Вивьен раскурила трубку — она уже не та девчонка, что с расписным чемоданчиком, хлюпая носом от страха, едва поспевает за шутником-старшекурсником, нет! Она — адепт Академии Смерти. Она наизусть знает с полсотни курительных смесей, заклинаний, зелий… Она — начинающий маг. И она не позолит обвести её вокруг пальца!

Розовый дым собирается в кольца, распадается мотыльками, пухом тополиным несётся ввысь — к голове статуи. Губы девушки шепчут заклинания на древнем языке. Флейта уже дрожит в руках, кожа касается холодной гладкой кости, взгляд скользит по отделке из серебра. Маки в своём истинном обличьи буравит Смерть синими огоньками глаз.

Музыка. Музыка несётся по замку, её слышат все, кто остался в нём, слышат, но не могут пошевелисться — это магия! Мощная, сильная магия некроманта, который не свернёт с пути, не отступится, не сдастся.

Статуя Смерти наклоняется к девочке, играющей на флейте — долго смотрит на колдунью, чуть чклонив голову на бок, и медленно кивает.

…

Вивьен очнулась в той самой палате, в которой видела Арвеля в последний раз. Как она здесь оказалась? Не важно.

Проси, и духи услышат…

Так говорит Анук. Она попросила, и раз теперь она здесь — это что-то да значит! Вивьен огляделась, и вдруг…

Она не заметила, когда в прошлый раз была здесь. Ну, конечно! Арвель стоял у окна… Он так и стоял там, не оборачиваясь, а потом они…

Сердце сжалось.

На стекле оживляющим зельем был написан…её портрет! Она улыбается, любуясь язычком мёртвого пламени, дрожащим над собственной ладонью. Может быть, в роду у Арвеля были чарописцы?

Слёзы покатились сами собой. Кожа вспыхнула от недавних поцелуев, память услужливо показывала картины их близости, причиняя боль — портрет ожил, она встретилась взглядом сама с собой, но неожиданно увидела…Арвеля. Теперь не она, а он улыбался ей, показывая рукой на…

Вивьен проследила глазами туда, куда образ на стекле пытался её направить. Руки, как уже бывало не раз, сами потянулись к флейте. Она заиграла, не отрывая взгляд от того места — просто белая стена палаты, ничего примечательного. Невидимые мотыльки вспорхнули (они, оказывается, были всё это время здесь), открывая портал в стене и на руки Вивьен, окровавленная, упала … Итем Нэйт.

Описание: Смерть на верном коне остановилась на перекрёстке. Четыре дороги расходятся, как лучи. Смерть спешилась — она ещё не знает, какую дорогу выберет.

Символизм и значение в раскладе: Аркан перекрёстка говорит о том, что перекрёсток дорог — излюбленное место Судьбы. Судьба милостиво разрешает путнику подышать священной пылью дорог и подумать о том, в каком именно направлении двигаться дальше. Где подстерегает тебя Фортуна? И по какой дороге поедет Смерть? Ты отправишься ей в след, двинешься Костлявой навстречу? А может, повезёт, и вы разъедетесь в противоположные стороны? Кто знает…

Какую дорогу выберешь ты?

— Итем!

Канарейки летали по палате за невидимыми мотыльками, посох лежал рядом — звон от его падения до сох пор стоял в ушах. Итем Нэйт лежала неподвижно — бледная, как сама Смерть. Портал гудел в стене — но из него никто не появлялся!

Где Арвель? Ректор? Совет? Где они все? Где хоть кто-нибудь?! И что делать ей? Броситься в портал — и будь что будет? Но Итем… Что, если она умирает? Она не может бросить её здесь, одну…

Паника накрыла с головой — тряслись руки, ноги, Вивьен почувствовала, что совсем не может дышать, когда в голове раздался голос Анук:

Запомни, девочка. Не знаешь, что делать — играй. Музыка — голос сердца. Она сама найдёт, кого надо, и возможно, обо всём договорится без тебя. А ты играй, Вивьен. Играй…

И она стала играть. Сквозь слёзы, наугад — совсем не знакомую мелодию, она стала играть, потому что понимала — она просто сойдёт с ума, или её заберёт Костлявая, если прямо сейчас она не начнёт делать хоть что-нибудь! Музыка загнала непослушных канареек обратно в клетку. Подняла посох с пола, прислонила к стене. Она попросила мотыльков вернуться в склянку (надо непременно отнести черепу чудесных червячков), но это ещё не всё — из портала, который почти закрылся — осталось крошечное окошко, похожее на то, что было на чердаке под самой крышей в общежитии заклинателей костей, словно стая птиц летели арканы Оракула — старенькие карты, подарок бабушки! Каждая карта, покружившись в воздухе, обернулась духом-призраком. Под звуки флейты юного некроманта они склонились над женщиной.

А Вивьен играла. Играла, играла… Последнее, что запомнила — ярко-голубые огоньки в пустых глазницах черепа Маки.

Сколько это длилось? Как долго арканы беседовали с Итем и о чём? Вернули ли они к жизни маму Кверкуса Нэйта, или забрали с собой? Всего этого Вивьен не знала. Она не знала, вернулся ли Арвель? Жив ли он, нашла ли Итем тёмных эльфов, что стало с Советом, ректором и другими магистрами Академии?

…

— Угомонись, — Тамм протянул девушке чашку с травяным отваром. — Я не могу ответить на все эти вопросы сразу!

Вопросы? Она что, говорила всё это вслух? Вивьен осторожно села на кровати. Голова кружилась. Пальцы болели. Она с удивлением посмотрела на свои перебинтованные руки.

— Квэркус Нэйт сказал, — пояснил Тамм, поймав её ошарашенный взгляд, — Так бывает, когда некромант требует от своей магии невозможного.

Белые стены больничного крыла Академии. На ней пижама — чёрная, шёлковая, с серебристой эмблемой на груди — такая у всех адептов, её выдают вместе с комплектом мантий и всего остального. Почему-то это успокаивало. Белые пижамы она, наверное, не будет носить до конца своих дней…

На тумбочке возле кровати чего только нет! Орехов столько — даже мёртвому Маки не под силы уничтожить все. Яблоки, земляничное варенье…

— Анук была здесь? — Вивьен кивнула на знакомую баночку, прикрытую мешковиной с отлитым на ней восковым черепом.

— Конечно, была. И Морталия. И Нэйты.

— Нэйты? Итем! Она…

— В порядке, — кивнул Тамм. — Хотя ей, конечно, досталось.

— А Арвель? — Вивьен вцепилась в горячую чашку, не отрывая глаз от озабоченного лица друга. — Аравель Дакота. Он… он…

— Жив, — шаман положил обе руки девушке на плечи, успокаивая. — Я слышал, что… Только ты молчи! Поняла? Потому как об этом никто никому не говорил, я еле вытащил признание из Чока, и то только потому, что объяснил ему — ты если не узнаешь правду сразу, как придёшь в себя — либо сама пострадаешь, либо разнесёшь Академию!

— Правильно, — Вивьен кивнула. — Говори, Тамм, миленький, не мучай меня!

— Говорят, Арвель — у тёмных. Тёмных эльфов. Итем удалось их уговорить. Вернее, они аннулировали долг (тёмные были ей чем-то обязаны), и они попросили ещё что-то, потому как их долга оказалось мало за такую услугу. На что пошла ради спасения парня Итем, я не знаю. Но я слышал… Вив, ты спасла её! Твоя музыка и твои карты!