Однако даже этот разговор потерял смысл, так что избавь меня, наконец, от своего присутствия.

Взгляд Себастьяна стал задумчивым. Пару мгновений он пристально смотрел на Возмездие, словно бы пытаясь что-то для себя решить. А затем активировал сферу тюремного портала, и их с темным Хранителем поглотила серая воронка нонгата.

На этот раз, куда именно направился мой жених, я отследить не смогла. Словно какой-то невидимый барьер не пустил мое сознание следом за ними.

Поскольку находиться в академии смысла больше не имело, да и усталость чувствовалась все отчетливее, пришлось возвращаться. Словно бы вынырнув из глубокого омута, я открыла глаза и обнаружила себя лежащей на кровати. Рядом находилась взволнованная Иритин и не менее напряженные нивергаты.

— Они живы! Ян и папа живы! — пытаясь отдышаться, быстро успокоила я маму.

— А что с Хаосом? — уточнил один из оборотней. Похоже, бездействие давалось нивергатам с трудом.

— Уже в тюрьме, — с улыбкой сообщила я, приподнимаясь с кровати.

В ответ мне раздалось сразу несколько облегченных вздохов.

— Значит Себастьян смог!

— Наконец-то монстр повержен!

— Да, — я кивнула, но потом, вспомнив последние слова Возмездия, с сомнением скрутила на пальце локон. — Правда, знаете, под конец, когда аура Хаоса очистилась, он стал какимто другим. А когда узнал, что пришлось сделать Хранительнице, даже перестал сопротивляться. И, казалось, искренне сожалел, что Справедливости больше нет.

— Глупости, — мама скептично фыркнула. — Скажи еще, что он раскаялся в массовых убийствах.

— Нет, конечно, — согласилась я. — Вряд ли люди как таковые вообще его интересуют. Но вот Хранительница…

— В любом случае, даже искреннее раскаяние, в которое я все равно не верю, ее уже не вернет, — резюмировала мама. — Магия Справедливости навсегда останется руках Себастьяна.

Да, останется. Не знаю, хорошо это или плохо, ведь в жизни Яна и так достаточно ответственности. Не хочу об этом сейчас думать.

Главное — он жив! Я испытывала такую сумасшедшую радость от этого, что была согласна даже на его полубожественную сущность. Лишь бы это не изменило чувств Яна ко мне.

В том, что Ян любит меня по-прежнему, я смогла убедиться уже спустя пару часов, едва он появился в доме ордена.

Несмотря на силу и власть, которые получил Себастьян, его взгляд оставался полон любви и нежности. И теперь уже ничто не могло нас разлучить.

Конечно, мир за Щитом, как и населявшие его Тени, никуда не исчез. Оставался в живых и Даршан-тиа. Предав своего Повелителя, он не пришел на его зов во время битвы, и теперь возглавил хаоситов. Но пробиться за Щит они уже не пытались. Каким бы ни был сильным Даршан-тиа, до бывшего хозяина ему было очень далеко.

Как сказал потом Себастьян, давление на Великий Щит серьезно ослабло, так что Совет Республики принял решение постепенно отодвигать защитные плетения.

В самом процессе я мало что понимала. Но тот факт, что наш мир постепенно может отвоевать себе украденную Хаосом территорию обратно, не мог не радовать.

А еще меня волновал вопрос, почему судья Атальгрин добровольно связался с Хаосом и даже стал носителем монстра. Это как же нужно было ненавидеть собственный мир и всех, кто живет в нем, чтобы добровольно открыть путь чудовищу, жаждущему всеобщей смерти?

— Зависть и давние обиды толкают на необдуманные поступки, Кара, — попытался объяснить Себастьян, когда нам удалось один из редких вечеров остаться наедине. — Атальгрин происходил из древнего рода, но его предки мало заботились о благосостоянии семьи. Даже его обучение смогли оплатить с трудом. Насколько я знаю, учился Атальгрин отлично, но всегда, как и остальные однокурсники, находился в тени Роберта Тунгорма.

Голос Яна наполнился неодобрением. Кажется он до сих пор вспоминал нашу с Робертом помолвку.

— Последней каплей стало то, что Роберт увел у Атальгрина невесту. Причем особых усилий на это не потратил, просто обратив на девушку внимание. Последовала дуэль, которая, как ты понимаешь, окончилась очередной победой Тунгорма.

Николаус же стал всеобщим посмешищем.

Я поморщилась.

— Скорее, Роберт оказал Атальгрину услугу, избавив от столь ветреной особы.

— Бесспорно, — согласился Ян. — Вот только Николаус был уже не в состоянии это понять. Потому, когда в его двери постучали пособники Хаоса, не смог отказаться от заманчивого предложения отомстить разом всем обидчикам.

Именно под его руководством на факультете судейского дела появилось столько студентов, не являвшихся потомственными судьями. Ими было легко манипулировать, обратить их в пособников Хаоса, что и делалось все эти годы. Атальгрин, по сути, получил возможность влиять на будущее республики.

Что ж, после рассказа Яна мотивы Атальгрина стали ясны.

Однако в глубине души мне все же стало жаль, что декан судейского факультета попал в расставленные Хаосом сети.

Про самого Хаоса Себастьян говорил мало. Сказал только, что монстра больше нет, а в тюрьме в Аландорских горах сидит Возмездие и без подпитки темными эмоциями таковым и останется.

Вспомнив об увиденном очищении ауры темного Хранителя, утверждению Яна я охотно поверила. Однако в отличие от Атальгрина Возмездие у меня жалости не вызывал. Скорее, наоборот.

— Там ему и место, — удовлетворенно констатировала я, вспомнив описания истребления своих предков Видящих. — Благодаря этому монстру в мире осталось только две Видящих из нескольких тысяч.

— Ну, — Ян загадочно улыбнулся. — Скоро мы эту цифру немного исправим.

— В смысле? — не сразу поняла я.

— У нас будет дочь, Кара. И магия говорит мне, что она — еще одна Видящая.

— Дочь Верховного судьи — Хранителя, — я растерянно хихикнула. — От женихов не будет отбоя.

Взгляд Яна мигом стал на пару градусов прохладнее, и я поняла, что женихам нашей маленькой Видящей придется непросто.

Впрочем, до свадьбы дочери еще было очень далеко. А вот день моей свадьбы стремительно приближался, поскольку ее дату Ян категорически отказался переносить даже несмотря на пострадавший в сражении храм.

Вместо этого он настоятельно попросил главного архитектора республики закончить восстановительные работы как можно быстрее. А потом не менее упорно отбивался от этого самого архитектора, который настойчиво предлагал поместить в храме огромную беломраморную статую нового Хранителя.

— Зря, — по-доброму периодически подкалывала я. — Представляешь, входят люди в зал, а там ты. Пять метров роста, и весь в белом! Внушает!

В ответ Ян ворчал, бурчал и даже рычал, что Хранитель он лишь по силе, а не по сути. И все же человек, а не бессмертное существо, способное существовать в небесных сферах. Так что памятника самому себе, да еще при жизни не достоин. Да, и за победу над Хаосом тоже. И вообще…