– А какой у тебя вопрос?

– Когда я был у герцога де Фронтенака, – начал он, нежно поглаживая жену по спине, – герцогиня сказала, что твое сердце принадлежит только одному мужчине. В то время я думал, что это граф.

– Ты хочешь знать, имела ли она в виду тебя? – Николь положила голову на плечо мужа.

Марк еще никогда не чувствовал себя таким уязвимым.

– Ну… да, верно, – пробормотал он.

Николь не колебалась ни секунды.

– Да, это был ты, Марк. Это всегда был только ты.

Он чмокнул жену в макушку.

– А мое сердце всегда принадлежало только тебе, Николь.

Три месяца спустя маркиз Коулфорд и его супруга вошли в бальный зал дома Бакстеров. Об их приходе объявили, и все гости стали явно или украдкой смотреть, как они спускаются по лестнице.

Марк сжал руку Николь.

– Ты только посмотри вокруг. Кто бы мог подумать еще год назад, что мы будем здесь вместе, в центре всеобщего внимания?

– Уж точно не я. – Николь покачала головой. – Но сегодня я намерена наслаждаться жизнью. Очень скоро я не смогу посещать подобные мероприятия до самой весны, когда родится наш малыш. – И она похлопала себя по животу.

– Я хочу, чтобы мой ребенок родился здесь, в Англии, конечно. Но потом мы сможем совершить путешествие во Францию, если захочешь. – Они уже решили, что обустроят один дом в Англии, а другой – во Франции, и слуги будут путешествовать вместе с хозяевами.

– Я бы хотела привезти ребенка во Францию, чтобы показать друзьям, – сказала Николь. – Но пока нам лучше оставаться в Англии. Сомневаюсь, что мама позволит мне уехать, даже если я очень захочу. Она вне себя от радости, что мы вместе и что ее первый внук уже на подходе.

– Тут мы с твоей матерью полностью единодушны. И, пожалуйста, больше никаких расследований до рождения ребенка. – Марк ласково улыбнулся жене.

Они спустились в зал и пошли сквозь толпу, улыбаясь и кивая знакомым.

– Ладно, хорошо. Тем более что Регина взяла дело в свои руки и проявляет острый интерес к расследованиям.

– Ты серьезно? – Марк взглянул на жену.

– Да, конечно. Она на прошлой неделе говорила мне, что собирается нанести визит Дэффину на Боу-стрит.

Марк покачал головой и тихо засмеялся.

– Я искренне надеюсь, что она осознает: ничего хорошего не может выйти из ее брака с Оуклифом. Это мезальянс. Он охотник за головами, а она племянница герцога.

Николь ткнула мужа локтем в бок.

– Кто бы говорил!

Марк застонал.

– Проклятье! Похоже, три месяца в шкуре маркиза вскружили мне голову. Ты, пожалуйста, следи за мной.

– Кроме того, – невозмутимо продолжила Николь, – я не убеждена, что Регина желает… вступить в брак.

Марк поморщился и проворчал:

– Но ты же не имеешь в виду… обычную интрижку?

Николь дернула плечиком.

– Почему бы и нет? Она ведь отказалась от поисков мужа в высшем обществе, а Дэффин очень красивый мужчина.

Марк покосился на жену.

– Если ты мне еще раз скажешь, что Дэффин красивый мужчина…

Николь рассмеялась.

– Я просто говорю, что на месте Регины я бы непременно нанесла визит на Боу-стрит.

– Для работы, разумеется, – ухмыльнулся Марк.

– И для работы… в том числе. – Николь лукаво подмигнула мужу.

Марк огляделся: со всех сторон их окружали нарядно одетые люди – и, покачав головой, пробормотал:

– Слава богу, здоровье дяди Эдварда немного улучшилось, но я все равно не могу поверить, что когда-нибудь стану герцогом.

– О, мой дорогой… – Николь прижалась щекой к плечу мужа и улыбнулась. – Однажды ты действительно станешь герцогом, но будь уверен: ты будешь особенным герцогом, не таким, как все остальные.