Дальше словесные аргументы у него обычно заканчивались, и меня перемещали в кровать. Убеждать, что живые люди лучше памятников.

Ехидничала я, впрочем, мало, поскольку с головой окунулась в подготовку свадьбы.

О, Создатель, сколько же мелочей и деталей необходимо было учитывать и помнить! Если бы не Иритин, Лилиан и практически переехавшая ко мне на время реконструкции академии Ники, я не знаю, как бы смогла со всем справиться.

Помощи от Себастьяна в этом вопросе было мало. Только завидев меня с очередным каталогом цветов или списком меню, жених быстро вспоминал о каком-нибудь суперважном деле и испарялся в портале.

Мне же приходилось об этом только мечтать. Особенно, когда передо мной на стол опустились пять тяжеленных каталогов моделей свадебного платья.

Нет, первый и второй я еще листала с некоторым интересом и даже обсуждала с подругами. Но после нескольких часов листания страниц начала уставать. А в момент перехода к третьему тому уже была готова пойти под венец даже в ночной рубашке.

Да разве ж мне кто позволит?

— Кара, твоя свадьба — событие года! — в один голос заявили девчонки и мама. — Так что мы должны, нет, просто обязаны просмотреть все!

В общем, мои страдания продолжились. И неизвестно, чем бы все закончилось, если бы к концу четвертого каталога в поместье не появился представитель торгового дома Островски.

Увидев представительного мужчину в расшитом стразами костюме, я поначалу даже немного напряглась. Разом вспомнилось предупреждение Нетти о том, что модный дом собирался подать на меня в суд.

«Вот только судебного разбирательства мне сейчас и не хватало, — промелькнуло в голове. — И заголовков в новостях: „Кара Торн — под венец или в суд“? Следите за новыми похождениями Великолепной Кары!»

Но опасения сменились любопытством, едва я увидела, что сотрудник модного дома достает из припаркованного флайвера объемную коробку.

— Блистательная, многоуважаемая госпожа Карина! — сияя улыбкой, торжественно воскликнул мужчина. — Меня зовут Кассиус Фляйн, я — директор по маркетингу модного дома Островски. Наш дом всегда был в восторге от вашего чувства прекрасного. И мы, как никто другой, следим за вашими предпочтениями в моде. К сожалению, — тут мужчина выразительно погрустнел и добавил в голос трагической дрожи, — к сожалению, в последнее время вы настолько… ээ… сменили свои предпочтения, что ничем иным кроме как обидой и протестом мы объяснить сей… э-э… демарш не смогли. Нам больно! Больно осознавать, что мы, дом Островски, могли, пусть и ненамеренно, чем-то вас расстроить!

«Конечно, больно, — мысленно хмыкнула я. — С такими-то падениями акций на бирже».

— Мы, бесспорно, уважаем скромность и ваши решения, госпожа Карина, — тем временем, продолжил господин Кассиус. — Однако полагаем, что свадьба — это все же торжественное и пышное мероприятие, на котором вы все же захотите появиться в… э-э… более праздничном виде, нежели бесформенный мешо… э-э… в смысле, захотите выбрать достойное платье. Поэтому позволили себе предложить вам…

Он прервался и, ловко распаковав коробку, достал из вороха упаковочной ткани настоящее чудо!

Это было белоснежное платье, сотканное из восхитительных, тончайших, полупрозрачных асатарских кружев и усыпанное капельками сверкающих кристаллов Островски. Только множество сверкающих кристаллов на воздушной паутинке, и больше ничего!

Я застыла. Даже дышать перестала.

Ради этого платья я была готова на все! На любые деньги!

Но не понадобилось ни единой монетки. Все, что требовалось от меня для получения платья мечты — это, как ни странно, надеть его и позволить дому Островски озвучить свое авторство в исполнении сего шедевра.

Пф-ф! Да я даже разрешила фото со мной выставить в витрине модного дома на целый месяц, лишь бы взять в свои руки самый чудесный из увиденных за всю жизнь нарядов.

Иритин, Ники и Лил так же были в восторге. Они благоговейно взирали на сверкающее чудо, в котором я сразу же после ухода довольного своей миссией курьера закрутилась перед зеркалом.

А вот у вернувшихся вечером Себастьяна и отца дорогущий презент Островски радости не вызвал. Однако, оценив мои сияющие глаза, спорить Ян не стал. Только коротко уточнил: — Сколько?

И под полным иронии взглядом отца со стоическим спокойствием полез в карман за кредиткой.

Правда, узнав, что платье досталось мне безвозмездно, Себастьян тоже не обрадовался и принялся настаивать на оплате. Не дело, мол, принимать в дар подобные вещи.

Пришлось даже его уговаривать, аргументируя, что самим Островски я в этом платье нужна, как воздух. И что не хочется обижать тех, кто порадовал меня такой красотой.

В итоге Ян уступил только после того, как я пригрозила совместным просмотром всех пяти томов каталога свадебных платьев. Пробормотал только, что мечтает, чтобы наша свадьба побыстрее состоялась и, кося нервным взглядом на упомянутый пятитомник, сбежал в кабинет. Работать.

О скорой свадьбе мечтала и я, буквально падая от усталости со всеми этими хлопотами. В итоге на помощь, как ни странно, пришла моя несостоявшаяся свекровь.

Оценив наш заморенный вид, Летиция Тунгорм безапелляционным тоном заявила, что нам просто необходим день релаксации в салоне магистра Олориджа. И, не теряя времени, сделала заказ.

Мама, правда, с нами пойти не смогла, не решившись оставить на столь долгий срок моего брата. Зато мы с Ники и Лил такой подарок приняли с удовольствием.

И это действительно оказалось прекрасной идеей.

Горячие ванны с парилкой мне, конечно, были противопоказаны, а вот расслабляющие массажи и всякие милые сердцу косметические процедуры оказались в самый раз.

— Словно заново родилась, — блаженно простонала Ники, откидывая назад сияющие волосы, которые волчице только что закончил сушить один из мастеров.

— Согласна, — рядом примостилась Лил, только-только закончив разговаривать по магофону с Джеральдом.

Во взгляде Ники промелькнула легкая грусть. Насколько я знала, Андре продолжал забрасывать ее цветами и подарками, но вот банального «прости», из уст мужчины, так и не прозвучало.

Тем временем, оставив нас отдыхать в ожидании новых процедур, услужливые сотрудники салона принесли фрукты и напитки. И заметив среди них оранжевые дольки нарезанных апельсинов, я забеспокоилась.

— А вот это надо бы попросить убрать!

Ники же подозрительно принюхалась, готовясь разразиться чиханием. Однако никакой реакции на разливавшийся в воздухе цитрусовый аромат, не последовало.

— Хм, хоть какой-то толк от этих нивергатов, — довольно констатировала девушка, протягивая руку к сочной дольке. — Кажется, я смогу попробовать, что это.

Несмотря на природу хищника, апельсины Ники оценила. Да еще как! С целой тарелкой оранжевых долек она расправилась быстро и в одиночку, а затем еще и добавки потребовала.