держала меня за руку, не давая оторваться от реальности, успокаивая. Откинула волосы с моего лба, поцеловала мое лицо, мои губы.

– Пожалуйста, послушай меня, Роуз. – Ее голос был низким, мягким. – Так будет лучше.

Мы обернулись к Нилу и стояли над ним, пока жизнь вытекала из его тела.

Он был чьим-то сыном. Возможно, чьим-то братом. Может быть, мужем. Отцом. И я убила его.

У меня был шанс попытаться спасти его, но я ничего не сделала. Мы с Дафной стояли, обнявшись, слишком потрясенные, чтобы плакать, и ждали, пока не убедились, что он мертв.

– Что нам теперь делать? – вымолвила я.

– Думаю, нам нужно похоронить его, – ответила она.

– Похоронить? – ахнула я. – Где похоронить? В лесу?

– Нет. Только не в лесу. Это слишком опасно. Нас могут заметить. Мы должны сделать это здесь. В саду.

Я зажала рот рукой.

– Я не могу, – выдавила я сквозь пальцы. – Не здесь, где играет Лолли. Не здесь, где мы прятали пасхальные яйца…

Я заплакала, горячие слезы струйками текли по моим щекам.

– Роуз, – мягко сказала Дафна. – Ты хороший человек. Ты защищала меня. – Она поднесла руку к моему лицу и осторожно вытерла слезы. – И за это я в долгу перед тобой до конца наших дней. Я никогда не забуду, что ты сделала для меня. Но сейчас ты должна быть сильной. Ради Лолли.

Я кивнула. Она была права. Какой у меня был выбор?

Во всяком случае, так я себе говорила.

Только позже – намного позже, после того, как мы потратили несколько часов на то, чтобы выкопать яму и похоронить взрослого мужчину вместе с моим окровавленным кардиганом, – я позволила себе вспомнить о том, что сказал Нил, умирая.

Теперь вы обе убийцы.

39

Саффи

– Что ты имеешь в виду, бабушка? – спрашиваю я. – Кто такая Джин?

– Джин Бердон, – отвечает бабушка с ноткой нетерпения в голосе. – Нил Люишем думал, что Дафна – это Джин Бердон.

Я замечаю, как детективы потрясенно переглядываются, и слышу мамин вздох.

– Кто такая Джин Бердон? – вопрошаю я в замешательстве. Откуда это имя мне знакомо? И тут я вспоминаю статью в досье Шейлы: в ней говорилось о ком-то по фамилии Бердон. А какое было имя – Джин? Я только просмотрела ее. Я не узнала эту фамилию и решила, что вырезка попала не в ту папку. Мне хочется пнуть себя. Я должна был прочитать ее как следует. Если б я увидела, что там написано «Джин», я бы вспомнила бабушкины бредни.

Джин ударила ее по голове.

– Вы слышали о Мэри Белл? – спрашивает сержант Барнс.

Я киваю.

– Девочка, осужденная за детоубийство?

– Да. Дело Джин Бердон было аналогичным, но произошло примерно за десять лет до этого. Когда она вышла из тюрьмы молодой женщиной, ей дали новую личность, и больше о ней ничего не было слышно. – Он обращается к бабушке: – Вы ее имеете в виду, Роуз? Джин Бердон, которая убила свою подругу в начале пятидесятых годов? В Восточном Лондоне?

Я потрясена до глубины души. Замечаю, что мама в ужасе смотрит на бабушку.

Та кивает, сложив руки на коленях.

– И это была она? – спрашивает констебль Вебб, подаваясь вперед в кресле. – Была ли Дафна на самом деле Джин Бердон?

– Я… – Бабушка сжимает руки.

– Роуз, – говорит констебль Вебб, опираясь локтями на стол. – Дафна убила Нила Люишема?

Бабушка сжимает губы. По ее лицу проходит тень, и я гадаю, о чем она думает.

– Кто такой Нил Люишем? – Она поворачивается ко мне. – Кто эти люди? – Машет рукой в сторону полиции и мамы. Мое сердце замирает.

– Думаю, с бабушки хватит, – говорю я, взяв ее за руку.

– Роуз, вы можете вспомнить, убивала ли Дафна Нила Люишема? – настаивает сержант Барнс. Похоже, он отчаянно пытается продолжить допрос, но бабушка качает головой, смотрит на него пустыми глазами, однако отказывается говорить что-либо еще.

Детективы обмениваются разочарованными взглядами.

– Нам придется продолжить в другой день, – говорит сержант Барнс мне и маме.

Только когда мы выходим из комнаты, я слышу, как констебль Вебб бормочет своему коллеге:

– Думаю, нам нужно проверить, не принадлежит ли второй труп Дафне Хартолл.

* * *

– Ты слышала про Джин Бердон? – спрашиваю я маму по дороге домой. После нашего предыдущего спора между нами все еще висит почти осязаемое напряжение.

– Да, конечно, – отрывисто отвечает она. – Ты, наверное, слишком молода, чтобы помнить… Дело Мэри Белл впоследствии затмило дело Джин Бердон.

– Кого убила Джин Бердон?

– Другую маленькую девочку. Джин было всего десять лет, когда это случилось. Как и девочке, которую она убила. Конечно, это было до моего рождения, но я помню, что читала об этом.

Мне становится плохо.

– Боже, это ужасно… Представь себе, что ты узнала такое о своей квартирантке.

Мама мрачно кивает.

– Ты думаешь, Дафна убила Нила Люишема, потому что он узнал в ней Джин Бердон? – спрашиваю я.

Выражение маминого лица становится страдальческим.

– Это возможно. Особенно если он был журналистом. В этом есть некий смысл.

– Но тогда, – говорю я, ощущая сухость во рту, – если Дафна – это другое тело, кто убил ее?

* * *

Когда я возвращаюсь в коттедж, Том гуляет со Снежком. Я сразу же иду в кабинет и снова просматриваю статью из досье Шейлы, которое прислал мне папа. Это написанная Нилом короткая статья в «опросном» стиле, в которой он интересуется, что стало с Джин Бердон; кроме того, он публикует ответы нескольких подписчиков на вопрос о том, что они сделали бы, если бы встретились с ней.

Затем я ввожу имя Джин Бердон в «Гугле», и появляется несколько записей – в основном газетные сообщения, сопровождаемые зернистой черно-белой фотографией молодой круглолицей девушки со стрижкой под каре. Я нажимаю на ссылку.

17 февраля 1951 года

«ДЕЙЛИ МЕЙЛ»

ДЕВОЧКА ОДИННАДЦАТИ ЛЕТ ОСУЖДЕНА ЗА УБИЙСТВО

11-летняя девочка была приговорена к длительному заключению после того, как суд Олд-Бейли признал ее виновной в убийстве.

Джин Бердон сохраняла спокойствие и невозмутимое выражение лица во время оглашения приговора, вынесенного после четырехчасового обсуждения присяжными.

Джин Бердон, как утверждается, «нанесла удар тупым предметом в висок» 10-летней Сьюзен Уоллес во время неспровоцированного нападения 20 июня прошлого года. Тело Сьюзен обнаружили два проходящих мимо мальчика в заброшенном здании, разрушенном бомбой.

Господин судья Даунинг назвал Джин опасной для других детей и сказал, что она будет содержаться в изоляторе «многие годы».

Мама заходит в кабинет с кружкой чая.

– Вот твой «Ред буш», – говорит она, аккуратно ставя кружку на