Этому искушению она была не в силах противостоять. Только сознание того, что все слуги заметят отсутствие хозяйки, помешало ей тотчас же броситься к нему.

– Я должна позаботиться о своих гостях, – пробормотала она. – Возможно, мы могли бы встретиться позже…

– Порция, я не стал бы спрашивать, если бы это не было очень важно, – перебил он, но голос его звучал тихо, а выражение лица было все-таки мрачным. – Уверяю вас, что хочу только поговорить.

Их молчание затянулось, потому что Порция долго смотрела ему в лицо, догадываясь, что за этим приглашением стоит нечто большее, нежели желание соблазнить ее. И она не могла понять, было это ей приятно или разочаровало ее.

– Очень хорошо, – согласилась она, слегка кивнув.

– Благодарю вас.

Фредерик, крепко сжимая ее руку, повел Порцию к черному ходу, а потом к черной лестнице. Ей не потребовалось напоминать ему о нежелательности того, чтобы слуги увидели, как она проскальзывает в его комнату. Фредерик всегда и без пояснений чувствовал, чего она хочет.

И это была одна из его особенностей, делавшей его таким необыкновенным.

Оказавшись в уединении своих комнат, Фредерик закрыл дверь и направился к маленькому столику у стены. Сбросив верхнюю одежду, он налил себе хорошую порцию бренди и выпил его залпом.

Порция, все еще хмурясь, сбросила плащ и посмотрела на Фредерика с беспокойством. Исходившее от него напряжение казалось осязаемым.

– Право, Фредерик, вам следует поесть, – пробормотала она, вглядываясь в его лицо и отмечая тени, залегшие под красивыми глазами.

Отодвинув пустой стакан, Фредерик слегка пожал плечами и принялся расхаживать по неубранной комнате.

– Может быть, позже.

Порция молча наблюдала за ним, ожидая момента, когда он расскажет ей, что его гнетет. Только испугавшись, что он протрет в ковре дыру, она, наконец, откашлялась.

– Фредерик!

Остановившись возле окна, Фредерик невидящим взором смотрел на конюшню, где Куин трудолюбиво мазал землю смесью, которая, по словам Фредерика, должна была избавлять от грязи.

– Вы не ошиблись, предположив, что причиной моего появления в «Гербе королевы» были не только дела, – отрывисто сказал он. – Я приехал в Уэссекс, потому что мне стало известно, что у моего отца есть какая-то темная тайна. Я решил ее раскрыть.

Порция медленно присела на краешек постели и, сложив руки на коленях, теперь смотрела на его профиль.

– И что это за тайна?

– Часть его прошлого, которую он предпочитал скрывать.

Она криво усмехнулась. Она знала, что очень немногие не скрывали по нескольку скелетов в шкафу.

Конечно, ей повезло, что Фредерик так легко принял ее прошлое, что он отнесся к ней с таким сочувствием. Она была достаточно умудрена жизненным опытом, чтобы знать, что к такому пониманию способен редкий мужчина.

Тем более ее удивил его гнев против отца.

– Значит, вас так огорчило прошлое вашего отца? – Какое-то время Порция размышляла об этом. – Это как-то касается вас?

– О, несомненно, касается.

Порция вздрогнула от его неожиданного и резкого смеха.

– Видите ли, оказалось, что я вовсе не такой бастард, каким всегда себя считал, потому что мне это внушали.

Она недоуменно заморгала. Ее смутила его резкость.

– Прошу прощения?

– Мой отец стоял перед викарием рядом с моей матерью и обменивался с ней обетами верности, и случилось это до моего рождения.

Не сознавая, что делает, Порция поднялась на ноги, чувствуя, что на дне желудка образовалась страшная тяжесть.

– Значит, вы законный сын лорда Грейстона?

Он отвернулся, стараясь скрыть горечь.

– Не только законный сын, но и законный наследник.

– О Господи!

У Порция медленно покачала головой. Она подумала, что это похоже на детскую сказку. Прекрасный принц, у которого злая мачеха отняла положение, причитающееся ему по праву рождения.

– Вы уверены? Я хочу сказать: совершенно уверены?

Серые глаза потемнели от подавляемого чувства и напоминали цветом грозовую тучу.

– Без тени сомнения.

– Но почему? Почему ваш отец допустил, чтобы вас считали бастардом?

– Это довольно длинная и скучная история, но главное в том, что отец нуждался в больших деньгах, а Джекоб Берк нуждался в титуле, – иронически процедил он сквозь зубы. – На пути к достижению цели каждого из них стоял только я.

Порция прижала руки к груди, понимая, что должна быть счастлива удачей Фредерика.

Ради всего святого! Ему подарили новую жизнь, в которой он получит все, чего был лишен в качестве незаконнорожденного.

Теперь он мог войти в общество, жениться на достойной девушке, а возможно, и это было гораздо важнее, ему никогда больше не придется испытать презрение развязных денди.

Однако как ни глупо это было, Порция почувствовала, что в сердце у нее поселилась пустота.

Будто она теряла что-то, чем, впрочем, никогда и не обладала.

– Это невероятно. – Она с трудом подавила крик. Ее глупые чувства были не в счет. В эту минуту важен был только Фредерик и предательство его отца, столь больно его ранившее. – Как вы узнали правду?

Фредерик резко плеснул себе еще стакан бренди.

– Меня направил на этот путь Даннингтон, человек, вырастивший меня. – Он одним духом проглотил напиток. – Правда оказалась скрытой в одной церкви в Винчестере.

– В той, где венчались ваши родители?

– Да.

Голос его был тихим и прерывистым, но Фредерик не мог скрыть раздражения и боли. Порция сделала шаг к нему, намереваясь успокаивающе положить руку на плечо.

– Вы собираетесь сказать отцу о том, что узнали правду? – тихо спросила она.

При этом вопросе его тонкие черты обрели жесткость.

– Я уже побеседовал с ним.

– Так быстро?

– Не было смысла откладывать.

– Пожалуй, не было. – Она облизнула пересохшие губы, вопросительно глядя на него. – И что он сказал?

Невозможно было что-либо прочесть в этих бледных чертах.

– Он готов признать перед всем светом, что я не бастард. Он обещал сделать все необходимое, чтобы признать меня своим наследником.

Порция приглушенно вскрикнула, уронила руки и отступила на шаг. Господи! Он оказался… дворянином. Самым, ужасным скотом, таким, каких она поклялась ненавидеть.