Леон неодобрительно покачал головой, а Рус резко повернулся к Эрлану:

– Здесь я буду решать, кого брать, а кого не брать! Ясно?! – Вести любимую девушку неизвестно куда, к психованным дикарям, в гущу гражданской войны? Увольте!

«Зачем я подписался, зачем! Ведь попрется за нами и сгинет, я ее характер знаю! А брать с собой… Да я с ума сойду от беспокойства! И отправлять ее некогда, и не заставишь! Черт, черт, черт!» Сердце колотилось, как бешеное, словно сражался с толпой каганов.

– Значит, так, Гелиния, обещай, что будешь слушаться меня беспрекословно!

– А ты берешь меня?

– Беру, обещаю.

– Да, мой господин, я вся в твоей воле! – Княжна снова расцвела, а Леон снова неодобрительно покачал головой.

– За мной, – скомандовал Рус и первым зашагал к центру поля.

За ним поспешила остальная троица. Гелиния на ходу ловко накинула колчан и заплечный мешок. Кочевница, ее всему учили, несмотря на происхождение.

За их спинами, открыв рот, застыла кучка магов разных орденов и только что прибывшие этруски. Не каждый день увидишь такую сцену, в балаган можно не ходить. Конспирация летела к Тартару, но, может, оно и к лучшему.

Рус приказал Эрлану строить «тропу» и повернулся к Гелинии. Нежно посмотрел ей в глаза и притянул к себе. Девушка, затаив дыхание, поддалась. Потянулся губами к ее губам, но она замотала головой и зашептала:

– Что ты делаешь, Рус, на нас смотрят! – Гелиния стеснялась людей, и… она ни разу не целовалась!

– Я люблю тебя, солнышко ты мое, – прошептал он в ответ, и голова девушки закружилась от счастья. Их уста слились…

Солнышко, точнее, Дочь Солнца – буквальный перевод ее имени. Так часто в детстве звал ее отец, а теперь и «будущий муж». Исполнились самые заветные желания…

– Я никогда тебя не брошу, никогда, – горячо шептал Рус, – ни на ком, кроме тебя, не женюсь…

– Я тоже, любимый… ну почему мы сейчас здесь… это неправильно… я так счастлива…

Слова Эрлана: «Готово, принц, поторопись!» – послышались словно издалека.

– Я беру тебя в жены, как обещал. Беру, только дождись меня, я скоро! – с этими словами он коварно толкнул ничего не подозревающую девицу в «зыбучую яму».

– Ой! – только и успела ойкнуть девушка, еще не догадываясь, что ее обманули.

Идя по Звездной тропе, Рус улыбался. На губах остался сладкий вкус Гелинии и пропал привкус птичьих перьев. Образ Джули дважды мелькал перед внутренним взором. До поцелуя – со звериным оскалом, после – с доброй улыбкой. Но каких трудов стоило обнять и поцеловать желанную девушку – описать невозможно. Как сквозь густую вязкую массу продирался, подавляя необъяснимый ужас. «Прощай, Джуля!.. И спасибо за Гелинию…»

Он окончательно простился с бывшей любовью.

Гелиния не заметила, как летела в песчаном лабиринте. Просто по глазам вдруг резануло яркое солнце, а по спине чувствительно ударила земля, вдавив в спину какой-то берестяной бочонок с какой-то снедью. Она не вникала в сборы, купила готовый набор.

Поморгала, охнув, села, и только теперь блаженная улыбка сползла с ее лица. Знакомый одичавший сад, в десяти шагах – забор «Закатного ветерка».

– А-а-а! – завыла волчицей и заколотила по поникшей траве.

«Обманул! Сволочь, обманул! Как он мог, я его любила!» – К горлу подкатил ком, и сразу хлынули горькие слезы обиды.

Но постепенно пришло отрезвление. До сих пор на губах, не смываясь слезами, держался его вкус. Он обнял, поцеловал… признавался в любви, обещал жениться, назвал солнышком…

«Точно! Ну и хитрец… хитрее меня. – Шмыгая носом, она уже улыбалась. – Обещал взять… так и сказал – беру, обещаю… Но я-то еще не дала согласие! Да он уговаривать меня будет, а я подумаю еще, помучаю… Величайшая, береги его, прошу тебя!» – с этими мыслями медленно брела вдоль забора к единственным воротам виллы.

Спешить ей было некуда, счастье уже пришло. Много ли надо девице для счастья?

В первый день сделали четыре перехода и каждый раз выходили в тайге. Рус едва не заработал дежавю – так местный лес напоминал родной, пермский. Только без мусора. Сосны, ели, пихты, березы, осины с опавшей красно-желтой листвой и куча остального, до боли похожего. Были и незнакомые деревья с кустами. Эрлан не работал экскурсоводом, а Рус не спрашивал о незнакомых растениях. Часто встречалась непуганая дичь, но тут Рус не являлся специалистом, сравнить с земными не мог. Натыкались на грибы и ягоды, которые Эрлан с удовольствием ел на отдыхе. В смысле, ягоды, на грибы время не тратили. Пробовали и Рус с Леоном. Вкус напоминал калину после первых заморозков. В общем, на любителя. Наверное, это и была она. Городской житель в таких вещах не разбирался и калину не любил в любом виде.

– Что это было, принц? – хмуро спросил Эрлан во время первого перерыва.

Рус, находясь в блаженном состоянии, не обратил внимание на тон вопроса.

– Новая разработка Хранящих – «тропа» на небольшое расстояние. Снял координаты за стенами города и отправил туда. Ворота рядом, деньги у нее есть, зайдет в город. А там или сразу домой отправится, или дождется посланников от отца. Пиренгул, поди, догадался. То, что отправится за нами, – блеф. Не такая она и дура. Где нас найдешь? – «А ведь точно! – внезапно всплыло в голове. – А я повелся! Вот дурак…» – но подумал почему-то с нежностью.

– Ты не переживай, Силы прокачал совсем мало, на мой переход хватит. – Они решили создавать «тропы» по очереди.

Эрлан не ответил.

Только перед первой ночевкой в свете костра Рус заметил, что хмурый этруск избегает смотреть на него.

– Что с тобой, Эрлан? Ты чем-то встревожен?

В ответ он засопел и неожиданно взорвался.

– Ты же обещал, принц! – вскочив, закричал он. Помимо его воли вокруг него закружились Духи. – Ты еще не царь, но и цари врут не так прямо! Ты обещал взять ее с собой и сразу нарушил обещание! Чего стоят твои слова, Рус?!

Леон встал на изготовку, закрывая друга. Атмосфера, несмотря на морозный воздух, накалилась. Рус медленно поднялся и сказал как можно мягче:

– Ах вот ты о чем… А ты вспомни, что она сказала. Она сказала: «Берешь меня?», я ответил: «Беру, обещаю». Вспомнил? Я и не собираюсь нарушать этого обещания, я беру ее замуж. Я ей так и сказал, когда шептал на ухо. Надо следить за словами, Эрлан, – высказался и спокойно сел на войлочную подстилку.

Этруск криво усмехнулся. Духи успокоились, и он последовал их примеру.

– С тобой надо следить за языком, принц. Хм, – усмехнулся уже не так криво, – а ты хитер. Твоего отца тоже считали хитрым, а результат – сожженный труп. Прости, если тебе больно, но это правда. На каждого хитреца найдется кто-нибудь еще хитрее.