мой стол. – Я не знаю, как ты можешь пить эту дрянь. У меня от одного запаха желудок сводит.

– Посмотри сюда, – говорю я, и мама читает статью через мое плечо. – Как ты думаешь, Дафна Хартолл действительно могла быть той, о ком говорится в этой статье?

– Ну, возможно, что Джин Бердон после заключения дали имя Шейла Уоттс.

– И бабушка узнала об этом?

– Должно быть, узнала… Она упоминала и Сьюзен Уоллес, не так ли? Помнишь, когда она говорила о Джин?

– Ты не думаешь, что бабушка просто запуталась в воспоминаниях из-за того, что это было громкое дело и она помнит его с детства? – с надеждой спрашиваю я.

Мама смотрит на меня с беспокойством.

– Сомневаюсь, – отвечает она. – Извини.

Я чувствую, как к глазам подступают слезы.

– Полиция решит, что Дафна убила Нила Люишема, верно? А бабушка узнала об этом и убила Дафну. Теперь у них есть мотив.

Мама похлопывает меня по плечу.

– Им понадобится больше доказательств, прежде чем они смогут двинуться в эту сторону, не волнуйся, – говорит мама, но в ее голосе нет убежденности.

– Как ты думаешь, частный детектив работает на Дафну-Шейлу-Джин, как бы ее ни звали? Это если, конечно, второй труп – не она.

– Почему ты так думаешь?

– Ну, Дэвис говорил, что его клиент ищет какие-то важные документы, а ты сказала, что он назвал их «уликами». Что еще он мог иметь в виду? Он явно действует незаконно. И, на кого бы ни работал, похоже, он в отчаянии.

– Я рассказала полиции все, что нам известно о Глене Дэвисе. Надеюсь, они поговорят с ним и заставят его рассказать, на кого он работает.

– Дафна сейчас уже старая, хотя… – с сомнением говорю я, потирая висок. Чувствую, как начинает болеть голова.

Я думаю о бабушке: не о том, какой она стала сейчас, а о том, какой была во времена моего детства. Сильная, надежная, добрая – но скрытная. У нее, очевидно, было больше секретов, чем мы с мамой когда-либо полагали. Но она была способна на яростную преданность, на неистовую защиту тех, кто был ей дорог. Если Дафна – это второй труп, и она действительно была когда-то Джин Бердон, она могла быть опасной, безумной. Могла ли бабушка убить ее, чтобы защитить свою дочь? Я кладу руку на свой живот, вспоминая, какое сильное желание защитить своего будущего ребенка испытывала вчера вечером после возвращения из больницы.

– Я не могу поверить, что бабушка могла быть убийцей, – размышляю я вслух. Поворачиваюсь к маме, которая присела на маленький коктейльный стул в углу. Судя по ее виду, она меня не слушает. – Мама?

– Нам нужно поговорить… о том, что ты сказала в машине.

Я возвращаюсь к компьютеру.

– У нас есть более насущные вещи, о которых нужно подумать.

– Я не хочу, чтобы между нами стояли дурные чувства. Я тебя очень люблю.

– И я тоже тебя люблю, – отзываюсь я. – Пожалуйста, давай просто забудем об этом. Это была глупая ссора.

Мама открывает рот, чтобы сказать что-то еще, но нас прерывает стук в дверь. Мы смотрим друг на друга. Моя первая мысль – это он, Дэвис.

– Оставайся на месте, – говорит мама, встает и идет к входной двери. Я откидываюсь на спинку стула и вижу, как она смотрит сквозь стекло. – Это молодая пара, – озадаченно сообщает она.

– Не журналисты? Сегодня суббота. Кто еще может явиться в такое время?

– Они не похожи на журналистов.

Она открывает дверь. Я встаю и подхожу к ней, гадая, кто бы это мог быть. С удивлением вижу, что на пороге стоят двое в возрасте лет двадцати-тридцати. Невысокая симпатичная женщина с волосами, уложенными в плетеный узел-«ананас» на макушке, и высокий молодой мужчина с копной темных волос и теплыми карими глазами. У него приветливое красивое лицо, и, когда он улыбается, на щеках появляются ямочки. Мужчина почти такой же высокий, как Том, и одет повседневно – в футболку и джинсы.

– Здравствуйте, – говорит он, слегка краснея. – Я Тео Кармайкл, а это моя жена Джен. – Она приветливо улыбается. – Знаю, это звучит дико, и надеюсь, что вы не будете возражать против нашего неожиданного визита…

Я смотрю на них, недоумевая. Это соседи? Свидетели Иеговы?

– …но я нашел эту статью на столе моего отца на прошлой неделе. – Он протягивает мне газетную вырезку, и я быстро просматриваю ее. Это заметка о телах, найденных в саду, и кто-то подчеркнул мое и бабушкино имя. А внизу размашистым почерком написано «Найти ее».

– Странно, – говорю я, передавая статью маме. – Я – Саффрон Катлер, а моя бабушка – Роуз Грей. Вы сказали, что нашли это на столе своего отца? Как его зовут?

– Виктор Кармайкл. Я думаю, он должен был знать вашу бабушку, – отвечает Тео с легким йоркширским акцентом.

Виктор. Я слишком потрясена, чтобы ответить сразу.

– Моя бабушка говорила о каком-то Викторе. Мы не понимали, кого она имеет в виду, так как она не могла вспомнить его фамилию. Она сейчас страдает деменцией, – добавляю я, когда Тео смотрит на меня с недоуменным выражением лица. Я окидываю пару взглядом. – Не хотите войти?

Они благодарно кивают и переступают порог. Я провожу их в гостиную.

– Что ты делаешь? – спрашивает мама.

– Думаю, вреда от этого не будет, – шепчу я. – Нам нужны ответы.

Тео и Джен устраиваются на диване, Тео сбрасывает рюкзак и кладет на пол.

– Могу я предложить вам выпить? – спрашивает мама, когда я сажусь в кресло у окна.

– Нет, все хорошо, спасибо, – отвечает Джен. – Мы остановились в пабе у подножия холма и недавно пообедали.

– Мы проделали путь от самого Йоркшира, – говорит Тео, когда мама усаживается в кресло у камина. – Послушайте, я сразу перейду к делу, но мне кажется, что мой отец что-то скрывает. Он ведет себя очень странно. То есть, – он коротко хмыкает, – страннее, чем обычно. Он не сказал мне, почему написал «Найти ее» на статье, и не дал мне никаких ответов, когда я спросил. Он явно разозлился и ушел в полное отрицание. А потом я нашел папку, спрятанную в его потайном месте в шкафу. Она была заполнена фотографиями женщин. Я подумал, нет ли среди них вашей бабушки? – Он протягивает мне телефон, и я встаю, чтобы взять его. Все еще стоя, пролистываю снимки. На них сплошь молодые симпатичные женщины. Одна из них сильно беременна. Судя по стилю одежды и прическам, похоже, что снимали на протяжении двадцати лет.

– Нет, – говорю я, возвращая ему телефон. – Ни одна из них не моя бабушка. –