злила. Он ворчал, беззлобно отбрыкивался от приставалы, но на прямой конфликт, глядя, как я хмурюсь, пойти не решился.

Все это сопровождалось радостным визгом, восторженным писком и задорными прыжками. Маленькая разведчица механоидов только что по потолку не бегала. А может и бегала, когда никто не видел.

Ничего не поделаешь, дети есть дети. Шуму от них, конечно…

Стоп! Дети? Дети! Да твою ж мать! Ну, конечно дети!!!

Почему я только сейчас, глядя на бесящуюся Анфису, об этом вспомнил? Да хрен его знает! Но, факт остается фактом: до прихода Системы у нас были какие-то дети. Хотя, что значит какие-то? На планете было полно детей. Просто дохрена было детей!

Примерно каждый шестой-седьмой житель старушки-Земли, если верить статистике по средней продолжительности жизни был ребенком до десяти лет. То есть, изначально их как минимум был миллиард человек. А это довольно много.

И все же, скольких из них я видел после того как все это началось? Выходит, что ни одного и не видел.

Если честно, с точки зрения современного общества и закона, это не совсем так. Как ни крути, но первый же встреченный мной игрок, если опять же верить традициям и нормативным актам, формально был еще ребенком. То есть обычным девятиклассником. Или на тот момент уже совсем необычным, но это уже не важно. Однако, как я успел убедиться, Система плевать хотела на все эти условности. Для нее он уже не был ребенком и точка. Зомби, игроком, да кем угодно, но не ребенком, это уж точно.

Если пойти еще дальше, то опять же выходит, что самым юным из встреченных мной в школе участников апокалипсиса был некий шестиклассник по фамилии Оганесян. Хулиган, задира, редкостная бестолочь и вечный источник проблем всего педсостава, начиная от его классного руководителя Маргариты Александровны, до безвременно почившей, под напором зубов собственного секретаря, директриссы Марины Николаевны. Короче, моложе этого юного беспредельщика в школе, да и потом соответственно тоже, я на земле после прихода Системы уже никого не видел.

Но ведь такого быть не могло! Хотя бы потому что почти половина всех учеников моего бывшего места работы это дети с первого по пятый класс включительно. А их-то как раз в школе и не было, ни в каком виде. И это в самый разгар учебного года, да еще и в самое урочное время!

Какой из этого можно сделать вывод? А такой, что вывода тут даже целых два!

Первый: дети в представлении Системы это те, кто старше 11-12 лет. Что, в общем-то, наверное, вполне логично. Если мне не изменяет память и обрывки знаний, полученные на курсах повышения квалификации по педагогике и психологии, как раз этом возрасте стартует половое созревание и в детском организме начинают появляться специфические гормоны, что, наверное, и является для Системы неким определяющим маркером. Что ж, пока все логично.

Ну и второй вывод: все остальные, те, кто в силу возраста не преодолел эту планку, и, соответственно не влился в стройные ряды игроков или расхлябанные шеренги зомби, куда-то одномоментно и бесследно исчезли. Но, на самом деле исчезли не только они. Вместе с детьми из памяти тех кто остался (насчет зомби я все-таки не уверен даже в том, сохранилась ли у них хоть какая-то память) пропали и воспоминания о них. Вот так просто: Р-р-аз! И нет в башке ничего!

Точнее, если я все-таки об этом вспомнил, выходит, что не совсем пропали. Правильнее будет сказать — оказались заблокированы. Для всех кто оставался в системе. А я, так получается, что теперь оказался вне зоны ее влияния. И открывшаяся глазам картина резвящейся... ну, пусть будет дочери, раз уж в ее... хм... изготовлении я принимал непосредственное участие, заставила меня задуматься об этом чудовищном факте.

За все время, которое прошло с того злополучного дня, когда прежде добропорядочные граждане, долгие годы жившие в большинстве своем такой же добропорядочной жизнью, ни с того ни с сего, а только по велению Системы, стали бросаться на других таких же граждан... А те в свою очередь, нисколько не сомневаясь в своей правоте, принялись лупить несчастных чем ни попадя направо и налево... Если кто сейчас не понял, я про день прихода этой самой Системы, а так же о сложных взаимоотношениях выживших с теми кто превратился зомби говорил. М-да...

Так вот, начиная с того самого момента, Анфиса — первый ребенок, которого я встретил. Само собой чисто физиологически она таковым совершенно не является. И это я прекрасно понимал. Но вела себя механическая девочка совсем как совершенно обычная. Это и заставило меня задуматься сначала о мотивах ее поведения, а затем по цепочке умозаключений, я пришел к выводу: что-то давненько я не видел обычных детей.

То есть, именно таких, которых по отношению к окружающему миру можно было приравнять к моей новообретенной... дочери. Черт! Как-то странно звучит... Ну да фиг с ним! Короче говоря, она стала неким триггером, с помощью которого мою память, что называется, "прорвало".

Когда я сказал, что не видел с тех пор ни одного ребенка, я, разумеется, имел в виду только маленьких детей: младенцев, детсадовцев и дошколят, младшие классы и так далее.

Те же девятиклассники, как я уже сказал, совсем никуда не делись. Мало того, они еще и практически на моих глазах принимали активное участие в истреблении своих же бывших соседей по парте. Но, у меня по школьному расписанию были уроки только в старших классах, начиная с шестого. Все кто был помладше, трудовые навыки получали с ножницами в руках и бумажным клеем наперевес, а не в мастерских в окружении больших, страшных и чего уж скрывать, опасных для неокрепшего детского интеллекта станков.

Соответственно, этот контингент я никогда и не видел на своих занятиях. Однако того факта что в самом здании школы их всегда было быть достаточно много, это никак не отменяет. И то, что никого моложе тех же шестиклассников я так и не встретил, пока махал топором в школьных классах и коридорах, навевает определенные мысли.

Итак, что мы точно знаем? Детей на Земле было много. Если прикинуть по средней продолжительности жизни человека в шестьдесят-семьдесят лет, то их общее количество по пятый класс включительно, а это примерно 10-11 лет, должно было составлять никак не меньше миллиарда. То есть, примерно каждый седьмой из всех людей. А скорее всего даже существенно больше, учитывая, что до средней продолжительности жизни доживают далеко не все люди.

При таких