– Ну, будет, будет, – оборвал коллегу Михайлов. – С системой подземной лодки я уже давно знаком. Больше того, сам тайком подкинул несколько деловых замечаний изобретателям. Это два брата и они очень хотели бы вернуться во внешний мир.

В России им спокойно жить не дадут, так что, если аппарат готов к подземному плаванию, то Андрей и Лёшка с удовольствием удерут с этого секретного предприятия вместе с аппаратом. И вскоре в какой-нибудь Америке станут известными на весь мир два новых брата-изобретателя по примеру братьев Райт, выдумавших паровоз.

– Позволь не согласиться, – возмутился Давид. – Братья Райт просто присвоили изобретенье братьев Черепановых, которые на несколько десятков лет раньше создали действующую модель паровоза, но в России.

– Да, да, я знаю об этой версии, – кивнул Вадим. – Только нам сейчас некогда развивать дискуссии. Важно, что новые Черепановы помогут быстро выбраться наверх. Шахта, по которой нам надо идти, довольно широкая, сможешь идти рядом. А я, если интересно, расскажу кое-какие исторические факты этого изобретения.

– Идёт, – согласился Давид.

– Первый документ, свидетельствующий о создании подземной лодки, относится к 1908 году, – начал Вадим. – Из него следует, что английский инженер Драйвер не только разработал идею и создал модель такого подземного первопроходца, но так же, как братья Черепановы, построил действующий образец, который получил имя сабграундина.

При испытании лодка углубилась всего на пять метров. Затем у неё сломался один из загребающих ковшей. Три года у инженера ушли на создание нового аппарата, в принцип движения которого был положен «штопор». Новая сабграундина смогла опуститься под землю на девять метров, но неожиданно взорвался паровой котёл. Инженер погиб, и дальнейшие работы по созданию подобных машин были прекращены.

Но через четверть века изобретатель фон Берн запатентовал немецкий вариант подземохода. Изобретение приняли, засекретили и отправили в архив. Только через семь лет граф Клаус Шенкфон Штауфенберг, будущий руководитель заговора против Гитлера, случайно наткнулся на архивные материалы. Именно в это время генштаб Третьего рейха разрабатывал операцию «Морской лев» по вторжению на Британские острова. Подземная лодка могла послужить высадке десанта на крупные морские базы Великобритании и обезоружить её. Изобретателя разыскали и предоставили ему все условия для работы, но англичанам повезло, потому что сам Гитлер был заинтересован в создании реактивных снарядов «ФАУ-1» и «ФАУ-2», уже готовых к массовому производству, поэтому проект разработки подземных лодок был прекращён.

Остался не запрещённым только конструкторский отдел института «Аненэрбе», которым распоряжался Генрих Гиммлер. В этом отделе немцы всё-таки разработали действующую модель штопорной субграундины, получившей название «Змей Мидгарда», но в военных действиях этой суперлодке участвовать не пришлось.

Наши конструкторские бюро НКВД в 30-е годы тоже разрабатывали подобные аппараты. Конструктор Треблев, Кириллов и Баскин также создали действующий подземоход. Прообразом машине послужил живой зверёк крот, но первые испытания в рудниках на Урале показали ненадёжность конструкции, поэтому всех инженеров, участвовавших в создании механического крота, расстреляли.

Но реальные работы по созданию советского подземохода начались только в хрущёвских шестидесятых при участии профессора Бабата. В общем, на Украине в засекреченном КБ создали несколько моделей «Боевого крота», но на испытаниях в Уральских горах «Крот» почему-то взорвался.

Разработки, как водится, заморозили. Но в 1968 году в Париже неожиданно нашлись чертежи Герберта фон Штрассе, по которым разрабатывалась модель субграундины. Обнаружил их историк Франсуа Ландузье и повёз в Англию, поскольку правительство Великобритании очень заинтересовалось этими документами.

И всё же через Ла Манш жаждущему награды историку переплыть не удалось. Паром взорвался. В гибели судна британская жёлтая пресса обвинила ЦРУ, однако историю быстро замяли. Оказалось, что на нашем подземном заводе очередную субграундину собрали именно по чертежам фон Штрассе. Только вместо электродвигателя в ней применили небольшой атомный реактор. Этот «Крот» сможет развивать скорость до семи километров в час. Представляешь?

– Смутно, – признался Давид.

– Ладно. Отложим на будущее, – согласился Вадим. – Если всё произойдёт, как я сумел прочитать в подпространстве, то придётся удирать сломя голову. Поэтому нам необходимо убедиться, что модель готова к работе.

Что наша девушка невольно попала на мистерию, в этом я твёрдо уверен. Только вот где она конкретно и как можно будет освободить пленницу, решать придётся на месте. Мистерия будет проходить в пещере, рядом с подземным Московским морем. Там как раз огромный водопад, я уже говорил об этом. Жители внешнего мира в основном будут прибывать со стороны водопада, а местные со стороны Испытательного завода, где мы сейчас находимся.

Айрисы Сатаны постараются, конечно, заделать все дырки и трещины в скалах, только голь всегда на выдумки богата. Мне такая изобретательность напоминает нас молодых, когда под любыми предлогами московская молодёжь пыталась проникнуть в какой-нибудь театр на спектакль или оперу и всегда проникала. Но эта мода, к счастью или сожалению, канула в Лету с изобретением домашнего телевидения.

Меж тем туннель, по которому продвигались Вадим и Давид, закончился глухой стеной. Казалось, такого просто не может быть, потому что природные коридоры никогда не заканчивались тупиками. Здесь же перед глазами путешественников стояла нерушимая базальтовая стена. Давид беспомощно посмотрел на Михайлова, а тот, заметив растерянный взгляд своего спутника, загадочно ухмыльнулся, скинул со спины рюкзак и несколько минут занимался изучением его внутренностей.

– Вероятно, ты, – подал голос Михайлов. – Вероятно, ты, Давид, обескуражен тем, что человек, знающий московские подземелья как свои пять пальцев, завёл тебя в никуда?

Молчание Давида красноречиво подтвердило слова председателя подземки. Вадим ещё раз улыбнулся и вытащил из рюкзака небольшой металлический пенал. На торцевой стороне пенала имелась кнопка, которую Михайлов нажал, и возле выключателя загорелась зелёная лампочка.

– Это вовсе не глухая стена, – объяснил диггер своему спутнику. – Это обманка из пенополиуритана. Сейчас мы от неё избавимся.

Произнося эту фразу, Вадим водил металлическим пеналом по базальту, как миноискателем. В одном месте зелёный огонёк сменился на красный. Михайлов прилепил скотчем коробочку к скале и предложил Давиду отойти на несколько метров.

– В этом месте есть дверь в цех Конструкторского Бюро, – пояснил Вадим. – Мой прибор высокими ультразвуковыми волнами разрушит затвердевшую пену. Нам в это время лучше находиться поодаль. Так безопаснее.

Диггеры отошли от стены метров на десять. Сильные фонари, прикреплённые к каскам, хорошо освещали место действия. В свалившейся вдруг из-под пространства пещерной тишине невозможно было произнести ни слова. Давид пытался о чём-то спросить товарища, но слова гасли налету, будто мотыльки, попавшие под пламя свечи. Явление было удивительным, мистическим и даже отдавало фантастическими сочинениями Жюль Верна. Только от факта никуда не денешься. Однако, это ватное состояние пространства продлилось всего несколько минут и рухнуло вместе с осколками фальшивого базальта, изображавшего тупик. На освободившемся пространстве обозначился квадратный металлический люк. Проблема теперь стояла в том, как открыть обнажившуюся дверь?