Следующие два дня я живу предвкушением поездки. Пусть и не таким радостным и веселым. Я смотрю на это как на способ наконец стать свободной. Избавиться от отношений, в которых стала обузой. Я ведь чувствую, как он на меня смотрит, как прожигает взглядом мой живот, не давая себе даже шанса поверить в то, что внутри растет наш ребенок. А малыш, как назло, пинается только тогда, когда где-то рядом находится его отец. Пару раз мне даже хотелось крикнуть «Заид, скорее иди сюда, наш сын толкается!», но я успевала вовремя остановить себя. Поглаживала живот, успокаивая ребенка и убеждая нас обоих в том, что мы с ним проживем и вдвоем, нам не нужна любовь через силу.

Наконец наступает день отъезда. К счастью, с утра Заид садится в свою машину и, не сказав мне ни слова, уезжает. Так даже лучше. Мне не придется смотреть на него, оправдывать свой поступок в собственной голове, терзаться сомнениями, правильно ли я поступаю. Правильно, и точка.

Ближе к обеду к дому подъезжает небольшой старый фургон. Седовласый мужчина здоровается с тетей Хафизой, а та берет с него обещание довезти меня до города в безопасности. Она дает мне немного денег, а я обещаю ей их выслать, как только продам украшения. Тетя качает головой и говорит, что дает не мне, а моему ребенку. Заставляет пообещать, что я буду беречь себя и малыша, и всовывает мне в руку бумажку со своим адресом и номером телефона, заверив, что мне всегда рады в этом доме. Прощаюсь с подругой и Тиной, которая несколько раз порывалась поехать со мной, но я отказала. Заид не бросит ни свой гарем, ни свой персонал. Он обязательно встанет на ноги и заберет их всех назад в свой дом, я уверена. Мысли об этом заставляют меня рыдать внутри, потому что я представляю себе, как гарем вернется к прежней жизни, но там не будет меня. К Заиду снова потянется вереница девушек. Он снова будет восседать на подушках в большой комнате, а девушки будут танцевать только для него и ждать, когда он выберет одну из них на ночь. Я сжимаюсь, когда представляю себе, как любимые мной губы ласкают кожу другой. Вздрагиваю, всхлипнув, но не плачу, потому что слез, как всегда, нет.

Смотрю на пролетающий мимо пейзаж какой-то деревеньки. Даже не знала, что у нас существуют такие поселения. Сама я выросла в большом городе среди небоскребов и камня. Мы выезжаем на трассу, и водитель по имени Ваджиб прибавляет скорости. Его ржавая старая машина сопротивляется, натужно ускоряясь, но мужчину это не заботит, и я решаюсь все же пристегнуться ремнем безопасности. В какой-то момент начинаю дремать, утратив интерес к одному и тому же виду за окном, а потом просыпаюсь от резкого торможения. Распахиваю глаза и вжимаюсь в сиденье. Нам перерезал дорогу огромный черный джип, а потом водительская дверь открывается, и из нее выходит мужчина, с которым я надеялась больше никогда не встретиться.

Заид

Я думал, что больно мне было, когда меня предала семья. Когда меня держали в клетке в пустыне. Когда с меня пластами снимали обгоревшую кожу. Думал, было больно, когда старик Айгизар залечивал открытые раны какими-то вонючими мазями, от которых вылезали глаза от боли. Но нет. Больно мне стало, когда я увидел ее.

Джанан стояла спиной ко мне. Такая изящная, нежная. Такая любимая. Я даже мог поклясться, что ветер доносил до меня ее запах, и от него кружилась голова. Но когда она повернулась ко мне, и я увидел округлый животик, внутри меня умерло все, что до этого момента еще было живым. В одно мгновение вспыхнуло и сгорело, оставив после себя только горстку пепла с удушающим запахом предательства. Если бы только можно было в этот же миг закрыть глаза и умереть не только морально, но и физически. Просто исчезнуть и больше не испытывать таких чувств.

Когда Муну скручивали и увозили, она сказала, что Джанан спуталась с Валидом, и он куда-то увез ее. Я даже не дослушал ее до конца, прыгнул в машину и поехал на поиски. Я знал, что у Валида есть всего одно место, куда он может приехать и о котором не знает практически ни одна живая душа. Это дом его названной матери, тети Хафизы. Это она когда-то обнаружила мальчишку-подростка на улицах большого города. Привезла к себе и каким-то чудом вырастила из него мужчину. Я всегда считал его настоящим мужчиной с правильными понятиями. Но, направляясь в дом тети Хафизы, мне уже так не казалось. Валид был предан мне много лет, мы с ним не раз бывали под пулями, решали нерешаемые задачи, выпутывались из, мягко говоря, сложных ситуаций. И он единственный знал, что для меня на самом деле значила моя Джанан. Что она была моими небом и землей. Моими солнцем и луной. Моей душой. Единственным островком спокойствия и счастья в этом поганом мире. И он вот так просто забрал ее себе. А может, так он хотел ее защитить? Тогда мог бы просто забрать, не обязательно было укладывать ее в свою постель.

Дни, проведенные мной в доме тети Хафизы, превратились в один сплошной ночной кошмар. Я наблюдал за Джанан, даже когда она этого не видела. Высматривал ее в окно, когда она выходила во двор, приоткрывал створки, когда слышал ее мелодичный голос. Я как будто раз за разом сам укладывал себя в эту яму и присыпал землей, не позволяя выбраться. Словно наказывал себя за то, что она оказалась рядом с моим другом, не побрезговавшим воспользоваться ситуацией. Я ждал возвращения Валида. Хотел поговорить с ним с глазу на глаз. На звонки он не отвечал, куда уехал, не знал никто. Вот так бросил свою беременную женщину в доме, полном представительниц слабого пола. Без защиты, в опасности. Но, наверное, это уже было не мое дело, потому что женщина перестала принадлежать мне. За это хотелось задушить Валида. Или приставить пистолет к его виску, нажать на курок и любоваться, как мозги вылетят из буйной головы моего помощника. Бывшего. Но я бы никогда не поступил так с Джанан. Я не мог лишить ее защиты.

Когда утром звонит мой телефон, я кидаюсь к нему, потому что на этот номер могут позвонить только два человека: все еще преданный мне Шуджа, который спас меня от смерти, и Валид, которому я после безуспешных попыток дозвониться, отправил сообщение с требованием перезвонить. Поднимаю трубку. Даже не поздоровавшись, Валид коротко сообщает мне координаты встречи в пустыне неподалеку от поселка, где живет его мать. Проигнорировав завтрак, собираюсь, прыгаю в машину и выезжаю. На место я добираюсь за полчаса. Немного в стороне от основной дороги стоят две машины, а возле них – Шуджа с Валидом. Я чувствую укол в сердце, и меня накрывает ностальгия. Когда-то точно так же мы собирались в пустыне, чтобы покататься по барханам. Соревновались, кто быстрее доберется до точки назначения, сходили с ума от адреналина, которого в нашей жизни на тот момент еще не хватало.

Я останавливаюсь рядом с ними и, выйдя из машины, убеждаю себя, что не должен опускаться до банальной драки со своим помощником. Бывшим. Это не решит проблему. Ее ничто уже не решит.

– Заид! – радостно восклицает Валид и кидается ко мне. Крепко прижимает к себе и хлопает по плечу. – Как же я рад видеть тебя снова!

Пожимаю руку Шудже и перевожу взгляд на Валида. Смотрю, прищурившись, пытаясь понять, когда все пошло наперекосяк.

– Почему ты не женился на ней? – задаю самый животрепещущий вопрос.