Цезарь понял, что морского боя не избежать, и, чтобы опередить неприятеля, вывел свой флот в составе тридцати четырех кораблей к западной части гавани. У Цезаря было девять родосских кораблей, восемь — понтийских, двенадцать — византийских и пять — киликийских. На правом фланге он поместил родосские корабли, на левом — понтийские. Остальные корабли образовали вторую линию. Александрийцы также без колебаний вывели и выстроили свой флот. Во фронте у них были двадцать два корабля, а остальные, ожидая своего часа, встали во второй линии. Между двумя флотами были отмели с узким проходом, и было ясно, что первый, кто войдет в этот проход, окажется в затруднительном положении как при развертывании, так и при возможном отходе.

Родосскими кораблями командовал Эвфранор, опытный и храбрый моряк. Как только он заметил, что Цезарь колеблется, он крикнул ему: «Цезарь, ты боишься, что если ты войдешь в эти отмели с первыми кораблями, то вынужден будешь принять сражение, прежде чем успеешь развернуть остальной флот. Предоставь это дело нам, мы выдержим сражение, и ты в нас не ошибешься, лишь бы только остальные немедленно последовали за нами»[65]. Цезарь дал сигнал к бою. Родосские корабли смело вошли в проход и, миновав эту узость, не только развернулись с большим успехом и ловкостью, но и протаранили один из вражеских кораблей. За родосцами последовали остальные римские корабли, и бой разгорелся.

За боем, взобравшись на крыши домов, наблюдали и александрийцы, и римляне. Первые понимали, что если их моряки возьмут верх, то они захватят всю гавань, и станет осуществимым атаковать противника с моря. Римляне также отчетливо понимали, что если Цезарь проиграет сражение, то они окажутся отрезанными от внешнего мира. Опасения эти не оправдались. Римляне одолели александрийцев, потопив три вражеских корабля и захватив два. Остальные суда противника спаслись бегством, укрывшись в западной части гавани и оставив ее восточную часть в руках римлян.

Цезарь хотя и одержал победу над вражеским флотом, он тем не менее понимал, что не одолеет александрийцев, пока не овладеет всей гаванью. Пока в руках римлян была лишь восточная часть этой гавани, да еще малая территория вокруг маяка на Фаросе. Поэтому Цезарь решил полностью захватить этот остров, а заодно и плотину, соединявшую Фарос с городом. Согласно этому плану, он посадил на небольшие суда и лодки несколько тысяч своих солдат и приказал им высадиться на острове. Поначалу переправа изрядно напоминала катастрофическую высадку в Британии. Александрийцы пытались отбить атаку. С подошедших судов и с крыш прибрежных домов они стали осыпать неприятеля копьями, стрелами и метательными снарядами. Но едва римляне все же высадились на острове, александрийцы в панике отступили. Одни побежали к городу по плотине, другие бросились в море, чтобы достичь города вплавь. В этом бою александрийцы понесли большие потери, а шесть тысяч попали в плен, чтобы в будущем стать рабами. Цезарь разрешил солдатам разграбить Фарос, после чего повелел снести все дома. Этим он хотел продемонстрировать неприятелю, что и Александрию ждет та же участь, если александрийцы не признают власть Рима.

Но александрийцы сражались не только за свою жизнь, но и за независимость своего государства и не собирались сдаваться. Они сумели удержать южную часть плотины и там укрепиться.

На следующий день римляне предприняли новое наступление, чтобы овладеть всей плотиной. Однако узость плотины не позволила римлянам развернуть широкое наступление, и оно захлебнулось. Тогда они начали обстреливать неприятеля с кораблей, но и противник подтянул к плотине свои корабли, отвечавшие не менее смертоносным огнем. На исходе четвертого часа боя александрийским судам удалось зайти в тыл неприятелю и высадить на плотине свои войска. Оказавшись неожиданно в окружении, римляне ударились в панику и пустились бежать к своим кораблям. Часть солдат сумела до них добраться, но те от перегрузки пошли ко дну. Другая часть попыталась сопротивляться, но была перебита александрийцами.

Цезарь, насколько мог, пытался удержать солдат на плотине, но только не преуспел. Затем, увидев, что и его корабль от перегрузки идет ко дну, Цезарь бросился в воду и поплыл к берегу. В детстве он знатно плавал, но в пятьдесят два года, да еще в воинском снаряжении, плыть было предельно трудно. Тем не менее, чтобы не потерять свои записи, он держал их высоко над водой, а греб только одной рукой. Еще говорят, что Цезарь спасал и свой пурпурный военный плащ, сжимая его в зубах, когда плыл. По другому источнику, плащ этот, наоборот, достался александрийцам, которые выставили его на всеобщее обозрение. Однако главное в том, что наступление Цезаря закончилось неудачей. В бою за плотину Цезарь потерял четыре сотни солдат и еще большее количество моряков. Правда, Фарос римляне не утратили, но моральная победа осталась за неприятелем.

Однако поражение не только не привело римлян в смятение, но даже их обозлило, и они с еще большей отвагой сражались против александрийцев, пытавшихся прорвать оборону противника и овладеть «царским кварталом». Римляне не могли вынести саму мысль о том, что египтяне в чем-то их превосходят. Легионеры вели с горожанам яростные схватки, и так продолжалось целый день. Горожане изумлялись тому, что римское войско черпает силу в поражении, тогда как любое другое давным-давно пало бы духом.

Не в силах одолеть римлян, александрийцы послали к Цезарю своих представителей. Сославшись на то, что им надоели правление взбалмошной Арсинои и жестокая тирания ее приспешника Ганимеда, они попросили Цезаря отпустить находившегося у него под охраной Птолемея XIII, добавив, что если законный царь изъявит свою монаршую волю перейти под покровительство Цезаря, то все население согласится с таким решением.

Поразмыслив над просьбой александрийцев, Цезарь решил пойти им навстречу, хотя мало верил в их искренность. В то же время он допускал, что если александрийцев возглавит законный царь, то они могут и в самом деле пойти на значительные уступки, а если александрийцы его обманывают и просто хотят сменить Арсиною на Птолемея, то будет благовиднее и почетнее вести войну с законным царем, а не с самозваной царицей и ее евнухом. Кроме того, как посчитал Цезарь, появление Птолемея XIII в лагере неприятеля вызовет распри и разногласия между сторонниками царя и приспешниками Арсинои и Ганимеда, что несомненно ослабит силы противника, если александрийцы не откажутся от войны, и тогда, когда римляне одолеют александрийцев, станет справедливым и правомерным сместить Птолемея XIII и привести к управлению Клеопатру и Птолемея XIV, которые станут следовать воле Рима.

Когда Птолемей узнал, что его собираются отправить к сородичам, он неожиданно разразился слезами и стал упрашивать Цезаря оставить его у себя. Но как Цезарь и думал, как только молодой царь оказался в стане александрийцев, он энергично повел войну против римлян. Солдаты Цезаря стали качать головами и дивиться тому, что над чрезмерной добротой Цезаря насмеялся лукавый мальчик. Им было невдомек, что, отпуская Птолемея к александрийцам, Цезарь преследовал определенные цели, сулившие немалые выгоды. Хотя Птолемей и продолжил военные действия, в стане александрийцев, как и полагал Цезарь, начались распри, в результате которых Арсиною и Ганимеда заставили силой уступить власть Птолемею, которым стали руководить несведущие в военном деле советники.