— Я не уйду сегодня на Землю, как собиралась, это и хотела сказать. Поправляйся, Антар. Ты мне очень нужен, — наклонилась, чтобы поцеловать в лоб на прощание, и замерла. Сармиец без сознания и не узнает, если сделаю это. Никто не узнает, а я точно пойму…

Несмело коснулась мужских губ, прислушалась к ощущениям. Ничего особенного, только волнительно забилось сердце, будто совершала что-то незаконное. Но и отторжения действие не вызывало, и даже краешек шрама, что приподнимал уголок рта, не мешал. Поцеловала чуточку смелее, пробуя на вкус чувственные губы. Они податливо раскрылись, будто только и ожидали меня. Наверное, я залилась краской, потому что такого трепетного волнения не испытывала никогда в жизни. Погладила Антара по щеке, которую скрывала маска, потом по другой. Как же сложно понять, что же действительно чувствую к этому человеку.

— Реифа Лэйлин! — в дверь тактично постучали, — прибыл гонец от арефа. Надлежит срочно прибыть во дворец.

— Минуту! Уже иду, — ответила Мирану, — выздоравливай поскорее и возвращайся ко мне. Ты обещал быть рядом, — прошептала Антару и поцеловала еще раз.

Неужели это и правда он, — размышляла всю обратную дорогу. Прикрыв глаза, смаковала собственные ощущения, касалась рукой губ, и вспыхивала румянцем от одной мысли о том, что сделала. Кто-то скажет, подумаешь, поцелуй! Он ничего не значит. А вот и нет! Это дикая смесь любопытства и осознания, что делаешь нечто непозволительное, будоражит кровь. Это не то же самое, когда целуют тебя. Редстон вызывал нешуточный отклик каждым прикосновением, однако магия меркла по сравнению с робким чувством, рождающимся из нерешительности и смутной надежды, что вот она, та самая, волшебная настоящая любовь.

— Ну, и где вы были? Почему не помогли? — с серьезным видом обратилась к артефактам. Кольца виновато замерцали, когда в них отразились лучи дневного светила. А, может, это игра воображения. Не глупость ли, разговаривать с украшениями? Хорошо, что ехала в карете одна и никто не увидел моих причуд. — Почему не подсказали, действительно ли Антар мой избранник? Если так, что же вы за помощники такие? Почему не сумели его излечить? Вот, если бы он очнулся, здоровый и полный сил, как и прежде, тогда бы точно поверила.

Тоненькое колечко сжалось на пальце, будто потускнело, зато перстень Наотара вдруг стал шире и едва не соскочил с руки. Сняла его, посмотрела так, будто увидела впервые.

— И что это значит? — кто бы еще ответил. Со вздохом вернула кольцо на место. Тем более, как раз приехали, Миран открыл дверцу и подал руку, чтобы выбралась из кареты.

В покоях дожидались взволнованные служанки и роскошное лиловое платье, расшитое золотом и драгоценными камнями. Волнение девушек понятно, времени на подготовку практически не осталось. Подумаешь! Это поминальный прием, а не праздничный бал. Хотя некоторые готовились к этому событию как к празднику.

Прощание началось с того, что королевский погребальный кортеж проследовал в некрополь. Очень похоже на похоронную процессию и проводы покойного, как это принято на Земле. За катафалком тянулись кареты высокопоставленных особ, соответственно их рангу. Я ехала в первой вместе с Шеймиром и его таной. Далее шли кареты близких родственников, знатных вельмож и тех, кто был знаком с Наотаром. Замыкали шествие воины, охранявшие кортеж. Для горожан, вроде Нэриша и Реция с Сафией, также предусматривались повозки. Пусть неблизкий, не каждому под силу преодолеть его пешком.

Двери усыпальницы рефа были открыты настежь. Пока гости выгружались из карет, да занимали места в просторном помещении, Наотара поместили в саркофаг. Дворцовые маги во главе с Готаром как раз занимались тем, что накладывали заклинание сохранения. Как пояснил ареф, сами саркофаги изготавливали из редкого минерала, способного накапливать магическую энергию, которой в некрополе было хоть отбавляй. Так что тела сохранялись веками, чтобы однажды души вернулись на Аэртан и заняли покинутые оболочки.

Когда процедура запечатывания завершилась, настал черед гостей прощаться и одаривать покойного подарками. Предметами обихода и роскошными безделушками, редкими книгами и драгоценными камнями. Народ попроще возвращал Наотару вещи, которыми тот пользовался при жизни. Я не придумала ничего лучше, чем заказать у ювелиров серебряный крестик. Повешенный на кожаном шнурочке, тот покоился на груди рефа, под одеждой, где никто не мог его увидеть. Для широкой публики мое подношение заключалось в дорогом наборе для приготовления зерния. Магическая плитка со встроенным накопителем, турка с длинной ручкой, инкрустированной каменьями, и пара чашек из тонкого фарфора.

Подарки гости оставляли на специальном постаменте. Их принимали воины и сразу же переносили в кабинет, спальню либо гостиную. Желающие поднимались на постамент, чтобы посмотреть на усопшего, сказать прощальные слова. Близким родственникам полагалось последними покидать усыпальницу. Это связано с тем, что двери запечатывались магией и в дальнейшем проникнуть внутрь без ведома главы семьи никто не мог.

— Прощай, дорогой друг Наотар, — прошептала, когда в помещении почти никого не осталось. — Супругом не могу назвать, уж прости. Но вот другом был замечательным. Надеюсь, ты сейчас в лучшем месте и с теми, кого любил и почитал. Передай благодарность Джейни. Если бы не она, мы бы вряд ли встретились. И спасибо огромное, за все, что для меня сделал.

О чем с дядей беседовал Шеймир, не слышала, тактично отошла в сторону. Да и ни к чему это, у каждого найдется сокровенное, о чем говорят только наедине.

Запечатав усыпальницу магическим ключом, вновь разместились в карете. Дальнейший путь лежал на площадь, где уже собрались горожане, чтобы поглазеть на казнь Мабет Да-Хтанг. Любимой таны арефа, правнучки великой Джейни, предательницы и убийцы.

Я снова шла через строй вооруженных рефтов, на этот раз вместе с арефом. Я больше не боялась толпы или что обо мне подумают. Дорогое ритуальное одеяние, золотистые волосы и сверкающее «Сияние Иллеры» говорили сами за себя. У возвышения, на котором надлежало разместиться, произошла заминка. Ареф подвел меня к малому трону, расположенному справа от главного. К месту первой реифы Сармии.

— Нет, Шеймир, этого не будет, — сказала едва слышно и шагнула к следующему трону, которое ранее занимал Наотар. Только сегодня за спиной никто не стоял, потому что всюду следовать за мной могла только тень. Миран, Зарх и еще десяток рефтов выстроились почетным караулом у подножия.

Едва первые лица страны заняли почетные места, как толпа взревела и заулюлюкала. На помост вывели преступницу. Мабет выглядела ослепительно. Иллюзия это или лекари восстановили прежний облик, сразу и не угадаешь. Хотя если использовать магическое зрение, то ответ очевиден — иллюзия, плетения которой сосредоточены вокруг шеи. Скорее всего, ареф решил устроить представление. Вместе с ударом топора, исчезнет наведенный облик и проявится истинная сущность предательницы.

Сосредоточившись на том, чтобы удержать магический взгляд, сумела отвлечься от тягостных мыслей. Питала ли я жалость к женщине? Хотела ли остановить казнь и сохранить Мабет жизнь? Сложно сказать. Если бы в ее глазах увидела раскаяние, может, и замолвила словечко перед арефом. Но гадина наслаждалась последним триумфом, посылала улыбки в толпу, упивалась криками и всеобщим вниманием.