— Смотреть нужно! — воскликнула она, потирая ушибленное плечо.

— Простите, я задумался, — смущенно произнес Егор.

Девушка оказалась довольно симпатичной: высокая, стройная, с гривой густых черных волос, слегка прихваченных на затылке резинкой. Потертые джинсы туго облегали крепкие, стройные ноги. Короткая блузка едва прикрывала груди, оставляя обнаженной полоску поджарого живота, на котором задорно красовался аккуратненький пупок. Егор невольно залюбовался ею, точнее, ее стройной фигуркой.

— И нечего сразу пялиться! — сердито произнесла она. — Все вы, менты, одинаковы — бабники.

— Я не мент.

Девушка посмотрела на него с неожиданным интересом. Взгляд ее потеплел.

— Да? А кто?

— Шофер-дальнобойщик, как в песне поется.

— А тут что делаешь?

— Показания давать вызывали. Вчера моего напарника сильно избили. Он в больнице.

— Сочувствую. Одному ехать, наверное, скучно, — произнесла она, разглядывая Егора. — А куда, если не секрет, сейчас едешь?

— В Румынию.

— Через Молдавию?

— Да.

— И я туда, — вздохнула девушка. — Может, подбросишь?

Она обезоруживающе улыбнулась. Устоять перед ее просьбой мог разве что бесчувственный чурбан.

В другой раз, при других обстоятельствах, Егор не задумываясь согласился бы, но сейчас он вынужден был отказать.

— Неизвестно, когда я выеду. Мой грузовик сейчас на ремонте. Да и рейс трудный, — он тяжело вздохнул.

— Ладно, — девушка все поняла. — Тогда, может, ручку дашь? Хочу заявление написать, а свою где-то потеряла.

— Да, конечно.

Спохватившись, Егор зашарил по карманам.

— Вот. — протянул он.

— Ага, спасибо. Я сейчас. Ты не спешишь?

— Похоже, уже нет, — взглянув в окно, он увидел, что джип укатил. — Мне спешить некуда.

Он отошел в сторону, оставив девушку одну возле дежурного заниматься своими делами. Сзади она выглядела еще более соблазнительно. На какой-то миг Егор даже позабыл о делах, невольно залюбовался ею. В конце концов, в его жилах текла кровь, а не вода! Да и какой нормальный мужчина смог бы равнодушно отвести взгляд в сторону. Дежурный и несколько сотрудников, проследовавших мимо, похоже, разделяли его мнение. Их глаза хищно поглядывали на женские округлости. А смотреть там было на что.

Когда девушка закончила заполнять заявление и вернула ручку, тучи за окном сгустились и начал накрапывать мелкий дождь. Вдалеке раздавались раскаты грома, пока еще редкие и приглушенные, но грозившие в недалеком будущем перерасти в настоящую грозу.

— Меня зовут Инга, — с этими словами девушка протянула Шувалову свою маленькую, почти детскую ладошку.

— А меня — Егор, — он поспешно схватил ее руку и сжал. Вышло совсем не галантно, а как-то по-медвежьи. В порыве он не рассчитал силу и сделал больно. Инга поморщилась, но не произнесла ни слова.

— Простите. — Егор торопливо выпустил ее ладонь и виновато улыбнулся. Кончики его ушей покраснели от смущения. — Я не хотел.

— Да ладно. Я не неженка, — усмехнулась Инга, но тут же нахмурила брови и обиженно заявила: — И перестань мне выкать. Я не такая уж старуха, как тебе показалось. Если смыть пыль и почистить перышки, то я окажусь еще довольно молодой и симпатичной.

— Я не поэтому.

— Принимаю извинения и прощаю, но лишь в том случае, если угостишь меня кофе и бутербродами. Впрочем, если у тебя проблемы с деньгами, можешь просто составить компанию.

— Нет, у меня есть деньги, — поспешил заверить ее Егор, мельком взглянув в висевшее рядом на стене зеркало. То, что он там увидел, его не обрадовало. Мятая, не первой свежести рубашка, грязные джинсы, стоптанные кроссовки в сочетании с двухдневной щетиной и отекшей физиономией хронического алкоголика делали его похожим на бомжа. Неудивительно, что она задала вопрос про деньги. Отлично! А то я не люблю сидеть за столиком одна.

Бар отыскали в полуквартале от отделения. Они вовремя успели заскочить внутрь. Хлынул дождь. Настоящий ливень начался совсем неожиданно, словно в одночасье разверзлись хляби небесные. По улицам метались в поисках укрытия застигнутые врасплох люди, приостанавливались у тротуара машины, дворники которых не справлялись с водой. Проезжая часть от бордюра до бордюра в считанные минуты превратилась в сплошной бурлящий поток, несущийся в сторону канализационных колодцев.

— Какой дождь! — восхищенно произнесла Инга, кидая рюкзак на соседний стул и присаживаясь рядом с окном. — Люблю смотреть на разбушевавшуюся стихию. Правда, красиво?

— Да уж, очень, — хмыкнул Егор, доставая сигарету. — Не возражаешь?

— Кури, — разрешила девушка. — Я сама иногда балуюсь, когда на душе погано.

— Помогает?

— Не всегда.

— Мне вот тоже не помогает.

— Из-за партнера переживаешь? Сильно ему досталось?

— Порядком. Сотрясение и перелом ноги. Деньги отобрали.

— Хорошо, что не прибили, — заметила Инга. — Меня вчера тоже грабанули, сумку с вещами сперли, только на миг отвернулась. Но я не переживаю, главное — жива и здорова. Остальное — пустяки, наживется.

— А ты сама откуда?

— Из Омска, автостопом путешествую.

— Почему не поездом, им быстрее и безопаснее. Мне кажется, молодой девушке не стоит садиться в машину к первому встречному. Мало ли что.

— Зато скучнее.

— Романтики хочешь?

— Ага, а заодно деньги за билет сэкономлю.

— А в Молдавию зачем тебе? Тетка там живет. Хочу погостить у нее, отдохнуть, о будущем поразмыслить.

— А не страшно одной?

— Чего бояться-то! Если не повезет, то и впятером можно влипнуть. А одной быстрее, чаще берут.

— Смелая ты, — восхищенно произнес Егор. — Похоже, все тебе нипочем.

Он сунул сигарету в рот и щелкнул зажигалкой. Пока Инга изучала меню, он украдкой разглядывал ее. «Боевая девка, — размышлял он. — Независимая, словно кошка. Такая не пропадет, сумеет из любой переделки выкрутиться. Эх!.. Жаль, что обстоятельства не позволяют, а то посидел бы с ней, поболтал.»

Дождь за окном прекратился. Ветер почти утих. Остатки тучи медленно уползали на восток, за ними открывалось ясное светло-голубое безоблачное небо. Погода снова менялась. Гроза только краем задела город, основная ее часть прошла севернее.

— Что ж, — вздохнул Егор, поднимаясь. — Мне пора.

— Как, уже? — в ее голосе послышалось разочарование. — А бутерброды?

— Извини, нужно в больницу. Хочу успеть до начала тихого часа, а то не пустят.