При ближайшем рассмотрении лес оказался загажен не хуже помойки. Повсюду валялся мусор, взявшийся неизвестно откуда. Складывалось такое ощущение, что люди специально сворачивали на неудобную дорожку, чтобы выбросить всякий хлам. Жрали, швыряя под ноги упаковки от жратвы, запивали сожранное, кидая пустые пластмассовые бутылки, курили – вон пачки от сигарет. Ну и гадили тут же. А в остальное время трахались, удобряя лес использованными презиками.

– Цивилизация, мать ее ети!

Арсений обнаружил неподалеку упавшую ель. С нее еще не осыпались иголки, а на вывернутых на поверхность корнях оставался большой пласт земли. За которым вполне можно было спрятаться.

– Так. Он приедет оттуда. Потом… фиг знает, что будет потом. И как только все закончится, он вытащит тело и поволочет вон туда. Замечательно! Меня он не увидит. Главное, успеть вовремя. До того, как.

План неидеальный, в него могли вкрасться неожиданности, но другого не было. Первой неожиданностью стал упавший велосипед, который Арсений небрежно прислонил к еловым корням. Пришлось оттащить его подальше и упрятать в зарослях черники. Тут на Арсения напали комары. Про которых он забыл напрочь. Натянув на голову капюшон и спрятав руки в карманы, он привалился спиной к ели. Начал ждать. Пришлось даже покурить пару раз для отпугивания кровососов.

– Лето влажное, вот их и развелось, гадов. К ночи все лицо мне обгрызут.

Выпил кофе из термоса. Достал пистолет. Всполошился, вспомнив, что не отключил мобильник.

– Вот дебил! Ведь точно позвонит кто-нибудь в самый неподходящий момент.

Когда стемнело, длинные тени от деревьев сделали лес почти красивым. Нервы Арсения были напряжены до предела. Он по-быстрому пописал, вернулся к елке и скорчился, укрыв лицо. Комары водили хороводы, пищали, мешали вслушиваться в звуки ночи.

Тени растворились в сумерках. Лес пах влагой. Но Арсению чудился запах разлагающихся трупов. И отвага постепенно линяла, превращаясь в неуверенность и страх. Он крепче сжимал в руках приятный на ощупь пистолет. Из которого пока так ни разу и не выстрелил. А надо было потренироваться. Задумавшись, не перенести ли акцию на другой день, Арсений едва не прошляпил звук подъезжающей машины.

Темноту слегка разбавляли отсветы фар. Сначала машина проехала мимо, и Арсений почти успокоился, решив, что ошибся. Но, как оказалось, водитель просто проехал вперед, чтобы развернуться. Теперь его автомобиль стоял совсем рядом с укрытием Арсения, прямо за поваленной елкой. Арсений поежился. Пистолет, засунутый в карман куртки, согревал правую руку. Начал накрапывать дождь. Из машины слышалась музыка и женский визгливый смех.

– Это он. Трахает еще один потенциальный трупешник. Всё! Хватит сопли жевать. Пора действовать.

Отбросив остатки сомнений, он сделал первый шаг. И зацепился штаниной за острый сучок. Дернулся. Порвал штаны. Ощутимо оцарапал кожу.

Ноги скользили по корням и сырой траве. Один раз Арсений даже вступил впотьмах в неглубокую лужу. Выматерился шепотом, заметив, как громко чавкают кеды. Выбрался на сухое место и сразу увидел темную «девятку». Которая стояла прямо перед ним. От неожиданности он присел на корточки, чтобы не заметили.

– Черт. Осторожнее, – зло произнес мужской голос.

В машине что-то происходило, невидимое, но неприятное.

– Так лучше? – равнодушно спросила женщина.

Арсений начал осторожно извлекать пистолет из кармана. На секунду он забыл, заряжено ли оружие. Потом пальцы вспомнили поверхность патронов. Все верно – пистолет заряжен. Обойма на месте, патрон в патроннике. Предохранитель снят. Арсений сделал все, как его учил Вовкин брат.

Живот болел нестерпимо. Он всегда болел, когда Арсений волновался. Перед экзаменами, перед любым важным событием.

Внезапно в лесу стало тихо. Музыку выключили. Арсений растерялся. Он прислушивался, стараясь понять, что происходит в салоне. Темноту разорвала яркая вспышка. Которая высветила нутро машины. Арсений снова пригнулся, успев увидеть всю неприглядность происходящего.

– Ты что? Идиот? Мы так не договаривались! – Женщина взвизгнула и попыталась отобрать у мужчины фотоаппарат.

– Снимочек на память! – веселился мужчина, высунув руку с камерой прямо в открытое окно и чуть не разбив нос Арсению.

Тот едва увернулся, упав на спину. Драка в машине продолжалась. Девушка вопила. Мужик гоготал, пытаясь ногами выкинуть ее наружу. Потом наклонился и несколько раз ударил в живот. Тогда Арсений наставил на него пистолет и выстрелил. Он был уверен, что попадет. Промазать с такого расстояния было просто невозможно. Но все-таки он промахнулся. Выстрелил повторно. Попал прямо в перекошенное удивленной злобой лицо. Вопреки ожиданиям Арсения, лицо мало изменилось. Мужика бросило вперед, и больше он не шевелился.

Арсения потрясла тишина и развороченный затылок убитого.

– Вы не бойтесь! Я вам ничего плохого не сделаю, – хриплым голосом предупредил он женщину.

Она не отвечала. Арсений осторожно сделал шаг вперед. Дверь машины распахнулась еще шире, и на землю выпало тело незнакомой почти голой девушки. Арсений отшатнулся, поскользнулся и снова грохнулся в лужу. Которая успела образоваться в дорожной колее. Пистолет шлепнулся в воду. Мертвый мужик покачнулся, и на миг почудилось, что он жив. Арсений судорожно искал оружие, ему казалось – сейчас снова придется стрелять. Стало по-настоящему страшно. Он боялся подойти и проверить пульс у убитого. Память подбросила теле-истории, в которых после выстрела в голову жизненно важные центры мозга могли оказаться не задетыми. Казалось – проще еще раз выстрелить, но Арсений не знал, стреляют ли мокрые пистолеты. Вроде бы Вовкин брат утверждал, что еще как. Проверка показала, что он не соврал. По всей видимости, теперь у мужика не было ни затылка, ни лица. Одни уши, но они ему без надобности. Арсений облегченно вздохнул – проверять пульс у человека с ушами вместо головы не было никакой необходимости. Оставалось узнать, в каком состоянии девушка. Пора ее успокоить.

– Эй! – позвал Арсений наугад.

Она валялась прямо перед ним. Лица было почти не видно. По идее, не мешало бы вернуться к елке, достать из рюкзака фонарик, но рассматривать ее в подробностях не было никакого желания. Арсений снова вспомнил, как в кино проверяют пульс, трогая горло. Наклонился, прикоснулся пальцами. Шея на ощупь казалась резиновой. Пульса не было. Арсений чиркнул зажигалкой. Испугался неживых глаз, смотрящих прямо на него. Потом подобрал упавшую зажигалку и снова посмотрел на то, что недавно было живым. И сразу понял, что все напрасно – кровь расползалась по ее животу, из которого наискось торчал нож с черной пластмассовой ручкой.

Первым порывом было вытащить нож, как будто он еще причинял ей боль.

Второй порыв – желание прикрыть мертвую наготу.

Он жутко выл. Ему казалось, что он только что потерял самого родного человека на свете. Свою единственную любовь. Свою девочку.