Не успел он так подумать, как тварь действительно оказалась слоном. Только слон этот почему-то был зеленого цвета, под цвет травы.

«Ого! – подумал Кирилл. – Если такого громилу природа маскирует на этой равнине, то каковы же должны быть его враги?»

Скоро стало ясно, что зеленый слон, приземлившись и затаившись, вполне может сыграть роль одного из здешних холмиков.

«А может, я и стою сейчас у такого на горбу?» – мелькнула у Кирилла запоздалая мысль.

Он поневоле глянул себе под ноги, но тут же успокоился. Летучий мусор в башню лезет!.. Холм под ним был самым обыкновенным, из земли.

Он перевел взгляд в небо и остолбенел. Зеленого слона там уже не было. По направлению к Кириллу летел самый обыкновенный человек. Только крылатый… Этакий ангел из религиозных мифов. Серафим-херувим или как там его?

Пальцы обеих рук вновь поискали кнопки выстрела. И вновь ничего не нашли.

Это было плохо. Это была катастрофа. От животного, по крайней мере, знаешь чего ждать. Человек же непредсказуем. Животное либо сразу бросится на тебя, либо уже не бросится никогда. Человек же может прикинуться другом-не-разлей-водой, а в самый неподходящий момент подставить ножку в пароксизме предательства. А вокруг начнут говорить об умном поведении, о мудрости и здравомыслии, забалтывая проблему, покрывая ее скорлупой вранья и сплетен…

Впрочем, предпринимать что-либо было уже поздно. От такого не убежишь, а в этой траве не спрячешься. Оставалось, в случае возникновения конфликта, рассчитывать на собственные кулаки да навыки специальной борьбы.

Между тем ангел захлопал крыльями, гася скорость, и приземлился на холм, где пребывал в ожидании непонятно чего Кирилл. Теперь гостя можно было рассмотреть. Лицо у ангела было абсолютно человеческим, но только чрезвычайно красивым. Таких лиц у людей не бывает. Если говорить про нормальных людей, разумеется, а не про племенных жеребцов, которых природа норовит пустить время от времени на расплод, но от которых опасаются беременеть женщины, желающие растить детей в присутствии отцов. Потому что отцы из таких получаются только генетические, но никак не реальные, те, которым приходится гулять с детьми в свободное от работы время, отправлять в утилизатор использованные памперсы, следить, какие шайбы подключают к штекам отпрыски. В общем, заниматься множеством мелких домашних дел, которые поручают мужьям жены, когда образуют семейную пару не с красавчиком, а с обыкновенным человеком…

– Здравствуйте, – сказал ангел по-русски, складывая крылья.

Это движение получилось у него изящным и простым, как у женщины, когда она поправляет прическу.

Перья у него были бело-розовые и почему-то походили на еловые веточки. Не цветом, конечно… А в остальном он был человек человеком, шатен, с серыми, как у самого Кирилла, глазами, гладко выбритым подбородком (если, конечно, у ангелов растут на лице волосы), одетый в зеленые шорты и зеленую же футболку с длинным рукавом.

– Здорово-здорово, – сказал Кирилл и не справился с голосом: в приветствии послышалось недоверие.

Однако незнакомец не обиделся.

– Вы меня опасаетесь, – сказал он. – Что ж, понимаю…

А Кирилл вспомнил, что ангелы бесполы и, значит, удар в промежность не приведет к нужному результату. Придется ломать кости рук и ног… Да еще крылья!

– Это ни к чему, – сказал незнакомец.

Крылья у него сложились уже так, что полностью скрылись за спиной. А может быть, и вовсе отвалились и растаяли в воздухе.

– Что – ни к чему?

– Ни к чему ломать кости рук и ног, – сказал незнакомец.

Ну и упражнение, кол вам в дюзу, придумали эти яйцегововые! Может, направлено на тренировку психики в вероятном конфликте с альтер эго. Якобы парень умеет копаться в мозгах… Нетрудно копаться, если мозги объекта напрямую связаны со симулятором.

Тем не менее Кирилл сделал вид, будто опешил:

– Вы читаете мысли?

– Разумеется. – Тип улыбнулся открытой улыбкой. – Я же твой ангел-хранитель.

«Ага, – подумал Кирилл. – А еще какой лапши ты мне на уши навешаешь?»

– В самом деле? Ангел-хранитель? Разве мне угрожает опасность?

– Разумеется.

– Что-то я ее не вижу. – Кирилл с ехидным видом оглянулся по сторонам. – Ау, опасность!.. Ты где? Разве что она исходит от вас самого! Вот повернусь к вам спиной, а вы мне режик под лопатку. – Кирилл открыто, в голос, рассмеялся. – И потом… Опасность каждый день угрожает миллионам людей. И что, к ним ко всем сейчас слетелись ангелы-хранители?

Тип в зеленом тоже огляделся, потом словно прислушался. Было видно, как у него дернулся кадык… Кириллу показалось, что где-то он уже видел этого так называемого «ангела»… Наверное, программа использовала содержимое его памяти.

– Мне пора, – сказал тип. – Я не хочу причинять тебе вред.

– То есть вы и в самом деле можете пырнуть?

«Ангел» словно не слышал. Он сложил руки на груди, за спиной у него с треском раскрылись крылья и встопорщились перья. Как у напуганной курицы…

– Я не хочу причинять тебе вред.

– Конечно. Иначе какой же вы будете ангел-хранитель. Тогда вы будете ангел-вредитель.

Тип в зеленом не слушал Кирилла.

– Совсем не осталось времени, – зачастил он. – Помни только одно: ты должен пройти свой путь до конца. Иначе все окажется бессмысленным.

«Ангел» оглянулся на северо-восток. Кирилл проследил за его взглядом.

Оказывается, стая летучих тварей возвращалась в обратном направлении. Уверенности не было, но Кириллу показалось, что твари несут что-то в своих лапах. Или когтях…

– Что это у них там? – пробормотал он.

– Погубленные человеческие души.

Захлопали крылья, пригнули траву, ветерок ринулся в ворот рубашки Кирилла, надул рукава. Будто паруса идущей неведомым курсом яхты…

Тип в зеленом с натугой приподнялся над холмом. Крылья замелькали чаще, подняв настоящую бурю. И вот уже он помчался к стае, то чуть припадая вниз, то снова взмывая кверху, и в его облике не стало ничего человеческого. И было непонятно, лапы у него или когти, но было абсолютно ясно, что они пусты.

«Ангел» еще не присоединился к стае своих более удачливых собратьев, когда над холмами вновь пронесся порыв ветра, уже не имеющий никакого отношения к хлопающим крыльям. Он был плотен и холоден, обладал мерзопакостным запахом и походил не столько на воздух, сколько на воду.

Кирилл задохнулся, закашлялся, его едва не стошнило. А потом стало уже не до тошноты, и он, задержав дыхание, опустился на четвереньки и схватился за траву, потому что ветер набрал такую силу, что вполне мог сдуть его с холма. А потом взбирающееся на небосклон оранжевое солнышко вдруг погасло.

И на Кирилла обрушилась тьма.