— У тебя всё так просто!

— А как иначе?

— Ваня, я не уверена, что это хорошая идея. Честно.

— Ты во мне не уверена? — интересуется, склонив голову набок. — Мои намерения по отношению к тебе серьезные, клянусь.

— Я не могу вот так сразу, — отвечаю тихо. — Бросить всё и всех, разорвать отношения с родными.

— Твоему отцу я не понравился, да?

— Ты его сократил, Ваня! Он работал на твоём заводе. Естественно, он тебя недолюбливает! И, к тому же, ты уже понял, что дело не только в этом.

Северов усмехается. Недобро так. Потирает ладонью короткую щетину.

— Моя мама болеет. Она попала в больницу, когда я призналась ей в том, что не на курсах в столице, а с тобой. В горах. На данный момент состояние её здоровья только ухудшилось. Не могу я добить её, понимаешь?

— Какой выход ты видишь? — Северов шумно втягивает воздух и скрещивает руки на груди.

Знаю, он максималист, не умеет довольствоваться малым. Всё или ничего. Но больше, чем сейчас, я ему предложить не могу.

— Я хочу с тобой видеться. Иногда. Но, пожалуйста, моя семья не должна ни о чём узнать. Пусть это будет наш с тобой секрет. Хотя бы на время.

Глава 62

* * *

— Сашка, ты кексы приготовила? — спрашивает Таня, когда забегает в цех и видит, как я спешно снимаю с себя рабочую одежду.

— Приготовила. Минута-две и будут готовы. Достанешь?

— Ещё чего! — ворчит коллега. — Ты отказалась подстраховать меня вчера. Какого чёрта я должна помогать тебе сейчас?

— Мне к матери нужно было бежать! — всплескиваю руками. — Не потому, что я не хотела, Тань. Просто не могла!

Она кривит губы, включает электрочайник. Делает короткий перерыв. Ясное дело, что злится. И я почему-то тоже быстро прихожу в неконтролируемую ярость. Это означает одну простую вещь — рассчитывать на коллегу не стоит, только на себя. И плевать, что Иван уже стоит у чёрного входа и ждёт меня.

Щёлкает таймер, я подхожу к духовке. Таня наминает пончик и изредка на меня посматривает. С каждым днём с ней всё сложнее и сложнее работать! Мы не сходимся во взглядах, постоянно ругаемся и подкалываем друг друга. Нет никакой сплочённости в нашем тесном коллективе. Тане постоянно кажется, что, так как я не имею семьи и работаю меньшее количество часов, то обязана её подменять. Но должности и обязанности у нас разные! Она продавец, а я кондитер. Стоит мне только попросить помощи в ответ (а это бывает очень и очень редко), как Таня тут же отказывает.

Я осторожно достаю противень из духовки, стараясь не обжечься. Ставлю его на стол. Кексы румяные, шоколадные и пышные. На пять из пяти по моей личной кондитерской шкале. Теперь я точно, со спокойной совестью, смогу уйти.

Несколько минут жду, пока кексы остынут. Обмахиваю их полотенцем и параллельно смотрю на часы. При мысли, что мы с Северовым вот-вот встретимся и проведём совместный вечер, сердце едва не лопается от радости.

Это будет наше третье свидание за полторы недели.

Во время первого мы смотались в соседний город на кинофильм.

Во время второго — поужинали в ресторане. Много разговаривали, делились личным. Взгляды вызывали мурашки, жесты заставляли внутренности сжиматься, а касания пробуждали во мне женщину. Чувственную, страстную.

Умом я понимала и замечала, что нам этого катастрофически мало, но ничего поделать не могла, потому что и без того разрывалась между работой, собакой и родителями. Мне бы очень сильно хотелось уделить больше времени Ване.

И вот сейчас — я обещала ему выйти к чёрному ходу ровно в пять, а сама опаздываю и теряю драгоценные минуты. Благо, сегодня у меня развязаны руки. К матери не нужно ехать, к отцу тоже. С Черри Светка подстрахует. И покормит, и выгуляет.

Вновь облачившись в рабочую одежду, я выхожу в зал. Делаю всё быстро и без лишних проволочек. Выкладываю кексы на витрину, не смотрю на клиентов. Приметив две симпатичные фруктовые корзиночки, которые я испекла в обед, вспоминаю, как сильно они полюбились Ване. Недолго подумав, помещаю их в упаковочную коробку с фирменным логотипом «Плюшки и Ватрушки». Оставляю деньги в кассе и бегу переодеваться.

Даже не попрощавшись с Татьяной, хлопаю дверью запасного входа. Знаю, что вскоре коллега станет общаться со мной, как и раньше, будто ничего и не было, но на данный момент хочется поступить именно так — вздорно, немного истерично, выплескивая негатив.

Едва я оказываюсь на улице, как неприятный промозглый ветер забирается под куртку и холодит тело. Меня отпускает.

Заметив автомобиль Ивана и его самого, стоящего под фонарём, я довольно улыбаюсь. Чёрное пальто нараспашку, деловой костюм. Короткий ёжик тёмных волос, зажжённая сигарета, зажатая между губ. И взгляд — жадный, поглощающий. Когда Северов так на меня смотрит, внутри будто маленькие фейерверки взрываются. Красочные, яркие, вызывающие щекотку внизу живота.

Иван подмигивает мне. Затягивается сизым дымом. Высокий такой, деловой и дико притягательный. Директор завода. Человек, которого то презирают, то боготворят. Например, мой отец, после того как его восстановили на должности, подумал-подумал и решил, что Северов не такой уж и плохой мужик. Толковый, раз вернул квалифицированного специалиста.

Оглянувшись по сторонам и осознав, что нас с Иваном никто не видит, ускоряю шаг и забираюсь в салон автомобиля. Внутри тепло, в полную силу работает печка. Откинувшись на сиденье, пристёгиваю ремень безопасности. Эти полторы недели, что мы с Иваном вместе, я буквально порхаю от счастья. Могу позвонить ему в любой момент. Могу написать. Могу получить мощную поддержку и заряд хорошего настроения. Отношения с ним напоминают крутые американские горки. Это совсем не так как с Костей, когда я знала и могла предугадать все его действия на несколько шагов вперёд. Это не лучше и не хуже. Иначе. Особенно.

Северов делает последнюю затяжку, выбрасывает окурок в урну и садится на водительское место.

— Ну привет, — улыбается мне.

— Здравствуй, Ваня. Я тебе корзиночки прихватила.

— Вау, корзиночки. Спасибо, Сашка! — искреннее восторгается Северов и тянется к заднему сиденью. Достает оттуда огромный букет из нежных пионовидных роз, гербер и гипсофил. Протягивает мне.

Я прикрываю глаза и шумно втягиваю носом воздух. Цветы красивые, изумительно пахнут.

— Они чудесные, Ваня! А по какому поводу?

Он заводит двигатель, трогает с места. Я подмечаю, что кокетничаю и жду ответной реакции. Ловлю её в каждом жесте и слове.

— Нравишься ты мне, — отвечает Северов.

— Просто нравлюсь? А я думала, ты влюбился.

— Влюбился давно, — усмехается