знает, что должен извиниться, когда виноват. А этот почитаемый Бессмертный Бэйдоу вдруг заводится с полуслова и взрывается, словно бочка с порохом, давая волю своему на редкость вспыльчивому и поганому характеру!

Неудивительно, что, несмотря на красоту его лица, никто не хочет быть с таким, как он! Если ты такой бесчувственный сухарь, то заслужил быть одиноким всю жизнь!

Поскольку Чу Ваньнин отверг его заботу и захлопнул дверь прямо у него перед носом, великий и могучий император мира заклинателей Тасянь-Цзюнь, очевидно, не будет сидеть под его дверью и скулить, словно какая-то дворняга. Конечно, иногда он бывал излишне настойчив и цеплялся, как липкая конфета, которую невозможно отодрать, но тем, за кого он хватался, был Ши Мэй, а не Учитель.

Так что он просто тут же развернулся и ушел, решив составить компанию Ши Мэю.

— Уже вернулся? — когда Мо Жань вошел, красавец Ши Мэй уже отдыхал. Он сел на кровати и прекрасные длинные черные волосы окутали его тело, будто черное шелковое покрывало. — Как там Учитель?

— Весьма неплохо, и его выдающийся характер также ничуть не изменился.

Ши Мэй: — …

Мо Жань придвинул стул ближе к Ши Мэю и, положив руки на спинку, оседлал его. С ленивой улыбкой на губах какое-то время он любовался Ши Мэем и его длинными и мягкими распущенными волосами.

— Может быть, я должен пойти и проведать его… — сказал Ши Мэй.

— Не делай этого! — Мо Жань закатил глаза. — У него очередной приступ гнева.

— Ты снова его разозлил?

— Разве ему нужен кто-то для этого? Он может злиться сам по себе и без причины. Этот человек, наверное, сделан из дерева, раз загорается от малейшей искры.

Ши Мэй покачал головой, разрываясь между смехом и печалью.

— Отдыхай, — сказал Мо Жань. — Я спущусь на кухню, чтобы приготовить тебе что-нибудь.

— Зачем суетишься? Ты ведь не спал всю ночь, так почему не хочешь прилечь?

— Ха-ха, я полон сил и сна ни в одном глазу. Но если ты не хочешь, чтобы я уходил, я могу посидеть с тобой, пока ты не заснешь.

Ши Мэй поспешно отмахнулся и мягко сказал:

— Не надо. Я не смогу спать, пока ты здесь и смотришь на меня. Ты тоже должен отдохнуть. Не изводи себя.

Эти слова охладили Мо Жаня и уголки его улыбающегося рта чуть опустились.

Ши Мэй всегда был добр к нему, но при этом, казалось, сохранял некоторую едва различимую, но ощутимую дистанцию. Он был прямо перед ним, но также неуловим и недостижим, как отражение луны в зеркале или цветка в воде.

— Ладно, — Мо Жань заставил себя улыбнуться, изо всех сил стараясь выглядеть так, как будто все было в порядке. У него была лучезарная улыбка, благодаря которой он, когда не интриговал и не безобразничал, выглядел очень милым и на редкость очаровательным дурачком. — Позови, если что-нибудь понадобится, я буду в комнате рядом или внизу.

— Да.

Мо Жань поднял руку, желая прикоснуться к волосам Ши Мэя, но сумел сдержаться и вернул ее назад, вместо этого смущенно почесав затылок.

— Тогда я пошел.

Выйдя из комнаты, Мо Жань не удержался и чихнул, после чего неловко шмыгнул носом.

Город Цайде специализировался на производстве ароматических смесей. Благовония всех видов здесь были довольно дешевыми, так что гостиница не скупилась на них. В каждой комнате горело по длинной ароматной палочке, состоящей из трех частей: первая была для защиты от злых духов, вторая для удаления влаги, а третья, чтобы в комнатах приятно пахло.

От запаха благовоний Мо Жань сразу почувствовал себя неуютно, но Ши Мэю нравился запах сжигаемых благовоний, поэтому он стойко терпел.

Спустившись вниз, Мо Жань с важным видом подошел к трактирщику и, улыбнувшись, сунул ему в руку серебряный слиток. Прищурившись, он с улыбкой сказал ему:

— Хозяин, окажите мне услугу.

Оценив серебряный слиток, трактирщик расплылся в еще более учтивой улыбке:

— Что желает господин бессмертный?

— Я вижу, что здесь завтракает не так уж много людей. Могу ли я одолжить вашу кухню для приготовления еды? Пожалуйста, не обслуживайте пока других постояльцев.

Сколько медяков стоит завтрак? Даже продавая завтраки полмесяца серебряного слитка не заработаешь. Трактирщик охотно согласился и, щурясь, повел самодовольно улыбающегося Мо Жаня на кухню.

— Господин бессмертный будет готовить сам? Наш повар мастер своего дела, почему бы не поручить это ему?

— Не нужно, — Мо Жань усмехнулся. — Слышали о Тереме Цзуйюй[2] в Сянтане?

[2] 醉玉楼 zuìyù lóu цзуйюй лоу «хмельной яшмовый терем»; 玉楼 yùlóu«яшмовый терем» — место сбора небожителей, рай блаженных.

— Ах... этот знаменитый дом развлечений, который сгорел больше года назад?

— Да.

Трактирщик выглянул наружу, чтобы убедиться, что его жена занята работой и не подслушивает, прежде чем украдкой усмехнуться:

— Это был самый известный музыкальный театр на реке Сян. В нем выступала прославленная дива, чья слава прогремела на весь мир. Жаль, что он находился так далеко, иначе я бы обязательно нашел время послушать ее исполнение.

Мо Жань рассмеялся:

— Спасибо за комплимент от ее имени.

— От ее имени? — озадаченно переспросил трактирщик. — Неужели вы с ней знакомы?

— Больше, чем просто знаком.

— Ого!.. глядя на вас, и не подумаешь, а? Выходит, вы, совершенствующиеся, тоже можете… э… выступать… хм…

— А кроме известной певицы, вы знаете что-нибудь еще об этом заведении?

— Хм… я слышал, что еда там была также великолепна.

Губы Мо Жаня изогнулись в веселой улыбке, когда он со знанием дела взял в руки кухонный нож:

— Прежде чем встать на путь совершенствования духа, я много лет работал помощником на кухне этого заведения. Как думаете, кто лучше готовит: ваш шеф-повар или я?

Трактирщик был еще более поражен, спотыкаясь на каждом слове:

— Господин бессмертный… в самом деле... в самом деле…

Не в силах подобрать слова, он продолжал бормотать «в самом деле».

Искоса взглянув на него, Мо Жань самодовольно улыбнулся и с ленцой сказал:

— Хорошо, идите уже. Этот достопочтенный шеф-повар приступит к работе.

Трактирщик понятия не имел, что сейчас разговаривает с бывшим повелителем тьмы и, отбросив стыд, взмолился:

— Я давно слышал о деликатесах из Терема Цзуйюй, может быть, когда добрый господин закончит, этот скромный трактирщик сможет попробовать?

Он подумал, что это небольшая просьба, поэтому Мо Жань определенно согласится. Кто знал, что молодой господин прищурит глаза и зло хмыкнет: