Деревянная дверь распахнулась и с грохотом ударилась о стену.

– Мы явились по твоему приказу, Серый Камень! – прокричал голос.

Это была темноволосая красавица. За ней стояла блондинка, а за их спинами – все остальные прелестницы, и молодые и старые. Но прозрачные накидки и соблазнительные улыбки исчезли. Женщины были одеты в тигровые шкуры. В волосы вплетены перья, а в руках копья с каменными наконечниками.

И вдруг, будто зов трубы, раздался голос Танина:

– Мои воины! Ко мне! Становись! – Подняв руку, он издал боевой клич, и женщины ответили ему диким криком.

– Налейте мне вина! – заорал Стурм, пускаясь вдруг в пляску. – Давайте веселиться!

Блондинка посмотрела на него, и в глазах ее загорелась страсть. К сожалению, это была страсть иного рода. Она подняла копье и посмотрела на своего вождя – на Танина, ожидая приказа напасть.

– Ты обещаешь? – с надеждой спросил Черный Дракон, облизываясь раздвоенным языком. – Больше никаких овражных гномов? Я не так возражаю против остального, но в овражного гнома превращаться больше не хочу!

– Мир сошел с ума! – Палин привалился к стене. Он чувствовал, как его силы и рассудок тают вместе с песком, текущим между пальцами. Хаос вокруг и потеря колдовской силы сломили его разум. Он глядел на Жезл Магиуса и не видел ничего, кроме деревянной палки с украшением на конце.

Он слышал своих братьев: один расставлял войска перед боем, другой кричал музыкантам, чтобы они заиграли другую мелодию. Он слышал, как дракон зашуршал крыльями и сделал вдох, за которым должен последовать выдох с потоком кислоты. Закрыв глаза, Палин выбросил бесполезный жезл и отвернулся лицом к стене.

– Остановитесь! – раздался чей-то громоподобный голос. – Остановитесь, я вам приказываю!

Хаос безумствовал еще мгновение, затем буйство его начало стихать, и наконец настали тишина и спокойствие. Дуган стоял в середине пентаграммы, черная борода его сердито ощетинилась. Подняв руку, он прокричал:

– Реоркс Драх Калахзар! – И тут же в руке гнома материализовался гигантский боевой молот. Огромный молот горел красным светом, который отражался в черных глазах Дугана.

– Да! – крикнул гном, глядя наверх, на Серый Камень. – Я знаю твою силу! Лучше всех! В конце концов, ты ведь мое создание! Ты можешь продолжать этот хаос бесконечно и знаешь, что я не могу тебя остановить.

Но ты и сам навечно пойман! Тебе никогда не вырваться на свободу!

Камень замерцал, будто задумался над словами Дугана. Затем начал пульсировать, вспыхивая еще сильнее, чем раньше, и Палин совсем пал духом.

– Подожди! – крикнул Дуган, подняв одну руку и продолжая сжимать другой рукоять красного боевого молота. – Я предлагаю оставить все на волю случая. Я предлагаю... пари!

Камень, казалось, задумался; свет начал пульсировать слабее.

– Пари? – пробормотали женщины, опуская копья.

– Пари? – переспросил дракон довольным тоном, снова садясь на пол.

– Пари! – прошептал Палин, вытирая рукавом вспотевший лоб. – Мой бог, с этого ведь все началось!

– Мы согласны, – сказала темноволосая красавица, выходя вперед. – Каковы ставки?

Дуган принялся поглаживать бороду.

– Эти молодые люди, – произнес он наконец, показывая на Танина, Стурма и Палина, – вам. Серому Камню – свобода.

– Что? – И Танин, и Стурм вернулись к реальности и теперь оглядывались по сторонам, будто видели все в первый раз.

– Ты не можешь так поступить с нами, гном! – крикнул Танин, бросаясь вперед, но две наиболее крупные и сильные женщины схватили его и, пользуясь силой, данной им пылающим Серым Камнем, заломили руки за спину.

Еще две женщины занялись Стурмом. О Палине никто не побеспокоился.

– Если я проиграю спор, – невозмутимо продолжал Дуган, – эти молодые люди останутся у вас в качестве рабов. Я разрушу проклятие, удерживающее Камень здесь, и он снова сможет блуждать по свету. Если выиграю я, то Серая Драгоценность становится моей, а молодые люди оказываются свободными.

– Мы согласны со ставками, – сказала темноволосая красавица, предварительно взглянув на Камень. – В чем будет заключаться спор?

Дуган, казалось, задумался и принялся накручивать ус на палец. Взгляд его случайно упал на Палина, и гном просиял.

– Этот молодой человек, – он указал на мага, – подбросит мой молот в воздух, и он повиснет там, не падая на пол.

Все молча поглядели на гнома, раздумывая. Что он имеет в виду?..

Вдруг:

– Нет, Дуган! – дико заорал Палин, бросившись от стены. Одна из женщин толкнула его назад.

– Этот молодой человек? – спросила темноволосая красавица, неожиданно заинтригованная. – Но ведь он колдун...

– Но лишь очень молодой, – торопливо проговорил Дуган. – И он не воспользуется своим колдовством, правда, Палин? – спросил гном и подмигнул юному магу, когда женщины не смотрели.

– Дуган! – Палин вырвался от женщины и, шатаясь, пошел к гному, ноги так ослабли, что едва несли его. – Я не могу! Мое колдовство...

– Никогда не говори «не могу», друг, – сурово произнес Дуган. – Твой дядя разве тебя ничему не научил? – Он еще раз подмигнул Палину.

Темноволосая красавица, кажется, вдруг заметила слабость Палина. Она оглядела подруг и довольно улыбнулась.

– Мы принимаем твой вызов, – сказала она.

– Дуган! – в отчаянии закричал Палин, хватая гнома, который продолжал смотреть на него с хитрой улыбкой. – Дуган! Я же не могу воспользоваться колдовством! У меня нет колдовской силы! Серый Камень всю ее вытянул из меня! – шептал он на ухо гному.

Лицо Дугана вытянулось.

– Что ты говоришь... – пробормотал он, оглядываясь на женщин и теребя бороду. – Очень жаль, – грустно проговорил он, качая головой. – Действительно, жаль. Ты это точно знаешь?

– Конечно, я знаю точно! – воскликнул Палин.

– Ладно, попытайся как сможешь, друг! – сказал гном и похлопал Палина по плечу. – Давай! – Он вложил рукоять молота Палину в ладони.

Почувствовав прикосновение незнакомца, молот перестал светиться и сделался свинцово-серым.

Палин беспомощно поглядел на братьев. Танин посмотрел на него сурово.

Стурм отвернулся и вздохнул.

Проглотив слюну, облизав пересохшие губы, Палин сжал рукоять молота, не зная даже, как правильно держать это оружие. Он попытался приподнять молот. С губ сорвался стон – стон, будто эхом подхваченный братьями.

– Во имя Паладайна! – прокряхтел Палин. – Я его еле поднимаю, Дуган! Как я могу его подбросить? – Пригнувшись ближе, глядя гному в глаза, молодой человек прошептал:

– Ты ведь бог... Я не думаю, что...