Сюзан Энтони

Родилась в 1820 году. Сюзан Энтони стала ведущим борцом за права женщин в девятнадцатом веке. В 1882 году выступала с лекциями в Лидвилле.

Джеронимо

Родился в 1829 году, настоящее имя – Гоятлай. Был шаманом племени чирикауа-апачей. Боролся одновременно против американцев и мексиканцев, пытавшихся захватить территории апачей. Вождем племени никогда не был, зато оставался довольно успешным военным лидером. В 1886 году сдался американским властям и был заключен под стражу, но к 1904 году обрел такую популярность, что даже участвовал в Международной ярмарке, а в 1905-м – в параде, посвященном инаугурации Теодора Рузвельта. Умер в 1909 году, в возрасте восьмидесяти лет.

Приложение 4

Пэт Гаррет о побеге Билли Кида (Записано в 1882 г.):

Вечером 28 апреля 1881 года Олинджер повел заключенных на ужин через дорогу от здания суда, а с Кидом в караулке остался только Белл. О дальнейших событиях известно лишь по рассказу самого Кида и скудным сведениям, полученным от мистера Гайсса, немца, что работал в том же здании. Если учесть все показания, обстоятельства и улики, складывается следующая картина.

Кид попросил Белла сводить его в отхожее место. Когда они возвращались с заднего двора, Белл сильно отстал от Кида, и потому не видел, как тот достиг лестничной площадки между первым и вторым этажами. Кид был очень подвижен: в несколько прыжков бесшумно достиг второго этажа, плечом вскрыл дверь в арсенал (даже запертая, она легко открывалась), схватил там револьвер и вернулся к лестнице. Как раз в этот момент Белл показался на площадке, и Кид в него выстрелил. Раненый, Белл устремился в обратную сторону, но на заднем дворе, не добежав до калитки в ограде, упал и умер. Кид видел его в окно; сняв с тощих запястий кандалы, бросил их на труп и крикнул: «Держи, с…а, это тоже тебе». Затем устремился в мою контору, завладел двустволкой Олинджера. Хорошее, к слову, было ружье, казнозарядное. Олинджер еще утром заряжал его при Киде (двумя патронами, на восемнадцать дробин каждый), приговаривая: «Если в тебя из такого попасть – пиши пропало». С ружьем Кид вернулся в караулку и засел у восточного окна, что выходило во двор.

Олинджер слышал выстрел и вместе с Клементсом побежал к зданию суда. Они вошли во двор, и тут с заднего двора показался Гайсс. «Кид застрелил Белла», – сообщил он. Сверху раздался голос Кида: «Здорово, приятель». Получив заряд картечи в правое плечо, грудь и бок, Олинджер воскликнул: «Да, меня он тоже застрелил!» – и умер.

Кид через караулку вернулся в контору, через нее прошел в зал суда и дальше – на балкон. Оттуда посмотрел на труп Олинджера в углу двора, у калитки. Не спеша прицелился и выстрелил со второго ствола, попав в то же место, что и первый раз. Затем сломал дробовик о перила и бросил на труп со словами: «Держи, с…ка, больше ты меня с этим ружьем пасти не будешь». Потом вернулся в арсенал, где разжился «винчестером» и двумя револьверами. На ногах у него все еще оставались кандалы, и Кид крикнул в окно старику Гайссу, чтобы тот принес ножовку. Гайсс сбегал за инструментом и забросил его в окно второго этажа. Дальше Кид велел ему седлать лошадь, принадлежавшую заместителю судебного секретаря Билли Берту.

Кид перешел к окну с видом на улицу и, сев перед ним, распилил кольцо кандалов на одной ноге. В этот момент из отеля напротив вышел Боб Брукшир. Кид нацелил на него «винчестер» и крикнул: «Ступай назад, парнишка, ступай назад. Я не желаю тебе зла, но за свою жизнь буду биться. Чтоб больше никто из отеля не выходил!»

Гайсс тем временем возился с лошадью: та вырвалась из стойла и бегала по коралю. Правда, наконец ее удалось поймать и отвести к парадному входу. Кид носился по всему зданию суда и выглядывал в окна; выбежал наконец на балкон и, приплясывая, захохотал, будто ему ничего не грозило. Он еще час просидел в здании и только потом вышел во двор. Не успел он, однако, сесть на лошадь, как та вновь взбрыкнула и ускакала прочь. Кид позвал Эндрю Нимли – заключенного, что оказался неподалеку – и велел привести лошадь назад. Нимли вначале не проявил рвения, однако быстрым нетерпеливым жестом Кид заставил его сбегать за животным. Когда заключенный вернулся, Кид заметил: «Если бы ты не послушался, старик, я бы тебя пристрелил». Забравшись наконец в седло, Кид громко, чтобы все слышали, произнес: «Передайте Билли Берту, что лошадь я верну», – и ускакал галопом прочь. На одной ноге у него так и болтались не спиленные до конца кандалы. Вооруженный «винчестером» и двумя револьверами, Кид поехал сначала по дороге на запад, но через четыре мили свернул в сторону Лас-Таблас.

Сейчас уместно вернуться на место трагедии. Пуля вошла в тело Белла под правой рукой и вышла из-под левой. Впрочем, осмотр показал: выстрел был неудачный; чудо, что Кид вообще попал. Пуля срикошетила от стены, вошла в тело Белла и, пройдя его насквозь, застряла в кирпиче. Тому есть и другие доказательства, помимо следа на стене: пуля была оцарапана и помята, в отметины забилась плоть убитого. Позднее Кид рассказывал Питеру Максвеллу, будто Белл дважды выстрелил в него и промахнулся. Сие утверждение – несомненно, ложь. До появления Олинджера прозвучало всего два выстрела; второй – скорее всего, случайный (Кид проверял добытое в арсенале оружие). Олинджера буквально нашпиговали свинцом: в груди, в боку и плече у него засело что-то около тридцати шести дробин.

Событие потрясло и напугало всех обитателей городка Линкольн. Я твердо убежден: Кид мог запросто разъезжать по главной площади до темноты, никто бы не посмел ни выстрелить в него, ни даже попытаться его задержать. Кто-то, возможно, проникся сочувствием, однако большую часть горожан парализовало страхом, едва прошел слух о том, как кровожадный головорез Кид бежал из-под стражи и убил помощников шерифа.

Для меня его побег – чрезвычайно большой провал, ответственность за который лежит и на мне. Он, этот провал – результат вопиющей безалаберности и неряшливости на службе. Я знал, насколько отчаян человек, которого мне предстояло отправить на казнь: он отличался целеустремленностью и в средствах не стеснялся; перед лицом смерти положил бы сотню человек, если бы те стояли между ним и свободой, с той же легкостью, с какой прикончил бы койота. Теперь понимаете, насколько плохо я обеспечил его охрану? Тем не менее в свое оправдание – рискуя свалить вину за побег Кида на плечи мертвых, – скажу: помощники не следовали моим инструкциям и предостережениям.

В тот злополучный день, 28 апреля, я был в Уайт-Оукс: покинул Линкольн накануне, 27 числа прибыл в Лас-Таблас и уже оттуда двинул в Уайт-Оукс. 29 числа мне пришло письмо, в котором Джон Дилэйни, эсквайр, из Форт-Стентона просто передал: Кид бежал, убив двух моих помощников. Тем же днем приехал Билли Никки и сообщил подробности. 30 числа я вернулся в Линкольн, собрал отряд добровольцев и вместе с ними отправился по следу Кида – все без толку. Спустя несколько дней прискакала лошадь Билли Берта – должно быть, Кид отпустил ее или попросил кого-то из дружков отвести животное к черте города и прогнать.