— Такой нелепой аргументации, — вставил Фуад Нассиф, — следует ждать от людей, не знакомых с Аристотелевой логикой. Мои соотечественники…

— Конечным пунктом путешествия моего деда, — продолжал Бартоломей, — был Нью-Йорк, потому что Фрумы слышали, будто это величайший город с величайшим грузом на свете. И естественно, президент Рузвельт должен находиться именно там. Но пароход довез дедушку только до Сан-Франциско. Когда он оказался в Калифорнии, у него в карманах оставалось лишь несколько монет, и он бы, наверное, помер с голода, если бы над ним не сжалился японо-американский промышленник по фамилии Хидэёси… Он владел парочкой прибыльных фармацевтических заводов. Поскольку он сам был иммигрантом, его поразили отвага и целеустремленность Малыша Джона, приехавшего на чужую землю, хотя он и считал, что грузовой культ — тупейшая затея на свете. Он нашел дедушке жилье, нанял ему учителя, дал работу — грузить на складе коробки с медикаментами. Дедушка подумал, что нашел землю обетованную, и невероятно радовался рабской зарплате, которую получал от Хидэёси, и почти все деньги отсылал остальным Фрумам в Меланезию… А потом случилась Вторая мировая война и Пёрл-Харбор. В 1942 году президент Рузвельт приказал всем японцам, живущим на Западном побережье, передислоцироваться в лагеря для интернированных. Правительство дало Хидэёси две недели на то, чтобы продать дом, бизнес и уладить другие дела. Мистер Гант, можете себе представить, что в таких условиях это была, скорее, гаражная распродажа, а не обдуманная ликвидация активов. Хидэёси потерял последнюю рубашку, а вместе с ней и уважение к Соединенным Штатам. Особую обиду он затаил на белых дельцов, которые воспользовались его беспомощностью и скупили всю его собственность по мизерной цене, — и поклялся отомстить, но в лагере интернированных Хидэёси заразился холерой и воспалением легких и чуть не умер… А дедушка эти несколько лет красил армейские грузовые самолеты. На второй, ночной, работе он мыл полы в патентном ведомстве Сан-Франциско, где познакомился с моей бабушкой, Ханной Каценштейн.

— Каценштейн? — Фамилия показалась знакомой; Ганту вспомнилось, что он видел ее в списке подозреваемых в причастности к экотерроризму, который К.Д. Сингх прислал из Вашингтона по факсу.

— В семье она была белой вороной, — продолжал Бартоломей. Почти все Каценштейны были сионистами и переехали в Палестину агитировать народ за независимое еврейское государство, но бабушка Ханна мечтала прославиться в Америке как изобретатель. Она придумала несколько полезных устройств, но поскольку ничего не смыслила в бизнесе, торговлю не раскрутила. Так что, когда они решили пожениться, она была почти так же бедна, как и дедушка… Когда война подошла к концу, Хидэёси выпустили из лагеря, и он вернулся в Калифорнию. За время болезни он ослаб, а от злобы помутился рассудком. Он нашел моего деда с его женой — кроме них, никто не мог выслушивать его яростный бред — и убедил их принять участие в его плане мести. Несмотря на то что, продав фабрики, он понес большие убытки, у него все равно осталось некоторое состояние, а бабушка Ханна рада была поиграть в заговор, если это принесет деньги на эксперименты. Дедушка же, разумеется, по-прежнему считал, что обязан Хидэёси; к тому же он заскучал по ритуалам грузового культа…

— Секундочку. — Гант подался вперед. — Не хочешь ли ты сказать, что твои бабка с дедом финансируют Фило Дюфрена?

— Нет, мистер Гант, они оба умерли сорок лет назад. Хотя, если задуматься, я точно не знаю, куда пошли последние деньги Хидэёси. В любом случае план мести не подразумевал прямых действий против Соединенных Штатов либо белых промышленников, которых Хидэёси считал своими смертельными врагами. Они решили — и по этому решению видно, насколько худо Хидэёси стало в лагере, — устроить все по-меланезийски. Согласно грузовому культу… Начали с Гавайев — купили небольшие земельные участки, на которых бамбуком и сахарным тростником разметили взлетные полосы. Бабушка Ханна установила громкоговорители, закамуфлировав их, и передавала авиадиспетчерские распоряжения на японском языке на такой высокой частоте, что человеку их было не уловить. По крайней мере — живому человеку. В этот раз почитатели грузового культа надеялись завлечь не самолеты с грузом, а японские «зеро»[166]…

— Но ведь война уже закончилась.

— Да, сэр. Но у моего деда так и не появилось ни какого-либо представления о времени, ни здравого смысла, бабушке было все равно, есть ли там хоть какой-то смысл, покуда ей разрешали что-нибудь конструировать, а Хидэёси спятил. Доделав все на Гавайях, они перебрались на материк, где на побережье Калифорнии и Орегона тоже понаделали взлетных полос. Потом пошли на запад. В пустыне Нью-Мексико (шел уже 1947 год, и в газетах начался бум летающих тарелок) они построили заправочные станции для НЛО и алтари для расчленения скота; в Индиане, Иллинойсе и Мичигане возвели нечто, что бабушка называла «ветряными воронками-индукторами», чтобы привлечь торнадо; а в Джорджии и Пенсильвании около индейских кладбищ устроили тайные арсеналы — с несколько причудливым оружием Каценштейнов — на случай, если духам-воинам захочется попытаться сбросить правительство. Но их главной целью, последним пунктом плана был Нью-Йорк… Я не знаю, в чем заключался этот последний шаг и сделали ли они его, поскольку примерно тогда Хидэёси снова сдал. Весной 1949 года он умер от рецидива воспаления легких. Бабушка вела подробные дневники, из которых я это все и узнал, но она вырывала несколько страниц, так что главной информации о том, что было в Нью-Йорке, у меня нет… Но я, сэр, на основе того, что знаю, могу сделать обоснованные предположения. Вообще-то их план довольно легко разгадать, видя, по какой схеме они действовали. Подлодки, мистер Гант.

— Подлодки?

— Да, подлодки. На Западном побережье они призывали японские военные самолеты, в Нью-Мексико — марсиан, на Среднем Западе — торнадо, на Востоке — индейцев. А Манхэттену больше всего что угрожало?

— Я бы подумал, что снова индейцы, — ответил Гарри Гант. — Которым понадобилось еще двадцать четыре доллара[167].

— Нет, сэр. Фашистские подлодки. Во время войны очень боялись иностранного вторжения или обстрела, и, думаю, Хидэёси этим воспользовался. Это секретная база подлодок, сэр. Я думаю, они все же построили и снарядили базу для немецких субмарин, хотя, возможно, закончили все уже после смерти Хидэёси. И, как ни странно, похоже, грузовой культ сработал, хоть и не так, как они планировали. Вместо фашистов вызвал Дюфрена.

— Ха, — сказал Гант. — Ха. Ну да. — Он похлопал руками по бедрам и встал, словно собираясь уйти. На самом деле ему хотелось позвонить Джоан и узнать, не поужинает ли она с ним. — Ну да, Сиваш оказался прав, охрененная история, уверен, что в Общественном мнении вас ждет большое будущее, но…