Вне работы Алекс не знала, куда себя деть. Когда ей надоедало сидеть у себя в комнате, она отправлялась в военные клубы-столовые. Назойливые солдаты оставляли ее равнодушной. Медсестры, сотрудницы столовых, женщины-водители «скорых» и военнослужащие вызывали у Алекс лишь чуть больше интереса.

Но однажды вечером к ней подсела стройная блондинка со славянскими чертами лица. Видимо, она почувствовала на себе взгляд Алекс.

– Приветик. Я заметила, что ты все время сидишь одна, и решила принести тебе пива. Один из парней сказал, что ты только что из России. Ничего себе. Там, должно быть, холодрыга?

– Зимой – да. – Алекс не очень хотелось говорить о погоде, но для начала сойдет. Пиво тоже было милым жестом. Журналистка отпила глоток.

Незнакомка изящно держала у рта сигарету, но еще не прикурила ее.

– Хуже, чем у меня в Айове быть не может. Знаешь, эти метели на Среднем Западе. Бывают дни, когда даже из дома выходить не хочется. И как тебе там? – Девушка подвинулась к Алекс поближе и задела коленом ее бедро, хотя и совсем слегка.

Несколько прямолинейно, подумала Алекс. Впрочем, интеллектуальная беседа ей не требовалась – лишь утешение. Пиво тоже помогало.

– Таких дней там было немало. Но в зоне военных действий нельзя просто остаться дома. Русским много чего пришлось пережить, хотя они невероятно стойкие люди.

– Охотно верю. Тамошние парни наверняка просто животные. У тебя был русский приятель? – Девушка подмигнула.

Алекс оказалась застигнута врасплох. Очевидно, они не будут терять время на пустые разговоры.

– Не было. Большую часть времени я провела с женщинами-пилотами, которые летали на бомбардировщиках и истребителях.

– Ну и ну! Подумать только – женщины на истребителях. – Незнакомка прижала к щеке руку. Ногти у нее были накрашены красным лаком. – Они, должно быть, тоже сущий кошмар. Представляю себе этих крупных тяжелых баб, похожих на мужиков. – Девушка хихикнула. – Я б до смерти испугалась.

Алекс вспомнила добрую Катю, которая погибла, спасая ее из ада. Дверь, приотворившаяся в ее душе, вдруг громко захлопнулась, и журналистка резко встала.

– Я вспомнила, что мне срочно нужно по делам. Спасибо за пиво. – Проскользнув между танцующими парами, Алекс удалилась из клуба.

Несмотря на теплую ночь, она набросила на плечи куртку. Ей было очень одиноко. Неужели ее привлекал лишь такой тип девушек? Еще хуже было то, что это глупое создание с карикатурными представлениями о России напомнило Алекс саму себя два года назад. Она прислонилась к фонарному столбу, засунув кулаки в карман куртки. Ее окутала влажная дымка, принесшая с собой прохладу.

Моя дорогая Настя, посмотри, что ты со мной сделала. Пожалуйста, пожалуйста, только будь жива. Любовь к тебе не дает мне быть с кем-то другим.

Настино тело безжизненно висело на веревках, когда Ольга вернулась с одним из солдат, который перерезал путы. После этого боец снова стал стрелять в охранников лагеря, сбившихся вместе, чтобы дать отпор нападавшим. Ольга подхватила Настю и втащила ее обратно в хлев.

– Нас освобождают? – спросила Настя. Губы едва слушались ее.

– Не думаю. Больше похоже на отряд самодеятельности. Давай, это наш шанс, – сказала Ольга, снова подняв Настю на ноги.

Ольга напихала соломы за пазуху им обеим и повязала на плечи одеяла.

– Мы похожи на огородные пугала, – пробормотала девушка и, схватив Настю за руку, потащила ее через дыру в заборе, проделанную нападавшими. За ними последовали еще две девушки.

Они бежали под треск выстрелов, стараясь понять, куда отступили солдаты, которых теперь преследовали лагерные охранники. Впрочем, в женщин они не целились. Но когда бойцы остановились и стали отстреливаться, охранники отступили.

К девушкам подошли двое нападавших.

– Вы вообще понимаете, что делаете?

– Мы хотим пойти с вами, – выпалила Ольга, переводя дух. – Среди нас два снайпера, один медик и один пилот. Вы можете отвести нас куда-нибудь, где бы мы могли отогреться? Мы можем воевать. – Обессиленная и едва стоявшая на ногах, Настя пришла в восхищение от убедительности Ольги.

Солдат колебался, но Ольга не сдавалась.

– Зачем было нападать на лагерь, если вы никого не собирались спасать?

Теперь Настя заметила, что это были не красноармейцы, а партизаны в советских гимнастерках и разнокалиберных штанах.

– Мы должны были провести разведку и напасть на административные бараки, – сказал один из мужчин, походивший на предводителя отряда. – Но мы зашли не с той стороны, и охрана нас засекла.

– Какая досада. Но вы все же можете помочь четырем товарищам.

Партизан сморщил нос, обдумывая, чем грозит возвращение с четырьмя женщинами.

– Ладно, но не отставайте.

Силы у Насти были на исходе, но мысль о свободе подбадривала ее в течение следующих двадцати минут, пока она, пошатываясь, брела вперед. Наконец, когда они выбрались из леса, она увидела бронетранспортер.

– Полезайте внутрь, – велел партизан. Девушки с благодарностью забрались в машину.

* * *

Партизаны привезли беглянок в стоявшую в лесу избу, которая раньше, видимо, служила охотничьим домиком. Рядом с избой высилась поленница. Дом охраняли двое охранников. В избе было две комнаты: в одной стояла дровяная печь, стол и керосиновый фонарь, а в другой, судя по тому, что было видно через приоткрытую дверь, лежали снаряжение и припасы.

Когда девушки вошли в избу вместе с вернувшимися с задания бойцами, командир партизан, прибавив огня в фонаре, рявкнул:

– Да закройте вы эту чертову дверь!

– Слушаюсь, товарищ Кович, – сказал один из партизан и, махнув остальным солдатам, чтобы они вышли, прикрыл за ними плохо пригнанную дверь.

Кович был непримечательным человеком слабого телосложения. Лицо у него было странной формы: оно сужалось кверху из-за сильно поредевших волос, а книзу – из-за усов и бородки. В отличие от остальных бойцов, на нем была укомплектованная форма и даже знаки отличия, судя по которым он был полковником.

– Что это такое? Я приказал вам захватить администрацию лагеря, а вместо этого вы притащили мне четырех баб.

– Простите, товарищ командир. Но здание слишком хорошо охранялось. Нам повезло, что мы сумели сбежать. Женщины увязались за нами.

Кович обвел девушек взглядом.

– И что мне прикажешь с ними делать?

Ольга поспешила ответить.

– Я была снайпером, товарищ полковник, и снова им буду, если вы дадите мне винтовку.

– Я тоже снайпер, – сказала другая девушка.

– А ты?

– Я медсестра, товарищ полковник.