с шапочкой и с хозяйским видом прошлась по квартире. Не поленилась даже заглянуть в мусорное ведро под раковиной на кухне.

— Поздравляю, Юрий Фёдорович, — Голуба остановилась посреди гостиной, — первое предварительное испытание ты прошёл.

— И что это было за испытание? — Юрий аккуратно пристроил под вешалкой свои ботники и повернулся к нежданной гостье.

— У тебя в квартире порядок. Конечно, относительный, — Голуба на миг скривилась. — Но для одинокого мужчины и в самом деле чисто. Вот теперь и только теперь я верю, что постоянной женщины у тебя нет.

— С чего такая прозорливость? — поинтересовался Юрий.

— Не чувствуется женская рука. Только эдакий функционал с некой допустимой погрешностью. Ведь ты по образованию инженер. Отпечаток профессии, так сказать. Вон, — левая рука Голубы указала на окно, — на подоконнике ни одного цветочка.

Это точно! Все эти цветочки, картинки, статуэтки, салфетки сами по себе не способны создать в доме уют. Только женщина может расставить и развесить их нужным образом. Ведь этот самый неуловимый уют не зависит от цены настенных обоев или от дороговизны ковра на полу. Только женщина, только пресловутая женская рука, способна превратить холодную кубатуру квартиры в тёплое жилое пространство.

Мила, бывшая соседка, порывалась навести в его квартире уют, но так и не успела довести дело до конца. А потом, за прошедшие месяцы, «женская рука» Милы будто растворилась в воздухе.

— Ну что, — Голуба упёрла руки в бока, — ты готов признать собственное поражение пока не поздно?

Ладно, это была бы шутка такая. А так чёрт его знает, как её понимать.

— Ну уж нет, — Юрий пошёл на принцип, — либо я с блеском пройду твоё испытание, либо с треском его провалю. Промежуточного варианта не будет.

— Хорошо, тогда я скоро, мой герой.

Из дамской сумочки Голуба извлекла фен, расчёску, потребовала чистое полотенце и… И торопливо скрылась в ванной комнате. Вскоре изнутри донеслось журчание воды.

И как это понимать? Юрий в нерешительности замер перед закрытой дверью в собственную ванную. Чем глубже в лес, тем злее партизаны. Ладно, счета за горячую и холодную воду его не разорят. Но что это за испытание такое, если Голуба решила принять душ? И почему обязательно на трезвую голову?

На память очень не вовремя пришли кадры из какого-то около любовного фильма. Потому и запомнилось, что женщина, главная героиня, специально обмазалась едва ли не тухлой рыбой, чтобы обломать любовнику весь кайф. А тут? Запаха несвежей рыбы не будет. Там, на полочке, Юрий задумчиво нахмурился, у него лежит хорошее банное мыло и стоит шампунь. Мужской, конечно же, но всё равно с приятным запахом. Странно всё это.

К чему зря ломать голову. Юрий унёс шампанское и закуску на кухню. Ради такого случая даже включил холодильник. «Накрыть поляну», разобрать постель, раздеться самому и подождать, пока Голуба выберется из ванной комнаты? Блин. Ещё никогда Юрий не чувствовал себя так глупо. В конечном итоге остановился на компромиссе: кровать разобрал, не забыл положить на прикроватную тумбочку пачку презервативов, а сам остался в домашней одежде, в футболке, шортах и даже в тапочках.

Любое заявление женщины «Я скоро» можно и нужно сразу же умножать на пять. А для полной гарантии сразу на десять. Минут пятнадцать журчала вода. Потом ещё столько же гудел фен. Голуба сперва хорошо помылась, а потом не менее тщательно высушила волосы. Они у неё русые, даже длинные. Но вот многообещающе щёлкнул замок. Юрий аж подскочил с дивана.

— Ты ещё не передумал? — на пороге гостиной наконец-то показалась Голуба.

Вопрос «Какого хрена?» благополучно застрял в горле. Сам того не подозревая, Юрий отдал Голубе самое большое полотенце, что только нашлось у него в доме. Новая знакомая зачем-то закуталась в него словно в паранджу. Вон, даже лицо прикрыла.

— Нет, — Юрий сердито насупился, — не передумал.

— Тогда смотри! — Голуба, словно заправская стриптизёрша, рывком сдёрнула с себя полотенце и предстала перед ним полностью обнажённой.

— Теперь понятно, почему только на трезвую голову, — удивлённо произнёс Юрий.

Голубе двадцать восемь лет. Пусть юношеская свежесть и подростковая угловатость давно прошли, однако новая знакомая всё равно шикарно выглядит: подтянутый живот, крепкая грудь ни разу не рожавшей женщины и крутые бёдра. Русые волосы рассыпались по обнажённым плечам волнующим водопадом. Может быть постоянного мужчины у неё и в самом деле нет, однако Голуба всё равно тщательно следит за своим телом. На коже ни одного волоска, в том числе на лобке и в подмышечных впадинах. В своё время Вика доходчиво объяснила, каких трудов и какой боли стоит такое великолепие.

«Похлёбка» и утренние пробежки, или чем там на самом деле Голуба нагоняет социальный рейтинг, прорисовали её мышцы. На ногах это смотрится особенно круто. Но в целом Голуба всё равно просто женщина. До глянцевого блеска профессиональных фотомоделей ей всё равно далеко.

Теперь понятно, зачем Голуба едва ли не в прямом смысле так тщательно «штукатурилась». Пазл сложился, горячая вода обнажила последствия давней автомобильной аварии. Левое ухо вырвано с мясом, вместо него был протез, но Голуба специально его сняла. Левой груди тоже нет. Вместо неё остался уродливый шрам в виде многолучевой ломаной звезды. Правую скулу обезобразили сразу два глубоких шрама. Ещё один давний порез кривой молнией лёг на правое предплечье. Левое бедро «украсили» ещё два глубоких шрама. Кажется? Или чуть выше коленной чашечки и в самом деле был вырван «кусок мяса». И, для «красоты картины», на левой ступне не хватает трёх пальцев: мизинца, безымянного и среднего.

— Ну что? Сдаёшься? — с вызовом бросила Голуба, однако по её щекам всё же разлился красный румянец смущения.

— Как бы не так…, — протянул Юрий.

Все эти шрамы и отсутствующие конечности уже отступили на задний план, где благополучно затерялись. Юрий шагнул навстречу. По телу уже растеклось сексуальное возбуждение, а главный мужской орган чуть не порвал трусы вместе с шортами. Голуба понятия не имеет, как же сильно она похожа на Вику, на Викторию Лимасову, на первую жену, с которой Юрий счастливо прожил больше двенадцати лет. Только моложе лет на двадцать пять.

— Любимая, — Юрий подхватил Голубу на руки, — какое счастье. Ты вернулась ко мне.

Язык мой — враг мой. Зато, в свою очередь, Голуба ну никак не ожидала услышать нечто подобное, а потому буквально онемела от удивления. Юрий аккуратно положил её на расправленную постель. Футболка, шорты и трусы с треском улетели на пол. Однако рука подцепила с прикроватной тумбочки пачку презервативов — это единственное, что успел сделать разум, прежде чем окончательно отключился.

Блаженство! Юрий без