Она, должно быть, думает, что я сумасшедший.

Во-первых, я сказал, что это будет просто временно. Потом я начинаю появляться на мероприятиях ее семьи и умолять о встрече с ней по выходным. Даже сегодня я заставляю себя работать, чтобы удержаться от того, чтобы не написать ей.

— Итак, что случилось? — Спрашивает Гаррет.

— Они с Бо расстались. Однажды она пришла за залогом из их квартиры, которую я оформил для него, и я принял ее за одну из девушек, которых ты присылаешь.

— Уф, — говорит он с гримасой.

— Да.

Я позволяю себе на мгновение задержаться, вспоминая тот день, тот момент, когда я впервые увидел ее в своем кабинете, то, как она упала на колени, как в тот момент я понял, что она другая. Всего за пять секунд я понял, что она каким-то образом создана для меня.

— Я предложил ей эту работу. Я очень ясно дал понять, что это была всего лишь обычная работа секретарши, но потом… Я переступал каждую маленькую черту по очереди, пока мы не начали трахаться две недели назад.

— Господи.

— Я знаю…

— Я полагаю, Бо понятия не имеет.

— Он все еще по-настоящему не разговаривает со мной, но я буду честен… после того, как все началось с Шарлоттой, я не так часто ему звонила.

Он наблюдает за мной, в то время как я отвожу глаза, позволяя всему этому дерьмовому шоу снова прокручиваться у меня в голове.

Как я позволил этому случиться? Я старался быть таким осторожным. Я установил для себя строгие правила, но она заставила меня нарушить их все.

Когда я, наконец, поднимаю на него взгляд, на его лице больше сочувствия, чем осуждения.

— Что, черт возьми, со мной не так?

— Я не думаю, что с тобой что-то не так.

— Но…

— Но… — Он ерзает на своем месте.

— Я могу сказать, что она тебе действительно нравится. Может быть, больше, чем нравится?

Я не собираюсь отвечать на этот вопрос. Если я облеку эту мысль в слова, я очень многим рискую. Позволяю себе поверить, что наши отношения с Шарлоттой — это нечто большее, чем спутанные эмоции и горячий, как грех, секс, и все становится намного серьезнее, чем я предполагал.

Я провожу рукой по лбу.

— Она мне действительно нравится. Я имею в виду… ты же видел ее.

Он кивает, невысказанные слова отчетливо слетают с его губ.

— Что означает этот взгляд?

После минутного раздумья он вздыхает и наклоняется вперед.

— Эмерсон, я знаю тебя больше десяти лет. Я видел тебя со многими девушками. Все они были прекрасны. Это совсем другое дело.

— Я знаю, что это так, но я ничего не могу с этим поделать.

Кажется, я не могу скрыть легкое разочарование в своем голосе. Он указывает на очевидное, но не видит проблемы. Это не так просто, как просто признать, что у меня серьезные чувства к Шарлотте, потому что, несмотря ни на что, я не могу заполучить ее.

— Почему нет?

Я должен дать своему другу минутку передышки, потому что он еще не отец, поэтому понятия не имеет, каково это.

Это мучение — бороться с мыслью о том, что я навсегда потеряю своего сына.

— Потому что, что бы я ни делал, я потеряю одного из них. Каким бы я был отцом, если бы выбрал…

Остальная часть предложения повисает у меня на губах, когда я издаю разочарованный звук, и у моего друга нет ответа.

Мы сидим в напряженной тишине еще мгновение, прежде чем он говорит:

— Это просто мое мнение, так что принимай его или нет…

Он поднимает руки вверх и продолжает:

— Но Бо взрослый человек, Эмерсон. Он больше не ребенок. Он может быть зол на тебя, но это не то, с чем ты не смог бы разобраться, если бы он действительно заговорил с тобой. Я думаю, ты отличный отец, раз хочешь дать ему так много, но, похоже, ты действительно счастлив с этой девушкой, и мне бы не хотелось видеть, как ты этим пренебрегаешь.

Он прав. Я знаю это, но это не так просто.

— И чем дольше ты будешь хранить этот секрет, тем труднее тебе будет рассказать ему.

— Я знаю.

— Но не принимай от меня слишком много советов. У меня нет ни девушки, ни ребенка, так что я мог бы быть самым большим идиотом в мире, но я действительно знаю тебя. И ты нравишься мне намного больше с тех пор, как она появилась в твоей жизни.

Я издаю тихий смешок.

— Спасибо, — бормочу я, когда он встает и хлопает меня по плечу.

— Что бы ты ни выбрал, я здесь.

Я киваю ему, грызущий комок беспокойства в моем животе становится еще больше от этого разговора.

—

— Как прошло шоу? — Спрашиваю я, когда Шарлотта сворачивается калачиком у меня на груди на диване наверху. На заднем плане тихо играет какое-то настоящее криминальное шоу.

— Это был настоящий взрыв. Софи была на седьмом небе от счастья.

— Хорошо, — отвечаю я, целуя ее в щеку.

— Ты голодна? — Спрашиваю я.

— Не совсем. Мы захватили перекусить после закрытия. Чем ты занимался весь день?

— Скучал по тебе.

Внутренне я вздрагиваю. Я действительно должен держать подобное дерьмо при себе.

— Я тоже по тебе скучала, — отвечает она, не глядя на меня.

Между нами растет напряженность. Этот невысказанный спор о Бо и нашем будущем продолжает разрастаться, отодвигая в сторону весь тот восторг, который мы испытывали неделю назад, когда все это было ново и весело. Теперь, боюсь, все это слишком реально. И я хочу всего этого слишком сильно.

Как только она пришла сюда, мы вместе забрались на диван. Обычно мы уже кончали, она выкрикивала мое имя, пока я трахал ее на разных поверхностях моего дома, но ни один из нас не потянулся к одежде другого. Еще.

— Ты хорошо ладишь со своей сестрой, — бормочу я, целуя ее в висок.

Мне нравится, как она обнимает меня и как уютно прижимается к моей груди. Мне нравится, что независимо от того, что мы чувствуем, ей удобно прикасаться ко мне первой, вместо того чтобы ждать, пока я сделаю первый шаг.

— Она хороший ребенок.

— Ты хочешь когда-нибудь иметь детей? — Спрашиваю я, потому что…

Я не знаю. Возможно, самосаботаж. Потому что тот разговор с Гарреттом ранее заставил меня почувствовать, что я мог бы закончить его еще до того, как он начался. И что может быть лучше для этого?

— Я не знаю, — небрежно отвечает она. —