сил плюхнулся на смятую простыню рядом с Голубой. Приятная расслабленность вместе с волной внеземного счастья накрыли его с головой. Ничего подобного с Милой никогда не было. Только сейчас до Юрия дошло, что с бывшей соседкой он всего лишь удовлетворял половое влечение. Похоть, грубо говоря, и ничего более. Зато сейчас…

— Ну как? — Юрий повернулся лицом к Голубе, — я прошёл твоё испытание?

Голуба, мягко говоря, в глубокой прострации. Глаза в кучу и в потолок, будто медитирует.

— Голуба, ты чего? — Юрий приподнялся на локте и осторожно потрепал молодую женщину за плечо.

— Ты первый мужчина, который переспал со мной на трезвую голову, — медленно произнесла Голуба. — Причём, сделал это по-человечески, на расправленной кровати, в полностью обнажённом виде и при ярком свете.

Юрий натужно прочистил горло. Ну и признание! Даже представлять не хочется, какой же до встречи с ним была интимная жизнь Голубы. Не удивительно, что ещё до тридцати лет она превратилась в стерву на эмоциях, во истину в недотраханную женщину.

— Так, это, я прошёл испытание? — вновь поинтересовался Юрий.

Вместо ответа Голуба повернулась к нему спиной и села на кровати. Ого! Юрий не удержался и дотронулся до её спины кончиками пальцев. Как же выразительно у неё прорисована талия.

— Почему ты то и дело называл меня Викой? — Голуба вполоборота глянула на Юрия через плечо.

— Прости, но не только в твоём шкафу водятся скелеты, — Юрий виновато отвёл глаза в сторону, а по щекам растёкся предательский жар.

— Она твоя жена? Была ей? Вы развелись? У вас есть дети?

— Всё гораздо сложней, чем может показаться на первый взгляд, — начал Юрий. — Вика… Виктория Павловна Лимасова. Я прожил с ней в «Благодатном мире» больше двенадцати лет. Во многом благодаря ей, её поддержке, её телу и терпению, мне удалось выучиться, получить профессию и, в конечном итоге, заработать семьдесят штук на реабилитацию.

— Так она была твоей женой?

— Я жил с ней, я спал с ней, я даже носил на пальце золотое обручальное кольцо. Другое дело, что в «Благодатном мире» нет института брака. За ненадобностью, — добавил Юрий. — Фактически мы были супругами, а юридически нет. Не говоря уже о том, что наши физические тела лежали в разных «могильниках».

— Тогда почему она осталась в «Благодатном мире»?

Юрий едва не надкусил нижнюю губу. Сама того не ведая, Голуба затронула очень больную тему. Но если сейчас они сразу и до конца не расставят все точки над «Ё», то вряд ли Голуба согласится выйти за него замуж.

— Будет лучше, если я расскажу тебе всё с самого начала, — в свою очередь Юрий поднялся с кровати.

На кухне, за бокалом хорошего шампанского, Юрий и в самом деле рассказал Голубе всё: как попал в «Благодатным мир», как захотел выбраться из него, как перебрался в виртуальный Верхнеянск, где и познакомился с Викторией Лимасовой.

— Вот так, — Юрий закинул в рот прохладную виноградинку, но даже не заметил её вкуса, — Вика осталась в Верхнеянске, а я вышел в реальность. В настоящую реальность, в благородное и законопослушное общество, как она любила повторять.

— И с тех пор ты ни разу ей даже не позвонил? — в голосе Голубы мелькнуло осуждение. — Ты же сам говорил, что из Верхнеянска, из этой, как там её, базовой локации «Реальность», имеется выход в Интернет живых.

— А ещё я вполне мог бы купить виртуальную капсулу с полным погружением, и не просто приходить к Вике в гости по выходным, но и заниматься с ней любовью. Верхнеянск хоть и является частью «Благодатного мира», но в нём вполне реальны подобные визиты. Возможность имеется, я специально проверял. Другое дело, что этой самой возможностью никто не пользуется, — пояснил Юрий.

Но дело не в цене виртуальной капсулы. При желании вполне можно купить заметно дешевле, бэушную. Просто…, — Юрий собрался с мыслями. — Просто мы решили не растягивать сомнительное удовольствие. Она там, я здесь. Вика сделала свой выбор, я сделал свой. Она прекрасно понимает, что мне нужна полноценная жена, живая женщина, которая разделит со мной жизнь со всеми её радостями и невзгодами, которая родит мне детей. Чем быстрее мы переварим расставание, тем легче будет нам обоим. Ты, лучше, скажи, — Юрий резко сменил тему, — так я прошёл испытание или нет?

Голуба тут же опустила глаза, по её щекам расплылся румянец смущения. Картина тем более чем сюрреалистическая, ибо она так и присела на табуретку возле обеденного стола полностью обнажённой. Не говоря уже о том, чтобы вновь скрыть под толстым слоем тонального крема все свои шрамы и нацепить фальшивое ухо.

— Признаться, — виноградинка в пальцах Голубы брызнула соком во все стороны, — я никак не думала, что ты сумеешь пройти испытание. Обычно потенциальные любовники тут же делали ноги, едва я снимала фальшивое ухо, — пальцы Голубы дотронулись до места, где не так давно было это самое фальшивое ухо. — А перед тобой я предстала, так сказать, во всём своём великолепии. Я думала, что ты тут же выставишь меня за дверь. Морально я была готова даже к тому, чтобы одеться прямо на лестничной площадке.

— Это было нетрудно, — Юрий виновато улыбнулся.

— Потому что я очень сильно похожа на твою бывшую жену Вику?

— А ещё потому что у меня полгода не было женщины.

— Разве такое возможно? — холодное недоверие враз прогнало со щёк Голубы багрянец смущения.

— Голуба! — выразительно протянул Юрий. — Вообще-то, по законам любовного жанра, это тебе полагается после секса спрашивать меня, женюсь я на тебе или нет. А тут, понимаешь, мне приходится допытываться, выйдешь ли ты за меня замуж или нет.

Щёки Голубы в момент покраснели вновь. Между тем Юрий наполнил бокалы и принялся за еду. Точнее, обильно закусывать. Так всегда бывает, когда долго сидишь на одной «похлёбке». Даже простой виноград кажется пищей богов, а не самое дешёвое шампанское так вообще чем-то запредельным. Вот и Голуба как-то быстро и незаметно перетаскала большую половину виноградной грозди. Точно, про себя Юрий лишь усмехнулся, и она привыкла питаться «похлёбкой» без вкуса. Вот и сейчас её вкусовые рецепторы с восторгом отмечают праздник обалденного вкуса.

— Или, — Юрий театрально нахмурился, — мне ещё раз пройти испытание? Правда, я уже не совсем трезвый, — ноготь указательного пальца выразительно брякнул по стеклянному бокалу с шампанским.

— А знаешь… А давай! — Голуба резко выпрямилась на табуретке. — Я так давно мечтала сделать это.

Что именно Голуба так давно мечтала сделать, спросить Юрий не успел. Былая скованность и отстранённость враз покинули Голубу. Или свою лепту успели внести два бокала