«Два дня! Олег, да я с ума за это время сойду!» — чертыхнулась женщина.

Сергей Кириллович тревожно заворочался, реагируя на всплеск её эмоций.

«Тихо, милый! Всё будет хорошо! Не волнуйся. Значит, у дяди Олега есть какие-то новости… Какие-то… — сердце больно кольнуло. Она всё время ждала… ждала возвращения Кирилла, но учитывая короткое сообщение… возможен и другой исход. Слёзы непроизвольно покатились из её глаз. — Господи, помоги мне принять любое известие достойно! Боль! Такая тупая боль… — она снова проснулась, встревоженная коротким сообщением Меньшикова. — Так не хочется верить, что эта боль навсегда… это так страшно!».

Алина снова погладила свой заметно округлившийся животик, в котором тревожно ворочался малыш.

«Ну что ты тревожишься, моё сердечко, моя награда за любовь, моё счастье? Ты моё всё, мой ангел земной!».

Как бы она себя ни уговаривала, но страх просто сводил её с ума, и в итоге Алина, проплакав практически всю ночь, вконец измученная, осознав, что случилось что-то серьёзное, раз Олег так написал… уже под утро прошептала.

«Кирилл, ты моя последняя любовь! Прости меня! Как я теперь буду без тебя? Пока шли поиски, у меня была надежда. А теперь, видимо, случилось такое, от чего мне уже не на что надеяться. Я прошу, не уходи… Вернись, ты обещал мне вернуться, и я не хочу и не могу больше жить без тебя. Я люблю тебя, жизнь моя».

Гул вертолётных винтов застал Алину на берегу моря. За два дня, в ожидании приезда Меньшикова, женщина морально истрепалась. Она снова перестала спать, потеряла аппетит и интерес к работе, да и вообще ко всему происходящему.

Отрешившись от окружающего, Алина сидела в шезлонге и тупо наблюдала за плавно изменяющимися волнами. Сегодня море было неспокойно. Его немного штормило. Обычно лазурный цвет воды из-за волнения стал изумрудным, но это абсолютно не портило приятную для глаз картинку. Белые барашки морской пены с тихим шипением карабкались на белоснежный песок, норовя подобраться поближе к шезлонгу, на котором сидела Алина. Но труды их были напрасными. Раскалённый песок практически сразу же сводил на нет все их попытки.

«Меньшиков летит… — как-то грустно и вместе с тем безразлично отметила она про себя, даже и не подумав сдвинуться с места. — Нужно бы попросить, чтобы на всякий случай перенесли шезлонг подальше от воды. Кто его знает, вдруг к вечеру совсем расштормится».

Из-за переживаний и усталости, накопленных за последнее время, опустошенность и безучастность сыграли с Алиной злую шутку. Потерявшись во времени, она совсем не обратила внимания, что с момента посадки вертолёта прошло уже минут 15… и поэтому, когда её окликнули, вздрогнула и растерялась.

— Алина, здравствуй! — безопасник, не дойдя до неё шагов пять, остановился.

Алина подслеповато прищурилась и, поняв, что присутствие Олега Меньшикова ей не привиделось, попыталась улыбнуться. Улыбка оказалась жалобной, какой-то чересчур выстраданной.

— Здравствуй, Олег Петрович!

Поняв, что выглядит сейчас как минимум странно, попыталась исправить ситуацию, проявив элементарную вежливость хозяйки острова.

— Как добрался? — спросила она, но голос её предательски дрогнул, а рот скривился от еле сдерживаемых рыданий.

Меньшиков, шагнувший было навстречу женщине, не ожидая от неё такой реакции, впал в ступор. Алина, неловко встав, пошатнулась от внезапно налетевшего на неё порыва ветра, а легкий сарафан, натянувшись, обозначил заметно округлившийся живот.

Глубочайшее изумление отразилось на лице мужчины. Он, так же как и все, до настоящего времени и не подозревал о положении женщины. Видя его реакцию, та тоже остановилась. Обоюдное молчание продлилось минуты две. За это время Алина всё же разглядела, насколько тот изменился.

Выглядел Меньшиков, если мягко выразиться, плохо. Раньше это был высокий, по-богатырски мощный, уверенный в себе человек-весельчак. Сейчас же перед ней стоял сильно постаревший, похудевший мужчина с загаром грязно-бронзового цвета. В его короткой стрижке смоляных волос появилась серебряная проседь, а в серых глазах застыло странное недоумение. Помимо явной усталости, так и сквозившей в его голосе, жестах, он весь казался каким-то нервно-дерганым, словно кукла на веревочках.

Вскоре мужчина всё же опомнился.

— Алина, ты ждешь ребенка? — с удивлением спросил он, внезапно севшим голосом. — Отец кто? Кирилл?

Алина, ошарашенная его поведением и странными вопросами, испытывая глухое раздражение и непонимание, возмутилась.

— Что за вопросы, Олег Петрович? Это имеет какое-то отношение к нашему вопросу?

Тот смутился, понимая, что это действительно не его дело… даже если она уже и вышла замуж за кого-то другого. Он должен уважительно относиться к этой женщине, так как всё это время она продолжала настойчиво искать Кирилла, пусть даже как своего партнера по бизнесу.

— Простите, Алина Сергеевна! — перешёл он с дружеского общения, на официальное.

Внезапный стыд за свою злую реакцию на человека, который делал если не всё, то очень многое для возвращения её любимого домой, отрезвил Алину, и она искренне покаялась.

— Прости меня, Олег! Я за это время, пока искали Кирилла, совсем издергалась, а последние два дня для меня стали какой-то бесконечной пыткой… Вот и сорвалась на тебя. А ребенок… Ну конечно, от него, от моего любимого, — и, не выдержав расплакалась.

Меньшиков, опомнившись, бросился к ней и, схватив в свои объятья, стал аккуратно и нежно гладить женщину по спине.

— Ну Алина, не плачь… Теперь всё позади. Ты снова сможешь жить по-прежнему или же начать всё с начала… это уж сама решишь… тебе виднее, как ты сможешь пережить произошедшее… Успокойся. Тебе сейчас совсем нельзя нервничать!

Он ещё что-то говорил, но женщина его не слышала. Уткнувшись в плечо, она рыдала, пытаясь выплакать своё горе. От ужаса, испытываемого в связи с потерей любимого, у неё больно сжалось сердце, из-за чего её безудержные рыдания перешли в истерику. Меньшиков от этого совсем растерялся.

— Давай, присядь… я тебе водички налью.

Усадив Алину в шезлонг, он дрожащими руками, взяв со столика бутылку с водой, сноровисто открыл её, быстро наполнил фужер и тут же протянул его женщине. Затем, наполнив второй, плеснул из него воды в свою ладонь сложенную ковшиком и, шумно отфыркиваясь, умылся.

Тем временем Алина, выпив почти весь стакан, и правда немного успокоилась. И как только мужчина закончил свои водные процедуры, тихо, но всё ещё нервно вздрагивая, попросила.

— Олег! Расскажи мне о Кирилле! Как его не стало?

Меньшиков вздрогнул, на несколько мгновений замер, а затем каким-то странно-непонимающим взглядом скользнув по Алине, уставился за её спину, смотря вдаль.

— А почему ты ничего не сказала о ребёнке? Почему скрывала это от меня? — вдруг спросил он, полностью проигнорировав её вопрос.