Рик, Крошка Тим и остальные подручные остались за решеткой.

К тому времени как Броуди с Мэдди вернулись в Лос-Анджелес, прошло четыре дня. Они забросили Бена с Линн в Новый Орлеан, где последняя решила «немного задержаться». Бен не скрывал своей радости. Оба так и сияли от счастья.

Да, судьба Линн счастливо устроилась. Но Броуди сомневался, можно ли сказать то же о Мэдди. Она держалась замкнуто, больше молчала, сообщив лишь, что ей нужно время, чтобы как следует все обдумать.

Броуди не понимал, что это значит, и терялся в догадках.

В «Скай Хай эйр» жизнь текла своим чередом. Броуди поначалу не мог привыкнуть к этой размеренности и спокойствию. Вот только Мэдди так и не вернулась к работе. Броуди знал, что она сидит дома и никуда не сбежала, поскольку каждый вечер заезжал к ней, чтобы убедиться в этом наверняка.

Мэдди попросила дать ей время, но Броуди не подозревал, что ожидание обернется для него настоящей пыткой.

Что можно обдумывать столько времени, черт возьми?

Броуди пробовал занять себя работой, вернуться к привычным радостям, найти утешение в самолетах. И как-то утром он стоял в ангаре перед одним из последних приобретений компании, настоящим чудом образца 1977 года, «Грумманом АА-5А». Над «гепардом» требовалось немного потрудиться, и этим предстояло заняться Броуди. Полгода назад он немедленно погрузился бы в работу, довольный жизнью и гордый собой. В конце концов, у него была крыша над головой и процветающая компания «Скай Хай эйр». Дела шли отлично, и его ждал новый самолет.

Броуди и не мечтал, что достигнет когда-нибудь такого успеха. Да, теперь, когда у него наконец появились деньги, Броуди мог бы сказать, что жизнь удалась.

Однако это было бы неправдой. Ни за какие деньги Броуди не мог купить главное – Мэдди. Он хотел, чтобы она стала частью его жизни, желал ее любви. Броуди и не подозревал, что способен на подобные чувства, тем более к женщине совершенно иного круга, нежели он сам. Впрочем, теперь Броуди знал, что это не существенно. Деньги, происхождение – все это не имело значения. Важно было лишь одно – желание сердца.

Броуди точно знал, чего хочет. Но не мог сказать то же о Мэдди. И хотя неизвестность терзала его, он ни о чем не жалел. По крайней мере, теперь Броуди стал лучше понимать Ноа и Шейна, рискнувших всем ради любви. Он сам прошел через это.

Дверь ангара распахнулась, и, к изумлению Броуди, на пороге возникла женщина, о которой он думал. Утреннее солнце осветило ее стройную фигуру. Броуди почувствовал, как сердце перевернулось в груди.

Мэдди вошла с видом хозяйки, и, черт возьми, она имела на это полное право. Броуди всегда это знал, Ноа с Шейном – тоже, да и сама Мэдди отлично понимала.

Выглядела Мэдди сногсшибательно. Ее волосы стали короче, теперь их длина едва достигала плеч, но цвет остался прежним – темно-рыжим. Ее наряд составляли тесные джинсы, короткая майка на тонких лямках и туфли на высоких каблуках. Но губы ее не улыбались.

– Если тебе нужен пилот…

– Как насчет работы?

– Ах это…

Броуди не желал возвращаться к отношениям «начальник – подчиненная». Он не смог бы довольствоваться только дружбой с Мэдди. Его не устраивало и положение любовника, несмотря на всю заманчивость подобной перспективы…

Броуди хотелось верить, что их с Мэдди связывают отношения куда более прочные и серьезные. Он невольно замер, чувствуя, как в сердце закрадывается страх, что этого может хотеть лишь он один.

Мэдди остановилась возле «гепарда» с видом королевы, удостоившей своим вниманием простого смертного. Она показалась Броуди такой неприступной и недосягаемой, что если бы не отметины ее ногтей у него пониже спины, оставленные в их последнюю ночь, он мог бы подумать, что бурные события недавних дней ему приснились.

В том проклятом подвале на Стоун-Кей Мэдди сказала, что любит его. Но с тех пор почти не разговаривала с ним. Они вернулись в «реальный» мир, и Броуди понятия не имел, что это значит…

– Отличный самолет, – тихо произнесла Мэдди, глядя на «гепард».

– Да.

– Ты помнишь, что я тебе сказала на Стоун-Кей?

– Ты много всего наговорила. Упомянула, к примеру, мое эго.

– Я назвала его дурацким.

– Верно, – сухо заметил Броуди. – Спасибо, что уточнила.

– А еще я сказала, что ты огромный, гадкий и такой сексуальный, что у меня подкашиваются колени.

Броуди не сводил глаз с профиля Мэдди.

– Нет, такого ты точно не говорила. Я бы запомнил.

– Но я об этом думала. И еще я думала, что ты умеешь вызвать у меня улыбку. Можешь рассмешить. И заставить шевелить мозгами. – Она повернула голову и посмотрела на Броуди. – С тобой я чувствую, что живу в полную силу, Броуди, а не только наполовину. Такого я никогда раньше не испытывала. Но я имела в виду другое. – Голубые глаза Мэдди затуманились, и сердце Броуди застучало о ребра. – Я говорила всерьез, когда сказала, что люблю тебя.

– Ты сказала это, предчувствуя близкую смерть.

– Не важно, когда я это сказала. В момент смертельной опасности, или в твоих объятиях в минуту близости, или теперь, когда мы стоим здесь… Главное – это правда.

– Ты не говорила этого в моих объятиях.

– Что я собираюсь исправить это как можно скорее.

Мэдди с трудом перевела дыхание, и ее волнение показалось Броуди бесконечно трогательным.

– Я лишь пытаюсь сказать, что мы вместе. И что я действительно люблю тебя. Ужасно люблю. И…

Господи, неужели у нее в запасе было еще что-то? Броуди боялся, что не выдержит.

– И, как ты однажды мне сказал, нельзя вечно отталкивать тех, кому я небезразлична. Я всегда думала, что могу чувствовать себя в безопасности, только наедине с собой, но мой план неожиданно дал трещину.

– То есть?

– Одиночество не очень-то приятная штука, что бы о нем ни говорили. А значит, настало время придумать новый план, Броуди.

– Какой? – с трудом он выдавил, когда Мэдди вдруг замолчала.

– Я остаюсь. – Она неуверенно закусила губу. – Я подумала, что нам, возможно, стоит сделать это официально. Не знаю, какие у тебя мысли на этот счет и как ты представлял себе наши отношения. Хотел встречаться со мной или рассчитывал на нечто большее…

Броуди сумел наконец справиться со своим голосом.

– Мне нужно больше. Намного больше.

– Мне тоже. – Мэдди кивнула и тяжело сглотнула. Она выглядела ужасно смущенной. – Намного больше…

– Постой-ка. – Броуди заключил ее в объятия. – Да ты никак делаешь мне предложение?

– Пытаюсь. – Мэдди вцепилась в его плечи. – Броуди Уэст, ты…

– Да. – Он крепко прижал ее к себе. – О господи, да!