* * *

Просыпаться не хотелось. Впереди ждала долгая дорога в жуткое место, наполненное кошмарами детства. Мёрке потянулась в кровати, ощущая приятную слабость во всем теле, которое помнило каждое прикосновение стихийника. Она спрятала горящее лицо в руках, боясь собственных чувств. Но Фирса не было рядом, чтобы увидеть ее смущение. Она лениво моргнула, обводя сонными глазами комнату, и остановила взгляд на обнаженной спине мага. Хассел стоял у окна и заряжал воспоминаниями очередную сферу. Ярость отрезвляющей волной прокатилась в сознании Натт, и, обмотавшись одеялом, она спрыгнула с кровати и бросилась на геммолога. Фирс от неожиданности едва не выронил артефакт, но успел перехватить его и поднять высоко над головой.

— Клянусь, я убью тебя! Выцарапаю твои наглые глазенки. — Мёрке кидалась на него, пытаясь претворить угрозу в жизнь, но Хассел ловко уворачивался от ее атак.

— Может, объяснишь, что на этот раз я сделал не так? — удивленно спросил маг, когда Натт в очередной раз толкнула его.

— Ты шутишь? Для меня все это было очень серьезным шагом, а ты…

— Да что я сделал? — Фирс осторожно отводил от себя удары обиженной некромантки.

— Зачем ты записываешь вчерашнее? — прошептала Натт и опустила глаза.

Стихийник посмотрел на раскрасневшуюся и взлохмаченную некромантку, а потом перевел взгляд на жемчужную сферу. Его лицо мгновенно прояснилось, и он резко замотал головой.

— Ты думаешь, я наш… наше… — он не знал, как назвать их ласки, чтобы не смутить Мёрке еще сильнее, — короче, ты все неправильно поняла. Я бы не стал так поступать с тобой. Хотя признаюсь, соблазн был велик, но потом я подумал: а зачем? Не последний же день живем. Вдруг ты меня еще порадуешь? — Хассел картинно закусил губу и принялся дразнить Натт: — «Пожалуйста, Фирс, пожалуйста».

Мёрке злобно пнула его в голень и снова возобновила попытки дотянуться до сферы.

— Почему тогда ты ее прячешь от меня? — рычала некромантка.

— Не готово еще. Закончу — подарю. Обещаю, там ничего такого.

— Сейчас же покажи, что ты там записал, — Мёрке и не думала сдаваться, и стихийник, хищно оскалившись, наступил ногой на край одеяла. Натт сделала очередной рывок вверх и тут же почувствовала на коже внезапную прохладу.

— Хассел!

Маг небрежно бросил сферу на стол и подхватил Натт на руки.

— Зови меня по имени!

— Оно у тебя дурацкое. — Мёрке не вырывалась. — Такое ощущение, что кто-то высмаркивается. Фирс, Фирс, Фирс, — кривлялась она и громко фыркала носом.

— Один: один! — звонко рассмеялся Хассел.

Он опустился на диван и усадил Мёрке себе на колени.

— Повторим? — подмигнул маг, провел горячими ладонями по ее гладким бедрам и силой притянул ближе.

— Не спрашивай, — прошептала она и принялась считать пальцами шрамы на его груди, стараясь не смотреть магу в глаза.

— Нет-нет. Теперь только с твоего разрешения или если попросишь, — не унимался стихийник. — Мне так нравится это твое: «Пожалуйста, Фирс».

— Да заткнись ты уже. — Натт поцеловала его в ехидные губы, затем слегка привстала, помогая Хасселу освободиться от штанов. Руки не слушались стихийника, он отвлекался на поцелуи Мёрке и никак не мог справиться с ремнем.

Оставленная без присмотра сфера скатилась на край стола и сорвалась вниз, издав при падении шипящий звук. На блестящей розоватой глади появилась тонкая трещинка. Хассел отстранился от Натт и расстроенно посмотрел на разбитый артефакт.

— Что-то важное? — она уловила его настроение и ласково провела кончиками пальцев по щеке.

— Не бери в голову. Сделаю новую. — Фирс быстро поцеловал ее в уголки губ и пересадил на диван.

Он подошел к столу и наклонился за сферой. Осторожно поглаживая скол, Хассел помрачнел.

— Первый раз такое. Не думал, что они могут разбиться. Столько раз ронял… Почему же именно сегодня… Что же, все не вечно, — грустно подытожил маг. — Ладно, давай собираться, чтобы не пропустить завтрак, а то у нас неблизкий путь. Сбегаю вниз, займу нам столик.

— Можно подумать, здесь толпы постояльцев, — хмыкнула Натт, глядя на одевающегося мага.

Он набросил дорожную мантию, обулся и сунул в карман испорченный шар. Мёрке разочарованно последовала его примеру. Одной треснутой сферы оказалось достаточно, чтобы трусливо сбежать от нее из комнаты. Хассел явно не хотел, чтобы Натт заметила его подавленное состояние. Видимо, он еще не готов демонстрировать при ней все свои чувства и делиться потаенным. Остается только терпеливо ждать, когда он решится на это.

— Ты удивишься, какие толпы рыбаков тут собираются. Я вчера разговорился с одной шумной компанией, когда проверял дредхостов. Говорят, здесь можно поймать серебристого карпа. Кстати, я принес тебе воды. Ванна тут, конечно, совсем импровизированная, но помыться можно, — протараторил стихийник и кивнул на неприметную дверь в стене, больше похожую на дверь в кладовку.

— Спасибо. — Мёрке поежилась, представляя, как будет поливать себя холодной водой из ведер.

Словно прочитав ее мысли, Хассел нырнул в крохотную комнатку, вымощенную щербатой плиткой, со сливом в полу и быстро вернулся..

— Стихийный маг — очень полезное приобретение в хозяйстве, — широко улыбался Фирс, но в глазах все еще мерцали непривычные грустные огоньки.

— Я оценила твои способности, еще когда ты пыль собрал со всех полок разом, — напомнила Натт.

— Я много чего умею. Воду вот тебе подогрел. Все, я побежал. Давай не задерживайся. Нам еще вещи собирать и запрягать дредхостов.

Фирс Хассел вышел в коридор и, устало прислонившись спиной к стене, вытащил сферу. Он прикоснулся к сколу и тщетно попытался отогнать мрачные мысли. Что останется от него в этом мире, когда все закончится? Куча бестолковых воспоминаний, заточенных в жемчужные гробы. А если и они разобьются? Он вернул поврежденное вместилище на место и не заметил, как шар робко замерцал хаотичными картинками у него в кармане. Юноша смотрел в другую сторону. В дальнем углу коридора от стены отделился знакомый силуэт, маг растерянно кивнул ему и поторопился в обеденный зал.

Снова синхронные движения дредхостов и стук колес. Чем дальше они углублялись в сердце провинции Иствинсен, тем выше становились белые сосны и раскидистые сахарные клены. Они смыкались над дорогой, образуя зеленый и оранжевый коридоры. Мёрке даже чудился запах терпкого сиропа, когда они проносились мимо очередного пышного дерева. Она вновь вспомнила странную вспышку гнева у Хассела в обеденном зале. Стихийник едва не довел трактирщицу до слез, когда расшиб об пол миску с оладьями. Некромантка никогда не видела его в таком состоянии. Не шее и висках вздулись вены, а глаза стали совершенно безумными. Мёрке сразу же схватила его за руку, которая была раскаленной, словно он только что вытащил ее из костра.