Во двор въехал «Крузер», подозрительно знакомый, кстати, хотя этих «Крузеров» в Москве сейчас пруд пруди. Светя фарами, прокатился мимо длинного ряда оставленных на ночь машин, остановился мимо «моего» подъезда, фары погасли. Вылезли трое…

Совсем обнаглели – на виду. Хотя… у моей квартиры на эту сторону дома окон-то нет.

Ага… «калаши» у двоих… Ментовские укороченные «калаши». А один… кажется…

Ого, вот так встреча. Дима, друг мой разлюбезный, мент без одного пальца. Что же ты меня мочить-то приехал – разве одного раза тебе было недостаточно? Решил, что сможешь мне отомстить? Решил шахидом стать?

Ну… значит, сам напросился.

Что будет дальше – прикинуть несложно. Поднимутся, вынесут дверь, грохнут при попытке сопротивления. Потом отчитаются, что грохнули киллера.

Моя машина стояла у седьмого подъезда на небольшой стоянке. Видно было отлично, тем более что какая-то добрая душа повесила над подъездом фонарь, и менты были как на ладони, в то время как меня они увидеть не могли.

Я прицелился – и выстрелил несколько раз. С глушителем. Двое упали как подкошенные, я включил лазерный прицел. Дима замер, видя дрожащую красную точку на груди. Ага… молодец, а то бы я мог тебе и колено прострелить…

Я выбрался из машины, держа карабин наготове. Закинул на плечо сумку с самым необходимым, пинком закрыл дверь «Форда». Больше он мне не понадобится… у меня вон, «крузак» теперь есть.

Нет, ну до чего же урод… Я бы, по крайней мере, сорваться попытался, он на свету стоит, метнулся в темноту, я тоже так сразу прицелиться не смогу…

– Привет, Дима…

Расклеился… урод.

– Я не хотел! Не хотел! Они приказали!

Пятница. Ночь на субботу…

– Чо встал, друг? Этих – в кусты и поехали…

Бейте в барабаны. Ну же!

Думаете, я сейчас буду говорить про разочарование, про то, что меня кинули, подставили, сдали? Какие все плохие, один я такой хороший и немного не понятый?

О, нет…

Я и не жду каких-либо милостей от государства, от общества, я не такой, как вы. Если вы еще не поняли, я – свободный радикал. Свободные радикалы в человеческом организме отвечают за старение и разрушение клеток. Таких у нас полно, только он на другой стороне. Тех ублюдков, которые едут из Москвы, из Брюсселя, из Лондона в Чечню, в Дагестан, в Ингушетию, покидая свои уютные города, чтобы уйти в лес и бороться, – они тоже, кстати, свободные радикалы. Только они на другой стороне. А я – на вашей, как бы вас ни тошнило при одной мысли об этом.

Я стал таким… наверное в две тысячи третьем. Тогда мы выехали, чтобы «прибрать за собой». Ашники притащили из леса нескольких духов, во время допроса образовалось два трупа. Оставлять их было нельзя, потому что военная прокуратура могла впаять лет пятнадцать, а этого никому не хотелось. Чтобы не привлекать внимания, выехали двумя машинами, несколько ашников, сапер и пара человек из комендатуры, в том числе и я.

От трупов мы избавились. Как? Да очень просто – кладешь труп, обкладываешь его толовыми шашками, вяжешь сеть. Расход на одного жмурика килограмма полтора, если хочешь, чтобы все чисто было, но можно и меньше, когда взрывчатки не хватает, все равно не опознают. Подрываешь – и от трупа ничего не остается. Вообще ничего, даже для опознания по ДНК вряд ли соберешь. А как говорится – нету тела, нету дела.

На обратном пути решили срезать через село – и лучше бы мы этого не делали. Мирняк – бабы, черные, как вороны, дети… хотя какие, к чертям, это дети. Я вовремя просек, когда отхлынули, крикнул, чтобы выпрыгивали, и сам выпрыгнул. Кто успел, кто нет…

И тогда, в чеченском селе, освободили нас быстро, просто полкан решительный попался, выдвинул бронегруппу и взял заложников из села – я понял много чего такого, чего вы, протестующие и не соглашающиеся, никак не можете понять. Что не нужно ни государство, ни общество – важна лишь цель. Цель, ради которой ты готов убить, только такая цель является по-настоящему важной…

Я знаю, что государство готово меня кинуть, подставить, использовать, а по использовании отдать под суд или, что вернее – тихо ликвидировать, как эти ублюдки попытались сделать сейчас. Я знаю, что мой друг, тот самый, который тоже был в том селе, меня просто-напросто сдал. Но это не отменяет моей цели и никак не изменяет ее, а потому не важно.

Цель кавказцев, большинства кавказцев – стать свободными от наших законов и жить господами, имея русских рабов. Она у них есть, и пока она есть – с ними бесполезно по-хорошему. Их амиры могут принимать деньги от нефтяных баронов Персидского залива, чтобы взорвать трубопровод, они могут трахать пришедших к ним в отряд пацанов, потому что давно не видели женщин, они могут убивать своих же кровников, прикрываясь джихадом, они могут трактовать Коран самыми безумными способами. Но до тех пор, пока они следуют своей цели – им все простят, и никакая пропаганда не достигнет цели.

Моя задача – помочь вам быть. Не взорваться в метро, не быть похищенными, не стать рабами у бородатых господ. Ради этого я делаю то, что я делаю.

И Сереге я намерен помочь. Помочь ему остаться человеком – хотя бы в памяти его друзей…

Документ подлинный (приводится с сокращениями)

Второе – это постоянная война с цепными псами здесь на Кавказе. Потому что, русский Ваня, приехавший из костромы, пензы или пскова, не знает дома мусульман, если пальцем не покажет продажная гяурская шкура из мвд и фсб, желающая выслужиться перед своим прикомандированным хозяином.

Чтобы не удлинять, я приведу вам несколько примеров, они произошли в Вилаяте Дагестан.

В Магарамкентском районе, в селении Советское, во время джума намаза забежали кафирские псы. Не снимая обувь, в масках и с оружием в руках, вытащили всех молящихся и потащили в свою собачью конуру, прикрикивая на них отборным матом. Всячески издевались, избивали, сняли отпечатки пальцев, обрили, сфотографировали, попинали и отпустили.

Эти собаки, хотя собаки лучше чем они, спрашивали Мусульман: «Где ваш Аллах, почему Он вам не помогает?».

Ответ на этот вопрос находится в Коране.

Аллах говорит: «Если вы будете ослушаться меня, то я дам власть над вами тем, кто не знает, кто такой Аллах».

Выход на Джихад, по всем мазхабам, является фарзуль-айном на сегодняшний день. И тот, кто сидит дома, без уважительной причины, как слепота, хромота и болезнь, находится в грехе, являясь между фиском и нифаком.

В этой мечети находились около 100 человек, которые называют себя мусульманами, и над ними издевались дагестанские кафиры, которые являются промокашками в руках кафиров русни. Худшие из худших издевались над рабами Аллаха только за то, что те являются мусульманами.