– Чертов сплав! – Радир скинул со стола бумаги, откинувшись на спинку стула, – как же мы смешали эти проклятые руды…

Толстая дверь медленно приоткрылась, впуская в комнату свет факелов из коридора. В проёме появилась девушка с небольшой сумкой на плече. Немного потоптавшись, она прошла внутрь, закрыв дверь.

– Я занят, – Радир не поднял голову от стола, сжимая в кулаках испачканные листы.

– Раны не терпят откладываний, – она откинула клапан сумки, звеня склянками.

– Я сказал, что занят, – он поднялся, со скрежетом отодвигая стул, – плевал я на раны. И на твоё желание, – он резко развернулся, – вон из кабинета.

Добра, покорно опустив голову, покинула кабинет, как того приказал Радир. Он медленно опустился на пол, опираясь о толстую ножку стола. Голова разрывалась от мыслей, напряжения и эмоций. Память подводила его, а разум перебивал, прокручивая необдуманные слова, мгновение назад сказанные девушке.

– Черт, – он зажмурился, рыча, – ну почему ты пришла сейчас, Добра, – Радир ударился затылком о столешницу.

Пламя свечи задрожало, но не потухло. Узкое окно распахнулось от порыва ветра, а с улицы раздавались тяжелые шаги и хруст свежего снега. Зима полностью вступила в свои права, но вот крепкие морозы, как и было привычно для Сатриса, в этой полосе уже отступили. Ветра стихли, а вот снега в облаках было с лихвой – к концу зимы, который наступит лишь по воле Богов, сугробов могло насести и по пояс.

Парень сидел, прикрыв глаза. Голова вновь болела от мыслей и накатившей усталости. От холодного ветра мышцы неприятно напряглись, а вспотевшая до этого кожа сейчас обжигалась холодом. Хруст снега за окном стих, сменившись едва слышным кашлем девушки. Вновь появились быстрые, но тяжелые шаги, а следом – невнятный шепот и тихий стон, заставивший Радира рвануть с места.

– Почему вернулся ее дар? – Алор затушил свечи в зале, где отужинали последние соратники.

– Кто бы знал, – Маст пожал плечами, прикрывая пламя своей свечи, – но теперь она снова заметна для Даара. Я не хочу, чтоб она познала войну.

– Все мы обречены познать ее, – генерал положил руку на плечо парня, подталкивая к арке, – придумаем что-нибудь, не переживай ты так.

– Жаль, – он пожал плечами, не желая подробно рассказывать все, что было в голове, – каждый должен познать счастье.

– И в чем твоё? – Алор свернул в темный коридор, освещаемый лишь свечой Маста.

– В том, что я нашёл соратников, – он усмехнулся, пальцами разделяя грязные волосы, – и имя мое останется в истории.

– Значит, искал славы?

– Нет, – парень вмиг стал серьезным, – искал правды. И я ее нашёл. Я сын Эльта, а значит наследник. После тебя. И вместе мы вернём этот трон.

– Отдыхай, герой, – Алор вздохнул, забирая свечу перед массивными дверьми, – Зарат там, твоя дверь следующая. Но ты ей нужен, – он направился дальше, сняв с волос тонкий ремешок.

Маст подошёл к двери и, занося кулак для стука, остановился. Наверно, он все-таки боялся видеть ее. Боялся хрупкости, боялся шрамов, и доброты, простой детской доброты. Маст мягко упёрся лбом в дверь, глубоко дыша.

– Нет, – он развернулся и пошёл к своей двери, – не сегодня.

С неба медленно опускались хлопья снега, иногда сбиваемые порывами ветра. В крепости не было тихо, уставший мятеж галдел, радуясь небольшой победе. На небольшом дворе, под окнами замка, что охватывал его почти кольцом, было пусто, а снег тонким слоем покрыл следы от копыт лошадей командиров. Девушка мягко ступала на белое покрывало, но из-под ног все равно раздавался хруст. Она оглянулась на окно, где дрожал свет свечи.

– Наверно, я приняла свою фантазию за реальность, – она пожала плечами, опуская глаза к земле, – господин, вы невыносимы.

Грустная улыбка появилась на ее лице, а на глазах навернулись слезы. Ветер сдул их по щекам, оставив холодные дорожки. Плотное чёрное платье не продувалось морозом, но оголенная шея уже побелела. Тонкие пальцы теребили клапан мягкой сумки, где лежали бинты и мази для Радира.

– Скучаешь? – за спиной раздался грубый и ужасно знакомый шепот.

– Артен? – девушка не развернулась, крепче сжав в руках ткань сумки. Страх сковал ее снова, как в крепости на стене Рейт.

– Уже не важно, – он быстро подошёл, выдавая себя лишь хрустом свежего снега, – жаль, что взять я тебя не успел, – ледяное лезвие коснулось кожи, а затем резко вошло меж рёбер, в старый, давно заживший шрам.

Сдавленный стон вырвался из гортани, когда Артен выдернул нож, придерживая девушку. Кровь окропила снег под ногами.

– Радир, – по ее щекам покатились слезы, а лицо скривилось от боли.

– Он слишком занят, – Артен убрал руку, давая девушке упасть, – в этот раз он не помешал мне.

– За что? – Добра легла на снег, пытаясь сделать вдох.

– Ты должна была умереть в Порту, – он присел на корточки, хватая ее за волосы, – ты мусор. Красивый мусор. А Даар хотел сделать тебя королевой, но не успел, – Артен качнул головой и усмехнулся.

– Ты сам мусор! – Радир подал голос из-за его спины, схватил Артена за подбородок, другой рукой он обхватил плечи, пытаясь перевести дыхание, – я знал, что нужно было убить тебя в Рейте, – резким движением он повернул его голову до звонкого хруста.

Тело мужчины упало на снег, как мешок. Но парень лишь перешагнул его, падая на колени в красный снег. Он наклонился к Добре, чуть приподнимая ее от земли. Затем, Радир крепко прижал ее к себе, закрывая свистящую рану на спине.

– Господин, – она сжала его белую рубашку в кулак, – я не хочу.

– Добра, – он сильнее прижал ее к груди, – прости, прошу. Нельзя, чтоб это было последним, что ты слышала. Я влюбился, влюбился как мальчишка, но так боялся этого, – он прижался к ее волосам, вытирая слезы.

Девушка уже ничего не ответила. Лицо стало спокойным, последние слёзы скатились по щекам, а пальцы разжались. Парень рычал от ярости, от злости и обиды, продолжая прижимать уже безжизненное тело.

– Здравствуй, Радир, – словно эхо раздался скрипучий голос. Не понятно было, мужской он или женский.

Парень поднял глаза на фигуру, возникшую перед ним. Фигура в бесформенном балахоне, окружённая темным туманом, смотрела на него, чуть склонив голову.

– Давно я жду тебя, но, увы, сейчас я не по твою душу. Снова, – она присела на колени, – но, – Смерть сделала паузу, желая услышать глупый вопрос.

– Не тяни, что но? – Радир опустил тело Добры на снег.

– Я предлагаю тебе сделку, – она улыбнулась, – без контракта. На словах.

Парень прикрыл глаза. Он не считал себя безумцем, но Смерть явно предложит спасение Добры. Только чего она захочет взамен? Сделки с покровителями были под запретом ими же самими.

– Ты знаешь, чего я желаю. Я дам тебе срок в неделю, решишь. А если нарушишь договор – заберу ее навеки, а твоя душа вечно будет страдать на земле.