— Прекрасно, — говорит Джорджу миз Каури. Она предлагает Фриде и Лине поучиться у него.

Фрида обнимает Эммануэль объятием, смягчающим физическую боль, объятием, снимающим эмоциональное потрясение. Эммануэль спрашивает, почему мальчик такой гадкий.

— Он не гадкий, — говорит Фрида. — Просто ты ему очень нравишься. Так мальчики проявляют свои чувства. — Она рассказывает Эммануэль про Билли, светловолосого мальчика, который поцеловал ее в детском саду. Он каждый день безжалостно дразнил ее, называл уродиной, растягивал глаза в щелочки, гнусавил якобы по-китайски, подначивал других детей, чтобы дразнили ее. А потом как-то раз после занятий, когда на детской площадке почти никого не было, она услышала чьи-то быстрые шаги у себя за спиной. Она почувствовала поцелуй, такой крепкий поцелуй в щеку, что она чуть с ног не свалилась. Она поняла, кто ее поцеловал, только когда он отбежал от нее на половину игровой площадки.

— Я до восьми лет никому об этом не говорила.

— Почему?

— Я думаю, он не хотел, чтобы кто-нибудь знал, что я ему нравлюсь. — Фрида сжимает руку Эммануэль. — Мальчики — они такие сложные.

После обеда час жеманства: кто соблазнительно уронит салфетку, кто покрутит вилку в пальцах, инструкторы приписывают их к новым группам. Фрида и Мерил занимаются с девятнадцатилетним чернокожим отцом по имени Колин, который спал с маленьким сыном в одной кровати, повернулся во сне и сломал мальчику руку. Они разбирают его прошлое на крохотные детали, а их куклы сражаются из-за игрушечной машинки. У Колина детское лицо, гораздо темнее, чем у зеленоглазого охранника, и он выше. У него короткая бородка и едва заметный южный акцент. Он разговаривает только с Мерил, словно Фриды тут и нет, о себе говорит как о всеобщем любимчике. Он, перед тем как это случилось, учился в колледже, специализация — бизнес. О жене или подруге — ни слова. Весь день у Мерил чуть приоткрыты губы и слегка наклонена набок голова.

Фрида советует Мерил быть внимательнее — та слишком явно проявляет свои чувства, что довольно рискованно. Но ее неосторожность позволяет Фриде проявить себя во всей красе. Она быстро успокаивает Эммануэль и учит ее проявлять уважение. Эммануэль спокойно отдает игрушку, когда Фрида ей подсказывает. Эммануэль кричит гораздо меньше, чем две другие куклы.

Миз Руссо отмечает хорошее поведение Эммануэль и делает пометку в своем планшете. Мерил и Колин игнорируют призывы Фриды сосредоточиться. Фрида чувствует себя их наставницей. Ей кажется, она прозревает прошлое Мерил и возможное будущее Гарриет. Есть на свете мало вещей опаснее, чем одержимая желаниями девочка-подросток. У нее есть только восемь или девять лет, прежде чем тело Гарриет начнет меняться. Женщины в семье Гаста пышные. Мальчики будут засматриваться на Гарриет. На нее будут поглядывать и мужчины.

* * *

Совместное обучение будет продолжаться весь июль. После первой недели половина матерей оказывается в разговорном кружке. Нарушения включают игривый телесный язык, жеманные манеры, избыточные визуальные контакты, сексуально заряженные прикосновения, небрежение в отношении кукол. В один из вечеров Мерил и Роксана оказываются на соседних стульях. Роксану поймали на том, что она прикоснулась к руке отца, Мерил — на том, что она слишком страстно обнималась с Колином.

Роксана говорит Фриде, что когда Мерил должна была каяться, она заявила, что ничуть не флиртовала и не отвлекала Колина от родительских задач, а он не отвлекал ее. Они тренировались решать несколько задач одновременно. Ее сарказм привел к тому, что ей назначили дополнительные консультации у психолога и внесли это в ее досье.

— Этой девице все сходит с рук, — говорит Роксана.

Она считает, что Мерил алчная. У Мерил есть мужчина дома и двое здесь. У некоторых матерей нет ни одного.

— Мы же здесь не навечно.

— Фрида, прошу тебя, не учи меня.

— Я только напоминаю тебе, что ты умная. Ты молодая и красивая, и ты непременно встретишь кого-нибудь нормального после этого. Взрослого. Ты должна жить со взрослым человеком.

Они постоянно ведут этот разговор. Каждый раз, когда Роксана находит у себя новый седой волос или когда они разговаривают о том, что будут делать, выйдя отсюда.

— Тебе не тридцать девять, — говорит Фрида.

— И что? Кто меня захочет, когда узнает, что у меня отобрали ребенка?

— Кто-нибудь поймет.

— О боже мой, — говорит Роксана и выразительно закатывает глаза.

Роксана придумала Таккеру кодовое имя Бобовый Стебель[23]. Всякий раз, когда Фрида рассеянна или не помнит подробностей их последнего разговора, Роксана обвиняет ее в том, что та думает о Бобовом Стебле. Роксана слышала, что Бобовый Стебель раздражает многих отцов. Всезнайка, который постоянно рассказывает истории об одном своем чернокожем друге, о том, что его воспитывала мать-одиночка в бедности, а все же сумела отдать его в колледж.

— Он делает вид, что очень умный, а на самом деле он просто начитался всяких дурацких статей.

Фрида не пытается его защитить. Будет лучше, если они перестанут о нем говорить, даже называя по прозвищу. Она никогда не умела сопротивляться по-настоящему. Время она меряет по встречам с ним. По ночам, когда ей следовало бы думать о Гарриет, она думает о Таккере. Неужели она снова желанна — нет, это уловка разума, думает она, но ее одноклассницы заметили, что Таккер всегда в столовой ищет ее. На днях она позволила ему сесть за их столик. Он прошептал, что она хорошо выглядит.

Ей интересно знать, не так ли начинаются романы у Анонимных алкоголиков. Влечение, основанное на общем пороке. Получится ли из них двоих один заслуживающий доверия родитель, или же их общие слабости превратят обоих в ничто. Каждый раз, когда она размышляет о прогнозе на возвращение ей Гарриет, о том, какая гиря на этих весах тяжелее, ей приходит в голову Таккер. Она представляет себе его дом. Дома в Джермантауне огромные. Он позволит ей провести там несколько ночей. Она сможет пожить у него, пока ищет работу. Там будет достаточно места для нее и для Гарриет.

* * *

В пятницу она заходит в кабинет психолога, высоко держа голову. Поднявшись на второе место, она заслужила звонок. Но она узнает, что правила снова изменились. Отказ в телефонных привилегиях пошел на пользу — он мотивирует всех. Телефонные привилегии Фриды отсрочены еще на месяц. Она должна закончить шестой раздел в первой двойке.

Фрида чуть не кричит:

— Я сделала все, как вы требовали. Мне нужно поговорить с ней. Она вот-вот пойдет в садик. Я даже не знаю в какой. Я пропускаю первый день. Вы меня понимаете? Я с марта с ней не говорила.

— Не надо жаловаться, — говорит психолог.

Она понимает разочарование Фриды, но