был таким резким, что я врезалась в дверь. Рука сама потянулась к ручке, крутанула ее, и мое безвольное тело вывалилось в общий зал.

Выпусти!

Не пошел бы ты нахрен?! — хотелось заорать, но язык не двинулся во рту.

Все, что мне оставалось — безвольно брести вперед. И когда перед глазами оказалась дверь в подвал, сознание полностью отключилось. Остался только крохотный огонек в темноте, но и он вскоре погас.

***

Дайс спал плохо. Что-то его волновало, дергало в груди и не давало отдохнуть, отчего мальчишка ворочался и вставал, расхаживал по комнате из угла в угол, но старался не шуметь, чтобы не потревожить Нику.

Мальчишка видел, как она устала, и хотел отдать ей все возможное тихое время, какое мог. Даже на кухне утром помогал Катти, чтобы Ника имела лишний час на сон. Трактир — это вам не шутки! А Ника вон какая хиленькая и хрупкая, ее так нагружать нельзя.

Снова плюхнувшись на кровать, Дайс прислушивался к звукам вокруг. Слышал, как за стенами стих ветер, как унялись сверчки. Странно. Эти твари прыгучие никогда не затыкались, а тут такая тишина, как на кладбище.

Что-то грохнуло в коридоре и Дайс подскочил на ноги. Бросившись к двери, он с удивлением обнаружил, что она заперта. Но ведь в этой двери отродясь не было замка! Мальчишка всегда считал, что нет смысла запираться, да и не любил ключи и замки, привык жить под открытым небом, а там, как известно, никаких преград нет.

Дернув ручку, он уперся ногой в стену рядом и потянул на себя изо всех сил. Дверь не сдвинулась ни на дюйм!

От нового грохота Дайс содрогнулся и принялся дергать дверь так и эдак, молотить по ней кулаками и выкрикивать сдавленные ругательства.

— Ника, что происходит?! — отчего-то мальчишка был уверен, что с девушкой не все в порядке. Что-то творилось за дверью. Что-то очень плохое! — Ника!

Воцарившаяся тишина окатила Дайса морозной волной, не хуже холодной родниковой воды. Снова дернув дверь, он едва не упал, когда та, наконец, поддалась. Выскочив из комнаты, он сразу увидел пару перевернутых стульев и услышал шум там, где была лестница в подвал.

— Ника!

Дайс добрался до лестницы в два рывка, снеся по дороге еще один стул. Коротко охнув от пронзившей колено боли, мальчишка едва не свалился в открытый подпол, с трудом затормозив перед первой ступенькой.

Ни единого звука. Вообще ничего.

Света внизу не было. Выругавшись, мальчишке пришлось вернуться в комнату, чтобы схватить светляк.

— Ника?

Ответом ему была все та же зловещая тишина. Ступеньки поскрипывали под ногами, в нос ударил отвратительный запах гнили. Закашлявшись, он все равно упорно спускался, чувствуя всем своим существом — случилась беда.

Добравшись до последней ступеньки, Дайс рефлекторно вцепился в деревянную балку и так и остался стоять, раскрыв рот от удивления, смешанного со страхом. Дальняя стена подвала исчезла, превратившись в сплошное черное полотно. Пошарив рукой по сторонам, Дайс нащупал мелкие яблочки и, схватив одно, швырнул его в странную преграду.

Там прогнулась и проглотила плод с громким чавканьем. Втянула внутрь, как какую-то макаронину, пошла тугими волнами и сразу же успокоилась, будто и не случилось ничего.

Подняв над головой светляк, мальчишка увидел на земле знакомый камешек. Цепочку безжалостно разорвали и теперь крохотные звенья валялись повсюду, тускло поблескивая.

Не раздумывая ни секунды, Дайс бросился обратно в трактир, чувствуя, как за спиной медленно копится тьма. Она тянула к нему скользкие щупальца, намереваясь ухватить за шиворот, но мальчишка оказался быстрее.

Споткнувшись на последней ступени, Дайс кубарем покатился в зал и врезался спиной в один из столов.

“Быстрее! Быстрее поднимайся!”.

Нужно предупредить Вэйла!

Нужно бежать в город!

И Дайс побежал. Побежал так быстро, что легкие вспыхнули огнем, но он даже не подумал перевести дух.

В поисках свободы

Патрули теперь отнимали большую часть моего времени. Смена сезонов всегда проходила тяжело, но ни Мор, ни другие стражники никогда не жаловались. Тем более сейчас, когда хозяйке, как никогда нужна наша помощь, пока сила под трактиром не успокоится и не перейдет полностью в ее руки.

Мысли о Нике крутились в голове снова и снова. Я был восхищен ее упорством, преданностью и уверенностью, что все обязательно сложится. Пусть не сразу, пусть пройдет много месяцев, но…

По дороге к городу я наблюдал за призраком Рэны. Она вела себя не так, как раньше. Белое мерцание вокруг полупрозрачного тела немного угасло, кожа стала настолько прозрачной, что очертания духа едва угадывались.

— Ты должен пойти к ней…

Я нахмурился, но не проронил ни слова. Никто из моего окружения не знал о существовании призрака, так должно было быть и дальше. Капитан Мор — мой давний друг, но он должен был оставаться вне моих личных глубинных проблем. Чем Мор мог помочь?

Именно. Ничем.

Лишний раз забивать ему голову такими вещами — бессмысленно.

— Ты должен…

Сегодня Рэна звучала очень странно: настойчиво и взволнованно. Я никогда не слышал, чтобы ее голос был наполнен такими эмоциями, даже не думал, что призрак способен на них.

На душе стало неспокойно. Стоит вернуться в город и отправится в трактир. Я могу даже не будить Нику и Дайса, просто зайду проверить, все ли в порядке.

Не хотелось пугать девчонку лишний раз. Стоит ей только увидеть меня, как начнутся вопросы, а я не смогу уверенно на них ответить.

Мы прошли границу Вуали, и я впервые смог вздохнуть с облегчением. Кровь пульсировала в висках, медленно нарастала боль, вызванная усталостью и бесконечными мыслями обо всем на свете, что еще предстояло сделать.

Все, чего я хотел — вернуться домой и упасть в постель, чтобы повторить все завтра. И так по кругу, день за днем.

Но слова Рэны не давали покоя. Посмотрев на Мора, я встретился с ним взглядами.

Капитану тоже нужен отдых, как и его людям.

Я пойду один.

— Завтра обследуем пещеры на востоке долины.

— Как скажете, господин, — Мор кивнул.

Мы разошлись в разные стороны, и я мог только надеяться, что когда осень полностью войдет в свои права, жизнь станет намного проще, и всякая дрянь затаится в глубинах. С ней справятся и обычные отряды.

Ночь сегодня была на удивление тихой, только мои шаги гулким эхом разносились по улицам, да потрескивали магические фонари. В окнах домов не горел свет, все давно видели десятый сон.

Видеть город в целости и сохранности, знать, что этим людям ничего не угрожает — я не мог придумать награды лучше.