращения, только грусть и сожаление.

Так, теперь он скажет, что очень сожалеет о случившемся. Но в целом, хотя его реакция оказалась не вполне такой, как Энн предполагала, она не ошиблась. Далее последует фраза о том, что он не сможет на Ней жениться. Все правильно. Она только молилась, чтобы у нее нашлись силы принять эту новость спокойно и не разрыдаться.

— Энн. Тебя изнасиловали. Не надо себя винить за то, что случилось.

Что? У него плохо со слухом?

Энн дернулась, но Стивен положил руки ей на плечи.

— Ты меня не слышал? Я же сказала, что хотела пойти с ним.

— Конечно, хотела. Ты была молодой и неопытной. Впервые оказалась на вечеринке в загородном доме одна. А Брентвуд был старше и опытнее. Ты хотела пойти с ним, но не хотела, чтобы он сделал с тобой это.

— Нет, но это меня не извиняет. Я не должна была идти с мужчиной туда, где нас никто не мог видеть. Этого нельзя было делать. Это моя ошибка, за которую теперь предстоит расплачиваться всю жизнь. А когда он поднял мои юбки, мне следовало кричать и отбиваться. Но все произошло так быстро. Она шмыгнула носом. К глазам подступили слезы. Энн чувствовала полную беспомощность с примесью жалости к себе. — Я даже не поняла, что он делает, пока не почувствовала что-то… — она отчаянно покраснела, — там. И сразу вслед за этим я ощутила резкую боль, когда он… сделал то, что сделал.

— Энн, бедная моя. — Стивен нежно привлек ее к себе. У нее не было сил сопротивляться.

— Я даже не ударила его, — сквозь слезы прошептала она. — А потом он улыбнулся и сказал: «Спасибо, дорогая, это было очень приятно». Но это не было приятно! Это было ужасно! — Энн крепко зажмурилась, но это не помогло. Мерзкая сцена огнем горела в разгоряченном мозгу. — Он проводил меня обратно в гостиную. Я пыталась разговаривать с гостями, но поняла, что не могу ни на чем сосредоточиться. А потом я почувствовала, как что- то потекло по ногам. Я побежала в свою комнату и увидела… кровь и семя Брентвуда.

Она вздохнула. Стивен прижимал ее к себе и гладил по голове. Она слышала, как сильно и ровно бьется его сердце.

Постепенно напряжение стало уменьшаться.

— Знаешь, что самое забавное? — криво усмехнулась Энн. — Я до сих пор не знаю, что именно он со мной сделал.

Стивену хотелось кастрировать Брентвуда. Взять невинность семнадцатилетней девушки — само по себе преступление. Но отобрать ее так грубо — это мог сделать только презренный негодяй. Этот человек ни мгновения не думал об Энн. Ему было наплевать, поняла она его намерения или нет, и он уж точно не пытался доставить ей удовольствие.

— Энн, посмотри на меня. — Стивен приподнял ее подбородок. Энн сначала противилась, но потом сдалась и подняла голову, встретив его взгляд. — То, что с тобой сделал Брентвуд, было насилием, и не важно, по собственной воле ты пошла с ним или нет. Ты не давала ему повода для вольностей, но даже если и дала, он не должен был так себя вести.

Энн снова открыла рот, но Стивен не был намерен позволить ей снова винить себя и только себя. Поэтому он прижал палец к ее губам, призывая к молчанию.

— Завтра же я получу специальное разрешение, и мы…

— Нет. Ты не должен на мне жениться. — Господи, как сильно она хотела взять то, что он предлагал! Но он испытывал к ней только жалость. А жалость ей не нужна. Он должен чувствовать к ней отвращение. Она сама себе была противна.

Энн не хотела жалости. Она хотела любви.

— Разумеется, я должен на тебе жениться, — сообщил Стивен.

Энн продолжала стоять к нему спиной. Она боялась, что, взглянув на него, поддастся собственной слабости и примет его предложение.

— Нет. Я же знаю, что наша помолвка — всего лишь способ избежать скандала и не испортить сезон Эви. Теперь ты знаешь, что у меня нет репутации, и, значит, нечего защищать. Как только сезон окончится, мы разойдемся в разные стороны. И, в общем-то, не важно, кем меня будет считать общество — изменницей или падшей женщиной.

— Возможно, для тебя наша помолвка — всего лишь ловкое ухищрение, но для меня все не так. — Его голос звучал очень серьезно. — В тот самый момент, когда я сказал леди Данли, что мы помолвлены, я связал себя словом. Джентльмены не бросают слов на ветер.