– Локаторы?

– Радиолокатор «Фрейя-80» в рамках проводимых учений два дня назад прибыл из Бургаса, развернут и уже несет боевое дежурство. Наши специалисты помогают вашим его осваивать.

– КП?

– Пойдемте, товарищ полковник, покажу, тут недалеко. Все уже подготовлено, – предлагает лейтенант.

– Хорошо, пошли. – И, обращаясь к Стоянову, Корнеев прибавляет: – Организуете помощь в разгрузке наших самолетов, товарищ капитан?

– Так точно, товарищ полковник.

И закрутилось. Последние штрихи подготовки рывка 1-го Украинского фронта и 5-й Ударной армии через Болгарию к турецкой границе. Собственно, все уже отработано, ДРГ армии и фронта заняли предписанные планом места. Отряды болгарских партизан и подпольщиков выдвинулись к местам дислокации немецких гарнизонов. К наиболее крупным из этих гарнизонов уже просочились подразделения бригад Ковпака и Сабурова. В частях болгарской армии началась тихая зачистка идейных фашистов. Под разными предлогами их удаляют из частей. Отпуск, командировка, учеба, дисциплинарный арест. Кое-где у того, кого нет возможности куда-нибудь отправить, происходят несчастные случаи или внезапные нападения террористов. Контроль над страной понемногу уплывает из рук действующего режима. И на узел связи авиабазы Мустрак приходят короткие радиосообщения о ходе этого уплывания. Полковник Корнеев ставит галочки-плюсики в заполненной условными значками-аббревиатурами таблице и делает пометки на большой карте Болгарии. Иногда приходят сообщения и из Турции. Туда же тоже наши ДРГ ушли. И там тоже готовятся к приходу 5-й Ударной.

День пробежал, вечер переметнулся в ночь. Вот и полночь близится. Корнеев на узле связи вслушивается в шорохи радиоэфира.

В ста тридцати километрах к северу от Мустрака, на вершине горы Шипка, в эфир выходит радиостанция. «В Болгарии завтра будет безоблачное небо», – несут радиоволны сигнал к началу всеболгарского восстания. А сразу за тем диктор начинает зачитывать заявление нового Народного правительства Болгарии. Болгария разрывает союз с Германией и объявляет ей войну. Болгария просит СССР помочь разоружить немецкие гарнизоны на территории страны.

Понеслось. Через румынско-болгарскую границу у железнодорожного перехода Йовково один за другим с минимальными интервалами пошли три бронепоезда, за ними и другие эшелоны 5-й Ударной. К болгарским городам Русе, Свиштов и Видин через Дунай пошли железнодорожные паромы. Во многих других местах советские саперы катерами начали разворачивать поперек Дуная заранее собранные на румынском берегу понтонные мосты. Почти на всем протяжении румынско-болгарской границы болгарские пограничники делали вид, что переход Красной армии в Болгарию их не касается. Только на трех заставах могли быть проблемы, но они были блокированы партизанскими отрядами.

К утру 12 мая бронепоезда и передовые эшелоны 5-й Ударной остановились в нескольких километрах от греческой границы. Единственная железная дорога, связывающая Болгарию и Турцию на шестидесятикилометровом участке, идет по греческой территории мимо турецкого Эдирне. Поэтому передовые части армии в основном двинутся в Турцию по автодорогам по восточному берегу Марицы. На тупиковую железнодорожную станцию Елхово, в двадцати километрах от турецкой границы, утром тоже начали прибывать эшелоны армии.

К вечеру 12 мая железнодорожники совершили чудо. Почти пятьсот единиц различной бронетехники, две сотни единиц крупнокалиберной артиллерии и пятьдесят с лишним тысяч личного состава частей мотострелкового и танкового корпусов 5-й Ударной уже были доставлены к западному участку болгаро-турецкой границы.

Все эти передвижения и контролировал полковник Корнеев с передового КП в Мустраке.

Сорок третий.

Глава двенадцатая

Третьего апреля 1943 года с утра я направился в редакцию «Красной Звезды», чтобы внести последние правки в статью, привезенную мной из последней командировки в Заполярье. Там меня и застал телефонный звонок из ГлавПУра. Меня вызывали к первому секретарю Московского обкома партии и одновременно начальнику Главного Политуправления Красной армии Александру Сергеевичу Щербакову.

То, что мне предложено было подъехать в здание ГлавПУра, а не в обком, скорее всего, значило, что вопрос будет касаться фронтовой тематики. Так оно и оказалось. Александр Сергеевич уведомил меня о предстоящей мне командировке на Закавказский фронт.

– Но позвольте, Александр Сергеевич, – я немного опешил, – в редакции мне уже выписали командировку в Белоруссию.

Мне, откровенно говоря, не хотелось на Кавказ. Что там такого? Турки на нас напали, но вполне прогнозируемо получили по зубам. Даже не смогли нашу границу перейти. Позиционные бои уже которую неделю идут. Немного занимателен был вопрос: почему мы там не наступаем? Но я, уже не один раз побывавши на передовой и не один раз пообщавшись с нашими военачальниками, предполагал, что Верховное Командование просто не хочет начинать решительные действия против Турции, не разобравшись с немцами в Белоруссии. Я очень хотел в Белоруссию, ведь там шло сражение, результатом которого должно было стать практически полное освобождение территории нашей Родины от немецко-фашистских захватчиков. А тут Турция какая-то. Били мы турок за свою историю не раз, и сейчас разобьем, не напрягаясь особо. Нет, конечно, и там идет война, гибнут наши советские люди, бойцы Красной армии ежедневно проявляют героизм под умелым командованием красных офицеров и генералов. Но вот, так сказать, с писательской и даже несколько эгоистичной точки зрения, нет там в Закавказье интриги, все там предрешено. И моя журналистская и писательская натура настойчиво требовала и звала меня туда, где вот-вот, скоро, произойдут знаковые, эпохальные события, в Белоруссию, туда, где Красная армия сжимает, как в тисках, двухмиллионную группу армий «Центр», совсем недавно рвавшуюся к столице нашей Родины, туда, где будут окончательно раздавлены последние остатки тевтонской армии вторжения. Но нет, видимо, не судьба. Все же подполковничьи погоны не предполагают невыполнение приказа командования. Может, все же стоит попытаться переубедить Александра Сергеевича? Попытался. И получил в ответ:

– Понимаете, Константин Михайлович, вы правы в своих оценках ситуации на фронтах, но в том-то и дело, что с Белоруссией все и так понятно и почти наверняка предсказуемо. А вот ситуация с Турцией требует особого разбора и внимания. Турки напали на нас в самый разгар войны с немцами, и мы вынуждены снимать с немецкого фронта десятки дивизий для того, чтобы отразить турецкую агрессию. Как бы эти дивизии нам пригодились сейчас в Белоруссии или в Румынии! Если бы не турецкая агрессия, то наши войска, наверное, сейчас уже бы стояли у границ фашистского рейха. Так вот, за свой подлый удар в спину Советскому Союзу националистическая Турция должна быть наказана. Руководство нашей страны уже приняло решение о послевоенном переустройстве территорий, занимаемых сейчас Турцией. Советский Союз не приемлет националистическую внутреннюю политику Турции, направленную на отуречивание или даже на геноцид национальных меньшинств, проживающих в ней. Советский Союз возмущен военными преступлениями турецкой военщины и турецкой гражданской администрации на оккупированных Турцией землях Ближнего Востока. В послевоенной Турции не должно быть места национальной нетерпимости. Народы, пострадавшие от турецкого владычества, должны обрести независимость и иметь возможность строить свое будущее без оглядки на Анкару. В конце концов, в состав Советского Союза должны быть возвращены земли, на которых исторически проживали те или иные советские уже народы. Иными словами, судьба Турции печальна. Некоторым может показаться, что эта судьба не адекватна вине Турции перед Советским Союзом. Для того чтобы таких мнений в будущем не было, мы и посылаем в том числе и вас в командировку на Закавказский фронт. Нам нужно не только объективное описание собственно боевых действий, но и рассказ о нелегкой судьбе угнетаемых в Турции национальных меньшинств, и репортажи о преступлениях, творимых турецкой военщиной как на своей территории, так и в захваченных ею землях Ближнего Востока. А за интригу не переживайте. Уверяю вас, с писательской точки зрения вас там ждет много интересного.