– Жаль, что Том не рассказал мне. Я бы ему помогла. Дала бы эти проклятые деньги. Не было никакой нужды их красть.

– Его беда в том, что он считал себя очень умным и не допускал возможности провала.

– Том нуждался в помощи. И не только финансовой.

– Клэр, хочу тебя кое о чем спросить.

Я догадываюсь, о чем именно. Да, Леонард имеет полное право услышать правду, но есть ведь еще Люк, который мне очень дорог. Нет, лучше никому не знать, что вчера произошло между мной и Томом на пирсе. Я поспешно меняю тему:

– Надеюсь, Люк скоро приедет. Он передал сообщение через медсестру. Забросит девочек к Пиппе, а оттуда – сразу ко мне. Я не хочу, чтобы дочки видели меня в больнице. Лучше обниму их вечером дома. Если меня, конечно, выпустят из этого проклятого места. А мама? Может, тебе лучше пойти к ней?

– Врач дал ей успокоительное. С ней сейчас подруга из женсовета.

– Я должна быть с мамой. Если бы не дурацкий допрос, которого я жду, я бы рванула домой, но полицию туда лучше не приглашать. Мама не выдержит.

– Почему ты не хочешь, чтобы я присутствовал? У полиции к тебе много вопросов.

– Я справлюсь. Пусть переадресуют свои вопросы Марте. Она по-прежнему молчит?

– Как рыба, – качает головой Леонард. – Не издала ни звука, даже когда я сообщил ей о смерти Тома. Отвернулась и уставилась в стену.

– Что будет дальше?

– Это нужно решать с Америкой. В Англии Марта не совершила никаких преступлений, разве что предъявила при въезде липовые документы. Так что ее, скорее всего, депортируют в США, а там уже арестуют за убийство Элис и будут судить. Запись разговора, которую ты нашла на флешке у Тома, станет решающей уликой.

– Во Флориде действует смертный приговор, – говорю я, ковыряя новый гипс.

– Хороший адвокат сумеет свести все к непредумышленному убийству. Вряд ли Марте вынесут смертный приговор.

– Я ей такого не желаю, несмотря ни на что. Хочу лишь найти место захоронения Элис.

Меня охватывает неодолимое, огромное ощущение утраты, и я впервые позволяю себе заплакать. Не отвергаю утешительных объятий Леонарда и тихо всхлипываю ему в плечо. Я понимаю, что это маленький шажок навстречу новым отношениям между нами, но думать о будущем пока не могу – слишком сильно меня держит прошлое.

После отъезда Леонарда проходит всего минут двадцать, и тут одновременно являются полицейские и Люк.

– Привет, – говорит он. – Вот, нашел в коридоре. Они, конечно, мало похожи на традиционный букет, который муж должен дарить жене.

Сердце у меня легонько, но радостно подпрыгивает. По одной этой фразе я понимаю, что у нас с Люком все будет хорошо.

– Не бойся, ты прощен, – с улыбкой киваю я.

Он с ответной улыбкой целует меня в макушку и пристраивается рядышком на кровати. Берет мою ладонь в свою и смотрит на посетителей в форме:

– О чем вы хотели поговорить с моей женой?

– Тем вообще-то несколько, – отвечает констебль Эванс. – Прежде всего, миссис Пиппа Стент снимает обвинения по поводу своей машины.

– Ясно, спасибо. Это хорошо.

– Да. Мы не можем точно идентифицировать по видеозаписи, кто именно купил краску в автосервисе. На подозреваемой надета бейсболка, а миссис Стент утверждает, что это не вы. Она высказала предположение, будто камера зафиксировала вашу… э… мисс Манро, но в сложившихся обстоятельствах продолжать расследование не в наших интересах.

– Пиппа остыла, – вставляет Люк. – Я с ней сегодня поговорил. Она навестит тебя через пару дней.

– Нам нужно уточнить некоторую информацию насчет аварии возле дома, но, насколько я понимаю, это станет частью нового расследования, так что мои коллеги из уголовного розыска побеседуют с вами в другой раз.

– Это все?

– Да. Мы скоро с вами свяжемся. Коллеги из уголовного розыска будут очень благодарны, если вы пока не станете покидать Великобританию.

– Конечно.

– Спасибо. Тогда мы пойдем.

Эванс с Дойлом отбывают, и мы с Люком остаемся одни.

– Я ужасно рада тебя видеть, – говорю я.

Люк здесь, какое облегчение…

– Я примчался сразу после звонка Леонарда. Он все мне рассказал. Прости, что я не верил тебе насчет Элис, то есть Марты.

– Как мама? Я подозреваю, что Леонард чего-то недоговаривает.

– Буду честен, – кивает Люк. – Ей тяжело.

– Я хочу домой, к маме. И к девочкам. Как они?

– Девочки заночуют у Пиппы. Знаю, ты горишь желанием их обнять, но дома сейчас не лучшая обстановка. Твоя мама очень горюет.

Тут не поспоришь.

– Хорошо. Но завтра я с ними увижусь, в любом случае. – Я опускаю глаза на наши сплетенные руки. – Люк, у меня к тебе вопрос.

– Зловещее начало, – вздыхает муж.

– Я верю, что ты не спал с Мартой, и прошу прощения за свои обвинения.

– Но?.. Ведь есть какое-то «но»?

– Том показал мне фотографию, где вы с Мартой возле моря. Обнимаетесь. Целуетесь.

Люк по-настоящему растерян.

– Честное слово, Клэр, я никогда не целовал Марту. Никогда. Не представляю, где Том раздобыл такое фото.

– Хорошо. Я тебе верю. Мне просто нужно было убедиться.

– Но откуда фото? Я бы хотел на него взглянуть.

– Оно в ноутбуке Тома. «Фотошоп», наверное. Я просто хотела услышать подтверждение от тебя.

– «Фотошоп»? Том вечно возился с компьютерами и фотоаппаратами, так что я не удивлен. Но зачем он тебе это показывал?

– Мечтал насолить. Бог с ним. Том нам больше не навредит. – Не знаю, кого я хочу убедить, себя или Люка.

Я целую мужа и с наслаждением принимаю ответный поцелуй. Давно мы так не целовались…

– М-м-м, по-моему, вам срочно пора домой, миссис Теннисон, – с ухмылкой констатирует Люк.

Как же я по нему скучала! Слава богу, он вернулся.

Люк помогает мне натянуть очередной комплект чистой одежды, мы целую вечность ждем выписки и наконец покидаем палату.

– Я хочу заглянуть к Марте, – сообщаю я.

– По-моему, не лучшая идея, – возражает Люк. – Подожди пару дней, пока пыль осядет, а?

– Нет. Сейчас. Я хочу знать точно, где Элис. – Я не могу говорить «тело Элис», хотя в глубине души понимаю, что отныне речь пойдет только о нем. – Ее нужно поскорее найти.

Люк гладит меня по голове, заглядывает в глаза.

– Это выяснит полиция. Тебе не обязательно.

Я с грустной благодарной улыбкой кладу свою руку поверх его.