– Ваше высокопреосвященство, я вовсе не пытаюсь отпираться, – заверила я. – Как вы совершенно справедливо отметили, я действительно гостила некоторое время в доме графа Мурильо и, уходя, оставила у него свое животное. Но, ваше высокопреосвященство, я вовсе не навязывала графу этого зверя! Совсем напротив, граф сам настаивал на том, чтобы я уступила ему своего питомца. Даже предлагал мне деньги.

– Допустим, – не стал возражать кардинал. – Но вы ввели его в заблуждение, будто речь идет не о котолаке, а об обыкновенной кошке.

– Простите, ваше высокопреосвященство, но это не так, – горячо возразила я. – Я ни разу прямо не сказала, что зверь является кошкой. Лорд Мурильо сделал все выводы сам. Если он принял котолака за кошку, я чрезвычайно об этом сожалею. Но, согласитесь, меня никак нельзя в этом обвинить.

Я позволила легкой хитринке проскользнуть во взгляде. Со стороны кушетки раздался смешок. Монтерей-старший устремил в сторону племянника крайне неодобрительный взгляд.

– Хорошо. – Его высокопреосвященство снова сосредоточил внимание на моей персоне. – А известно ли вам, леди Ортэго, что по закону торговля магическими животными на территории Эрталии строжайше запрещена? И кстати, насколько мне известно, на территории Ристонии тоже.

– Я, кажется, припоминаю нечто подобное, ваше высокопреосвященство, – кивнула я. – Но разве это имеет ко мне отношение? Ведь я не продавала графу котолака. А дарить магических животных, насколько мне известно, законом не воспрещается.

– Графу Мурильо вы животное подарили, – согласился кардинал. – Но перед этим вы должны были где-то купить котолака. И эта сделка, без сомнения, была незаконной.

– Я, право, не знаю, ваше высокопреосвященство, – проговорила я, теребя украшающие платье рюши. – Это, конечно, вполне вероятно. Однако, – более уверенно продолжила я, поднимая глаза, – когда я мельком слышала про запрещающий торговлю закон, там, кажется, упоминалось, что данный запрет касается только продающей стороны. В случае заключения подобной сделки покупатель ответственности не несет. Пункт 3б, если не ошибаюсь.

Я склонила голову набок, ожидая следующей реплики кардинала.

– У вас удивительно тонкий слух и хорошая память, – отметил он с непроницаемым лицом.

Я подумала, что сказать «благодарю вас» будет чрезмерной наглостью, и промолчала. Вместо меня заговорил Рэм.

– Я бы хотел сделать одно замечание, – негромко произнес он со своего места. – Думаю, леди Ортэго говорит правду.

– О том, что не имеет отношения к торговле котолаками? – скептически переспросил кардинал, не отводя от моего лица испытующего взгляда.

– Нет, – отозвался Рэм с легкой усмешкой. – О том, что не имеет личной заинтересованности в вопросе женитьбы графа Мурильо. Моя осведомительница с женской половины неоднократно говорила о том, что леди Иветта не желает выходить за графа замуж. Рискну предположить, что леди Аделина просто пошла новой подруге навстречу и решила помочь ей из женской солидарности.

– Это правда, леди Ортэго? – поинтересовался кардинал.

Я прикинула, можно ли считать скромный мешочек золотых, заплаченный мне Арманом, аналогом женской солидарности. Засомневалась и потому пробубнила что-то вроде:

– Некоторым образом.

– Ну что ж. – Кардинал дважды стукнул костяшками пальцев по столу. – В таком случае сообщите мне имя и адрес человека, у которого приобрели котолака, и на этом мы будем считать инцидент исчерпанным.

– Его имени я никогда не знала, а адрес забыла, – соврала я, даже не считая нужным скрывать, что вру.

– У вас отличная память, – поморщился Монтерей. – Потрудитесь напрячь ее еще раз.

– Ваше высокопреосвященство, – окончательно перестав играть, я устремила на кардинала взгляд той, кем являлась на самом деле, – за кого вы меня принимаете?

Своих не сдают. Это одно из главных правил, которым необходимо следовать, если не хочешь и сам сгинуть прежде, чем наступит ближайшая осень. Это не означает, конечно, что я бы стала молчать под пытками. Всему есть свой, обоснованный логикой предел. Если бы меня отвели, как выразился недавно Рэм, «вниз», я бы рассказала все, что знаю, прежде чем палач начал бы применять существующие там доводы. Позаботившись таким образом о том, чтобы до этих самых доводов дело не дошло. Однако в данном случае столь крутой поворот казался чрезвычайно маловероятным. Дело было недостаточно серьезным. Да, я нередко нарушаю закон, но делаю это умеренно, имея богатый опыт хождения по грани.

В данный момент я находилась именно на ней, на грани, и опасливо замерла, гадая, не совершила ли уже роковой шаг в бездну.

– Леди Ортэго, – голос кардинала прозвучал устало, – вы всерьез полагаете, что мне нечего больше делать, кроме как гоняться с кандалами наперевес за мелкими нарушителями, которые торгуют магическими животными?

Это прозвучало так неожиданно, а возникшая в голове картинка выглядела настолько нелепо, что мне стоило большого труда сдержать улыбку. Рэм проявлять подобную сдержанность нужным не счел.

– Кроме того, не забывайте, что я – духовное лицо, а не глава тайной полиции, – продолжал кардинал. Я очень старалась сделать вид, будто поверила. – А с точки зрения богов, магические звери – это такие же живые твари, как и прочие, и имеют точно такое же право на существование. Так что с религиозной точки зрения эти правонарушители некоторым образом делают благое дело. Леди Ортэго, – продолжил кардинал, видя, что я не вполне понимаю, куда он клонит, – в этом королевстве есть пара-тройка аристократов, которым не помешало бы преподнести в подарок белую и пушистую кошку эркландской породы.

Потребовалось секунд десять, чтобы я пришла в себя от удивления.

– Понимаю, – сказала я наконец. – Ваше высокопреосвященство, а вы не будете возражать против небольшого компромисса? Все-таки эти люди чрезвычайно мнительны. Что, если на первых порах я выступлю в роли посредника при переговорах? Когда же они удостоверятся в безопасности сотрудничества, полагаю, с ними можно будет общаться напрямую.

– Хорошо, – отмахнулся кардинал, для которого этот момент был явно непринципиален. – Вам же больше забот, но как знаете. С вами свяжутся соответствующие люди и сообщат о дальнейших шагах.

– Благодарю вас, ваше высокопреосвященство. Я могу идти?

Спрашивать: «Что, даже чаю не попьете?» – кардинал не стал.

– Идите, – кивнул он. – И… леди Ортэго! Постарайтесь немного умерить свой пыл. Близится ночь Синей Луны, в связи с этим у меня чрезвычайно много дел и совершенно нет времени на то, чтобы разбираться еще и с вашими художествами.

Я присела в реверансе.

– Приложу все усилия, ваше высокопреосвященство.

Я бы и вправду их приложила. До окончания моего договора с Арманом оставалось не так много времени. Вполне можно было бы провести эти дни спокойно, чинно и мирно, изображая обыкновенную замужнюю аристократку. Не моя вина, что этому плану суждено было сорваться. И первым, кто поспособствовал срыву, был именно кардинал.