Крас пытался возразить, но его рана и слабость от вытягивания сил слишком ослабили его. Он мог лишь смотреть на черного дракона… и на демонический артефакт.

– Ах, да, – проворковала Зловестина. – Ты должен узнать еще кое-что. Никогда не пытайся разрушить его, никоим образом. Я как следует поработала, чтобы быть уверенной в том, что никакая сила, зарожденная в Азероте, не сможет в этот раз разбить Душу. В том числе и чешуя любого черного дракона, не говоря уже о чешуе моего последнего повелителя…

– Тогда ты… ты только ухудшила все…

– Ты очень упрям, Кориалстраз, верно? Я буду скучать по твоим слепым убеждениям, буду…

Темная леди еще раз рассмеялась… и исчезла.

– Крас! – окликнула его Вериса. – Ты можешь что-нибудь сделать?

Он покачал головой. Это было все, что он мог сделать, чтобы не потерять сознание, и вскоре он не сможет даже этого. Дракон взглянул на Кейлека. Лицо синего было очень бледным, и даже острый взгляд красного дракона еле видел движение грудной клетки.

– Тогда… надеюсь это… это сработает!

Крас услышал скрежещущий звук со стороны эльфийки, но не смог увидеть, что было ему причиной. Затем раздался резкий треск…

– Уффф! – стук камней наполнил его слух. В следующий момент дракон услышал шаги.

Под ним кто-то встал. Крас смог сфокусировать взгляд настолько, чтобы увидеть, что это Вериса.

В ее руках был маленький странный кинжал.

– Я держала его, когда синий припечатал меня к стене заклинанием. Мне повезло: он просто хотел отделаться от меня, а не нанести вред.

– Кейлек… Кейлек – не зло…

Следопыт изучила его положение и продолжала:

– У меня получилось достаточно глубоко просунуть кинжал и ослабить камень, который он создал, но лишь мгновение назад мне удалось, наконец, разрушить его.

– Ронин… Ронин сделал его для тебя.

– Разумеется, – Вериса нахмурилась. – Я не знаю, как освободить тебя, великий.

– Моя жизнь… моя жизнь не важна… вытащи… вытащи Кейлека из этой комнаты. Я… я надеюсь, что в комнате с яйцами ему станет лучше. Яйца должны быть… должны быть защищены от вытягивания энергии, или они станут бес… бесполезными.

Супруга Ронина кивнула.

– Это же яйца драконов. В них тоже есть магия. Ты прав. Когда Кейлек восстановит силы, он сможет помочь тебе.

Крас не спорил с ней, хотя отлично понимал, что его рану Кейлеку не вылечить. Алекстраза, быть может, смогла бы спасти своего супруга, но она была далеко, очень далеко, и даже если бы они смогли вынести раненого красного дракона из Грим Батола, он умер бы задолго до того, как они смогли бы доставить его к ней.

„Но если я смогу спасти жизни этих двоих, и они успеют предупредить остальных, тогда моя смерть не будет напрасна…“

Он смотрел, как Вериса схватила Кейлека и начала тащить его в направлении другой комнаты. Если Зловестина не вернется, то велика вероятность того, что то, что он сказал про синего дракона, окажется верным.

Вскоре они скрылись из вида. Крас продолжал попытки оставаться в сознании. Если бы он не был из стаи красных драконов, хранителей жизни, он бы уже проследовал в объятия смерти. И, несмотря на всю неизбежность происходящего, Крас надеялся на чудо. Не для себя, но для всех остальных.

И более всего – для Ириди и Ронина, которых супруга Смертокрыла, без сомнений, собиралась пленить следующими.

* * *

Как только рев стих, пещеру наполнил другой ужасный звук.

На этот раз это был смех.

Ронин и Ириди обернулись на него и увидели высокую, стройную леди в черном. Шрамы на одной стороне ее лица не могла скрыть даже вуаль.

– Ты дракон, – заметил Ронин.

Ириди не высказала никаких признаков удивления: после знакомства с Кейлеком и Красом не было ничего удивительного в том, что эта женщина была совсем не тем, кем казалась.

– Отлично, Ронин Рыжеволосый, – промурлыкала драконесса, скрываясь под маской смертного. – А ты знаешь, какой именно дракон?

Волшебник абсолютно спокойно пожал плечами, даже учитывая то, что он стоял посреди хаотического сражения дворфов, скардинов, драконоров, драконидов и рапторов.

– Твои великолепные манеры и стиль черного одеяния наводят меня на мысль, что ты принадлежишь к стае Смертокрыла, – он задумчиво поджал губы и кивнул. – И поскольку ты не бешеный пес и не одна из пары его худших щенков, и принимая во внимание твою самодовольную позу, я рискну предположить, что ты, должно быть, одна из его лучших сучек…

Леди в черном нахмурилась, захваченная врасплох дерзким оскорблением человека. Ириди крепче перехватила посох наару, ожидая любого знака от Ронина. Дренейка инстинктивно держалась между Зераку и зловещей фигурой.

– Беги! – предупредил жрицу Зераку. – Беги! Она – монстр! Забудь обо мне!

– Ни за что! – Ириди почувствовала воодушевление от заботы Зераку, несмотря на обстоятельства.

Обезображенная драконесса пришла в себя. Снова держась так, словно она – повелительница всего сущего, леди в черном ответила:

– Я Зловестина, первая и величайшая супруга Стража земли…

– Что ж, это объясняет твои эээ… миловидные черты лица. Страсть Смертокрыла, должно быть, в буквальном смысле слова, была горяча как пламя.

– Разумно ли так с ней разговаривать? – прошептала дренейка.

– Он позволяет себе это, потому что он – глупец, уверенный в своем учителе, не так ли, Ронин? Ты ожидаешь что Кориалстраз – ох, прости Крас, – придет и спасет тебя. Но твой учитель мертв, человечишка, а его жизненная сила стала пожертвованием во имя рождения новой эры!

Жрица уловила всего лишь намек на ярость в уголке рта волшебника, но Ронин быстро погасил гнев.

– Ах, ну как же! Великий семейный замысел! Давайте восстановим, или создадим заново дивную стаю по своему образу и подобию – ну, или похожую на ту, – которая – осмелюсь ли я произнести это? – захватит весть мир!

– Ты напоминаешь мне моего Нефариана… Самонадеянный, слепой и обреченный.

Зловестина взмахнула рукой.

Взрывная волна сбила всех с ног, в том числе и слуг черной драконессы. Ни одно существо не устояло на ногах, такова была мощь невидимой волны.

Ни одно… не считая Ронина. Он резко побледнел, верно, а ноги его дрожали, но он все еще стоял.

– Если ты считаешь… что я такой же порывистый выскочка… и пришел сюда, чтобы рассчитаться с твоим супругом… – прохрипел он. – То ты… ты права только наполовину.

Его взгляд метнулся к кубу небесно-голубого цвета. Он внезапно засиял.

Но Зловестина только рассмеялась.