Ретиарий оглянулся, желая узнать, кто же прикончил его противника.

Ромул с изумлением узнал Галлита.

— Щенок! — Лицо ретиария скривилось от гнева. — Считай, что ты труп.

Злоба Галлита поразила юношу, ему стало ясно, что опасность со стороны злопамятных соратников более чем реальна. Но сейчас его враг не мог ничего предпринять: к нему уже устремился могучий секутор.

— Один есть! — сообщил Ромул, когда, держа в руке вынутый из ножен меч, догнал Бренна.

— Как?

— Кинжалом!

— Молодец! Если сможешь, подбери другой нож. Кто знает, что может случиться! — Бренн улыбнулся и прибавил шагу, увлекая за собой остальных.

Атака Бренна была сокрушительной. С ревом, заставившим первого из попавшихся дакийских бойцов замереть на месте, галл разрубил ему бронзовый шлем вместе с черепом.

Фракиец рухнул на песок.

Бренн переступил через тело, отбросил щит следующего гладиатора своим и, приблизившись почти вплотную, проткнул ему грудь мечом. А затем издал устрашающий боевой клич, эхом разнесшийся по пространству амфитеатра.

Прошло всего несколько мгновений, а многие из дакийских бойцов уже застыли в полной растерянности, словно им явилось устрашающее видение.

Так же легко галл разделался с секутором.

— Вперед! — крикнул Ромул, ринувшийся в бой, чтобы полностью использовать достигнутое преимущество. — Лу-дус магнус!

Ему ответил невнятный рев ярости и сдерживаемого страха. Гладиаторы Большой школы обрушились на растерянных противников, их мечи громко стучали по щитам оборонявшихся.

Ромул оказался лицом к лицу с мирмиллоном, который был не намного крупнее, чем он сам. Его противник нанес мощный удар сверху, рассчитывая исключительно на силу. Ромул довольно легко парировал атаку, вскинув щит. Поднырнув под руку с мечом, он оказался почти вплотную к врагу и взглянул ему в лицо. Гладиатор непроизвольно раскрыл рот: он знал, что сейчас произойдет.

Ромул пронзил мечом незащищенное солнечное сплетение.

Мирмиллон заорал от боли и скорчился. Ромул молниеносно высвободил клинок — раненый упал на песок. А победитель тяжелым ударом острой кромки щита разрубил ему шею. Теперь уже не было сомнений в том, что враг не сможет продолжать бой. Ромул двинулся дальше.

Котта обучал его традиционным, дошедшим из старины способам гладиаторского боя. Таким образом бойцы могли сражаться часами, изумляя зрителей своим искусством. Но в том положении, в каком нынче оказался Ромул, демонстрировать эффектное мастерство было вовсе ни к чему. Лучше было следовать куда более жестокой методе Бренна, требовавшей как можно скорее убить или искалечить противника.

Бренн оторвался на десять шагов и теперь рубил какого-то фракийца, успевая одновременно отмахиваться мечом от второго. Правее бойцы Большой школы сошлись с группой мирмиллонов и димахеров. Особенно выделялся своим мастерством один из вооруженных двумя мечами воинов. Ромула восхитило непринужденное изящество, с которым он двигался, легко, словно танцор, убивая и обороняясь. Впрочем, конец наступил скоро: ретиарий из Лудус магнус, зайдя со спины, накинул на него сеть. Димахер попытался высвободиться, но сразу несколько гладиаторов накинулись на него и зарезали, как свинью.

Уже больше дюжины дакийских гладиаторов лежали на песке без признаков жизни. Многие из даков получили тяжелые ранения и больше не могли сражаться. Благодаря в первую очередь силе и искусству Бренна ход боя стал клониться в пользу Большой школы. Да, роль могучего галла в битве была неоценима. Каждый, кто сходился с ним на арене, цепенел от страха, прежде чем получал неотразимый удар и падал наземь.

Ромула неожиданно атаковали лаквеарий и фракиец. От брошенного аркана он легко уклонился, зато молниеносный выпад второго противника едва успел отразить. Ромул отступил и чуть не попал ногой в петлю, которую хитрый лаквеарий бросил на землю. Чувствуя, как отчаянно забилось сердце, он яростно атаковал фракийца, не забывая краем глаза следить и за вторым.

Нет, в одиночку ему с ними не справиться.

Между ударами и парированиями он старался разглядеть, кто из своих находится поблизости и в состоянии прийти ему на помощь. Бренн сражался сразу с двумя мирмиллонами и секутором. Секста видно не было. Ромул зло выругался, зацепившись мечом за снова просвистевшую в воздухе веревку. Он чуть не выронил гладиус, спасло его лишь то, что воин дернул за веревку на неуловимый миг раньше, чем нужно. Если он не убьет немедленно одного из своих противников, то неминуемо погибнет сам.

Отчаянно глотнув воздуха, Ромул подцепил ногой песок и швырнул целую тучу в лицо лаквеарию. Затем он обернулся и сильно толкнул плечом фракийца, бормоча про себя молитву Юпитеру и со страхом ожидая, что в любой миг его шею перехватит веревочная петля. Но, к его великой радости, лаквеарий издал сдавленный крик: ему запорошило глаза песчинками. А Ромул беспрепятственно атаковал тяжеловооруженного противника, заставив его отступить на несколько шагов.

Ромул ткнул мечом, целясь в лицо фракийцу. Тот заслонился, вскинув тяжелый щит. Тогда Ромул мгновенно опустил свой щит и острой кромкой рубанул противника по правой ноге, разрезав мышцы бедра и повредив коленные связки. Раненая нога фракийца, не выдержав веса тела, сразу подогнулась.

Громко закричав от боли, дакийский боец упал. Из раны хлынула кровь. Ромул рискнул оглянуться на лаквеария. Тот уже медленно падал с искаженным от мучительной боли лицом: Секст глубоко разрубил ему спину своей секирой.

— Тебя, похоже, здорово прижали.

— Благодарю! — В память Ромулу накрепко врезалось последнее движение Лентула. И потому он резко обернулся а рубанул фракийца мечом по горлу. Тот захлебнулся кровью, перекатился на бок, широко раскрытые глаза остекленели. Ромул быстро схватил с пояса убитого кинжал с костяной ручкой. Два оружия всегда лучше, чем одно.

Когда он выпрямился, Секст был уже далеко.

— Неплохая работа! — Тяжело дыша, к нему подошел Бренн. С головы до ног он был залит кровью.

Ромул оглянулся и, не увидев поблизости вражеских бойцов, немного успокоился.

— Битва почти закончена, — с довольным видом сказал он. — Благодаря тебе.

Бренн кивнул, соглашаясь с его словами.

— Убивай, или тебя убьют, — чуть слышно пробормотал он.

Ромул обвел взглядом арену: на ногах оставались менее двадцати дакийских гладиаторов.

— Теперь уже недолго.

— Может, у этих дураков хватит ума сдаться, — вздохнул галл. — Ясно же, что им не победить.

Неожиданно в воздухе просвистела сеть и опустилась Бренну на голову, тяжелые края упали на песок. Мелькнули острия трезубца, и Бренн с большим трудом смог уклониться от удара, который должен был бы распороть ему живот.

Инстинктивным движением Ромул отмахнулся гладиусом и зацепил руку нападавшего возле локтя. В этот миг он с изумлением узнал одного из ретиариев Большой школы, но не остановился, а быстрым пинком в живот сбил раненого гладиатора с ног.