– Какие люди? – насторожился Маргеладзе.

– Местные. Нормальные люди… Хочешь поговорить?

– Поговорю, но сначала ответь мне, – Маргеладзе перешел на грузинский язык. – Кто эти люди? Чего они хотят?

– Бизнесмены, – тоже по-грузински ответил Шалва. – Очень влиятельные здесь люди.

Важа тихонько стал переводить их разговор Антону и Вовану.

– Как вы с ними познакомились? – спросил Вахтанг.

– Они помогли нам бежать.

– Почему?

– Не знаю. Узнали, что мы от тебя, решили вмешаться.

– Русские?

– Да, все русские.

– Нормально обращаются?

– Очень нормально, Вахтанг. Хорошие люди.

– Кто рядом с тобой?

– Важа и еще двое… Вернее, один.

– Дай ему трубку.

Шалва передал телефон Антону, почему-то шепотом произнес:

– Тебя.

– Здравствуйте, Вахтанг, – сказал тот. – Очень рад вас слышать.

– Я тоже… Как вас зовут, дорогой?

– Антон.

– Спасибо, Антон, что выручили моих родственников. Я этого никогда не забуду.

– Мы это сделали исключительно из уважения к вам, Вахтанг. Мы хотим с вами не только дружить, но и сотрудничать. Вы ведь не кто-нибудь, а Маргеладзе!

– Спасибо, дорогой. Я сейчас позвоню этой суке… долбаному Линю… и скажу все, что о нем и о его маме думаю. А с этим Филином я постараюсь лично побеседовать и объяснить, чем гора Арарат отличается от горы Казбек!

– Это будет неправильно, – мягко возразил Антон. – Такие люди нормального языка не понимают. С ними можно разговаривать только с позиции силы.

– Хорошо, – согласился Маргеладзе. – Поговорим с ними с позиции силы… Завтра я пошлю к нему моих камикадзе, и они сделают то, что заставит вздрогнуть весь ваш город… Спасибо еще раз тебе, брат. Обними моих родственников.

Когда Антон положил трубку, Важа заключил:

– Вахтанг объявил войну Линнику. А это очень серьезно.

– А если он догадается обо всем? – шепотом спросил Шалва.

– Не догадается, – успокоил его Важа. – Если, конечно, мы будем нормально себя вести.

Дверь столовой открылась, и вошла заспанная Катюша. Доверчиво и с удовольствием забралась на колени к Антону, обняла его.

– Позвони папе, а?

Тот улыбнулся:

– Уже успела соскучиться?

– Очень.

– Сейчас…

Набрал номер.

– Папочка, привет, – расцвела девочка. – Это я… Как ты поживаешь? Я правда по тебе, папочка, соскучилась.

– Кто это? – шепотом спросил Вована Важа.

– Дочка Кузьмы, – так же шепотом ответил тот.

Из самолета, прилетевшего в Сибирск, в числе прочих пассажиров вышли три статных молодых кавказца. В их руках были небольшие кейсы.

На выходе их встретили также трое кавказцев, проводили к двум иномаркам, и они помчались в город.

…Линник и Филин вышли из офиса. Линник демонстративно пообщался с каким-то человеком, даже обнял его.

В сопровождении двух машин охраны джип двинулся по улице, и тут произошло нечто жуткое и невероятное.

Из-за угла на сумасшедшей скорости вынеслась «ауди», из нее выскочили три человека в черных масках, выхватили автоматы.

Охрана открыла ответный огонь, один из нападавших рухнул замертво на асфальт, а двое других продолжали стрелять.

Линник и Филин выпрыгнули из машины, бросились бежать, но пули повалили их изрешеченные тела под колеса несущегося городского транспорта.

Сделав свою работу, двое уцелевших нападавших бросились к своей «ауди». Выстрелы охраны настигли киллеров, и они распластались на окровавленной дороге.

Вахтанг стоял возле длинной стены крематория Донского кладбища перед тремя фотографиями черноволосых парней. Стоял с закрытыми глазами и, похоже, молился.

Охрана в почтении и молчании стояла поодаль.

Зазвонил мобильный. Вахтанг поднес его к уху:

– Слушаю.

Звонил из Сибирска Важа. Он сидел в большом кабинете Антона рядом с хозяином, Шалва стоял у окна, смотрел во двор.

– Город потрясен, – сказал Важа. – Такой бойни здесь еще не было.

– Я предупреждал, – спокойно ответил Маргеладзе.

– Теперь мы можем жить спокойно.

– Вы не можете жить спокойно, – жестко ответил Маргеладзе, – пока не поставите на колени губернатора и всю его шайку. Когда идете к нему?

– Завтра.

– Как ваши новые друзья?

– Они еще больше зауважали тебя. Передают привет.

– Спасибо. У тебя есть свой мобильник?

– Да.

– Продиктуй его моему секретарю Ике. И звони.

Отключил свой телефон, вдруг почувствовал на спине чей-то взгляд, оглянулся.

Метрах в десяти стоял Виктор Сергеевич, ждал, когда Вахтанг освободится.

Маргеладзе подошел к нему, пожал руку.

– Говорят, ты потерял родственников? – спросил Виктор Сергеевич.

– Да, трое молодых племянников. Тела остались там, фотографии висят здесь.

Виктор Сергеевич взял Маргеладзе под руку, и они не спеша пошли по кладбищенской аллее.

– Нужна помощь, Вахтанг.

– Деньги?

– Да.

– Сколько?

– Много. На движение «Великая Россия».

– Никто не дает?

– Дают, но крохи. Нам нужны серьезные деньги. А до съезда осталось меньше месяца.

– Кузьма?

Виктор Сергеевич смачно сплюнул на асфальт аллеи, тяжело посмотрел на собеседника:

– Я хочу устранить его.

Вахтанг не сумел скрыть удивления:

– Ты говоришь об этом так прямо?

– У меня нет другого выхода… Я его устраню, деньги переходят к нам. Там сумасшедшие деньги. Одна касса Часовщика чего стоит!

– Надо предусмотреть защитный маневр, чтобы деньги не перешли в чужие руки.

– Такой маневр я уже предусмотрел. Накануне убийства мы объявляем корпорацию банкротом с правом продажи всех активов на конкурсной основе.

Вахтанг с сомнением качнул головой.

– Затея непростая. Нужно будет подключить не только серьезных юристов, но и государственные структуры.

– В этом направлении работа уже идет.

Прошли молча несколько метров. Маргеладзе развернулся к Виктору Сергеевичу: