его глаза и уши, не просто так торчит целыми днями в подземельях, где я создал эту дрянь!… Не может быть совпадением, что та самая змея, из-за которой меня нашли в лесу леннайев, этот Райнар, прикинулась преподавателем и вцепилась в нашу ведьму, как клещ!… Нет!… Что-то начинается, что-то вокруг бурлит и кипит, и это что-то поставит надгробие на моей могиле!!!

Колдун, у которого на губах все время рассказа проступала белая пена, зашелся мелкой дрожью, а потом не выдержал и потерял сознание.

Перетащив Люциуса на диван в гостиной, я отправился к себе. Мне нужно было обдумать все, что я услышал.

Странное поведение Арланда и Бэйр днем, вчерашние слова брата о том, чтобы я не спускал с ведьмы глаз, появление Рэмола – все это действительно было странно, но может ли такое быть, чтобы все было настолько плохо, как говорит Люциус?… Арланд с Бэйр просто уехали отдохнуть, а рыцарь с серафимом заглянули на другой конец материка, чтобы поздравить их с радостным событием, почему бы и нет?

Чем больше я об этом думал, тем сильнее мне хотелось, чтобы все действительно было так. Однако, что-то внутри подсказывало мне, что Люциус гораздо ближе к истине, чем я. Как бы то ни было, я должен все выяснить.

Утром колдуну не полегчало: он валялся на диване, бредил и был абсолютно невменяем. Я испугался, что мне придется сидеть с ним, пока не вернется Арланд, но, слава всем богам, нас пришла проведать Люська. Я оставил чародея на ее попечение, а сам отправился в гостиницу, где остановился Дейкстр.

Если хочу выяснить, что происходит, для начала нужно поговорить с рыцарем, а дальше – по обстоятельствам.

В гостинице я наткнулся на подозрительно знакомого ланка: он сидел за одним у столов у самого входа, и не заметить друг друга мы не могли.

Я узнал его по разноцветному лицу и тут же вспомнил его, хотя виделись мы еще осенью, на том рынке, когда мне покупали лошадь. Это этот ланк выбирал тропических змей.

Я стоял посреди зала и смотрел на него, пока он вдруг не улыбнулся мне с таким видом, будто он давно знает меня, и не подошел ближе, чтобы представиться.

– Адольф Снежны змей, – он снял свою широкополую шляпу, открыв лица.

– Адольф, – повторил я, вспомнив Адольфа, про которого рассказывала Бэйр. Видимо, это тот самый наемный убийца. Интересно, выходит, мы с ним уже встречались на морской границе Тангейя… как же тесен мир. – Меня зовут Леопольд, я пришел поговорить с Дейкстером.

– Его нет уже второй день, разве он не у вас? – удивился змей.

– Вчера он куда-то ушел под вечер и не вернулся.

– Что ж, он взрослый мальчик, – ланк пожал плечами.

– А Рэмол? Рэмол здесь? – спросил я.

– Нет, еще вчера он улетел обратно в Тангей. Если это все, тогда до встречи.

Змей загадочно улыбнулся: похоже, он не сомневался, что следующая встреча у нас все-таки состоится. После этих слов он слегка склонил голову и, надев шляпу, удалился на второй этаж. Я наблюдал за ним, пока он не скрылся за лестницей, а потом вышел из гостиницы сам.

Что ж, раз Дейкстера с Рэмолом нет, придется искать ответы в другом месте. Я решил наведаться в дом к Райнару: Люциус вчера говорил что-то про то, что знает его. Кажется, они вместе работали над ритуалом для инквизиции, а когда Люциус передумал отдавать разработку и скрылся, Райнар сдал его совам.

Возможно, колдун окончательно сошел с ума от страха пере серафимом, а безобидный кукольник просто похож на того мага… Учитывая все то, что Бэйр рассказывала о своем преподавателе, он вовсе не из тех, кто может связаться с инквизиторами. Однако, проверить его дом будет не лишним.

Я не знал, где живет Райнар, но это было не так сложно выяснить: достаточно придумать какую-нибудь историю и обратиться к стражникам. Они всегда рады помочь, особенно скрывающейся знаменитости.

Первые встречные стражника, как ни странно, поверили в байку о том, будто Райнар должен мне крупную сумму, и отправили точно по адресу к учителю.

Превратившись в крысу, я пролез внутрь через дыру в стене, а дальше сориентироваться не составило особо труда: дом оказался небольшой.

Всюду царил настоящий хаос… Нет, с точки зрения высокого человека, вокруг все было вполне прилично, можно было бы даже решить, что недавно убирались. Вещи на своих местах, мусор нигде не валяется, мебель чистая, полы новые. Но с моей точки зрения, или, вернее сказать, обоняния крысы в доме был страшный бардак. В каждой щели, под тумбами и диванами была десятилетняя пыль, в щелях застряли осколки старых костей, кое-где даже гнилые фрукты!

От ковров неприятно пахло животными, на кухне царил запах плохо запечатанных зелий (я уже успел заметить, что чем сложнее зелье, тем хуже от него пахнет). Из подвала, где должна была храниться еда, несло падалью.

Сам Райнар валялся на огромной кровати на втором этаже. Он напоминал сонного медведя: разинув пасть и свесив с кровати здоровенную руку, он храпел так громко, что я сначала испугался – подумал, это рычит собака. Черные косматые волосы, распущенные после сложной прически, вились над головой львиной гривой, из-под бороды почти не было видно лица. Настоящее чудовище.

Обследовав дом, я обнаружил ход в подвальную лабораторию. Прошмыгнув вниз по лестнице, я оказался в большом укрепленном помещении, похожем на лабораторию Люциуса и Бэйр, только светлее и без такого огромного количества стекляшек.

Многочисленные полки заполонили свитки и мешки с ингредиентами, но больше всего тут было статуэток: самые разные, большие и маленькие, в форме людей и животных – их было больше, чем в кукольном музее! Я догадался, что это были големы. Посередине помещения располагалось три стола, два из них были завалены недолепленными куклами, а третий – бумагами и маленькими жезлами.

Надеясь найти какие-нибудь документы, я обрыл всю лабораторию, но ничего не нашел, кроме бумаг из трактиров, которые регулярно напоминали Райнару о том, что он ничего не оплатил после очередного загула.

После нескольких часов исследований я так и не обнаружил ничего, что могло бы указывать на причастность Райнара к чему-то худшему, чем огромные задолжности банкам. Единственное, что я счел подозрительным – это запах. Отвратительный теплый запах змеиного гнезда, которым пропах дом и который был в десять раз сильнее в лаборатории. В крысином обличии от этой вони у меня начинали слезиться глаза!

Однако, источник мерзкого запаха я, как ни старался, не мог определить, везде