— Послушай себя, Альберт. Ты утверждаешь, что Пирс готов обмануть Бюро и похитить собственного отца только ради того, чтобы замаскировать нападение на Элизабет.

— Мы не знаем, что в действительности произошло с его отцом.

— Абрахам Куинси — старый больной человек. Его состояние требует постоянного медицинского наблюдения. Он увезен из приюта двадцать четыре часа назад. Для него это очень опасно.

— Отца Куинси забрал человек, предъявивший документ на имя Пирса Куинси.

— Подделать водительские права совсем нетрудно.

— Да, но еще легче воспользоваться собственными. Гленда, тело еще не обнаружено. Не исключено, что старик отдыхает в каком-нибудь роскошном санатории. Потом, когда полиция купится на версию Куинси, Абрахам вернется в приют, чудесным образом спасшись от таинственного похитителя. А может, Куинси устроит анонимный звонок, и агенты обнаружат его отца в названном месте. Все чисто, не подкопаешься.

— Ну это уж слишком! — запротестовала Гленда. — А теперь попробуй опровергнуть три возражения. Первое. Ты видел Куинси в Филадельфии, и на нем не было ни пятнышка крови.

— Это указывает только на то, что убийство произошло очень быстро. К тому же полицейские обнаружили кровь в канализационной трубе. Значит, преступник избавлялся от следов.

— Второе. У тебя нет мотива убийства. Куинси и Элизабет давно в разводе. Ты рассказываешь о сложной схеме, разработанной с целью совершения особо жестокого убийства. Но зачем? Для чего? Брак давно распался.

— По этой части ничего сказать не могу, — согласился Монтгомери. — Но делать выводы пока еще рано. Может, он все еще числится наследником по страховке. Или винит ее в смерти дочери. Дай время, и я над этим поработаю.

— Ага! — триумфально воскликнула Гленда. — А теперь третье. Смерть дочери. У Куинси есть доказательства того, что она погибла не в результате несчастного случая. Ее убили. Возможно, она и есть первая жертва нашего неустановленного преступника.

— Что? — Монтгомери даже вздрогнул. — Я думал, там все ясно. Дорожное происшествие. Вождение в состоянии алкогольного опьянения. Откуда взялось убийство?

— Кто-то поработал с ремнем безопасности, поэтому она не смогла пристегнуться. И есть свидетельство, что в момент столкновения в салоне рядом с Амандой сидел неизвестный. Расследование ведет полиция Виргинии.

— Может, девчонка сама привела ремень в нерабочее состояние. Может, это было самоубийство.

— Зачем же тогда возиться с ремнем? — сухо спросила Гленда. — Можно ведь просто не пристегиваться.

— Ну… — Монтгомери в замешательстве переступил с ноги на ногу, нахмурился, состроил гримасу. — Не знаю. Надо подумать.

— Дело очень сложное, — мягко сказала Гленда. — Наш товарищ попал в тяжелую ситуацию. Я бы не стала делать поспешных выводов ни в отношении Куинси, ни в отношении кого-либо другого.

— Эверетт этого не говорил.

— А ты уже изложил свои соображения Эверетту? — удивленно спросила Гленда.

— Конечно. Позвонил ему прошлой ночью. Если Куинси действительно окажется убийцей, Бюро придется долго отмываться.

— Черт бы тебя побрал, Монтгомери! Не надо было этого делать.

— Что, я не мог поговорить с Эвереттом? Боже, откуда в тебе такая ненависть?

Монтгомери направился к холодильнику. Гленда осталась стоять посреди, кухни, сжав кулаки, слыша, как колотится сердце. Ее переполняла злость. Не стоило так заводиться. Вот только… вот только у Эверетта теперь нет иного выбора, как вызвать оказавшегося под подозрением агента. Куинси вернется и… Что его ждет? Кто его ждет?

«Какой же ты осел, Монтгомери! Неужели нельзя было подождать? Дать бедняге Куинси еще один день? Идиот!

Сукин сын!»

Зазвонил телефон; щелкнул, включаясь, автоответчик. Гленда подняла руки и начала медленно, методично растирать виски. Боль, однако, не проходила. Она больше не знала, чему верить. Монтгомери указал на несколько заслуживающих внимания пунктов, и если Куинси действительно совершил убийство, то ее долг — вывести его на чистую воду. И все же, если это не он… Если Куинси говорит правду… Тогда получается, что они идут на поводу у убийцы, и делают именно то, что нужно неизвестному преступнику. Три опытных агента ФБР танцуют под дудку человека, открывшего охоту на их товарища. А Куинси, что будет делать он, если Эверетт прикажет ему вернуться? Его заставят сдать удостоверение и оружие. Он больше ничем не поможет дочери. Есть ли другие варианты? Уйти на дно, чтобы защищать Кимберли? Такое никогда не срабатывало. У Бюро длинные руки, особенно когда нужно разобраться со своими.

Два сценария, и ни один не обещал ничего хорошего. Боже, подумала Гленда, Куинси либо самый хитроумный преступник, с которым когда-либо сталкивалось ФБР, либо просто незадачливый бедолага.

В кабинете звякнул факс. Затем послышалось тихое жужжание. Оставив Монтгомери на кухне, Гленда вернулась в кабинет.

Предварительное заключение по оригиналу объявления, опубликованному в тюремном бюллетене. Целых четыре страницы. Гленда быстро просмотрела первую.

Обнаружено пять отпечатков пальцев, но все они принадлежат сотрудникам редакции. Серологи не нашли ни волосков, ни волокон тканей, а пылевидные остатки имеют то же происхождение. Никакого материала для установления ДНК.

А вот ребятам из отдела исследования документов повезло больше. Результаты их изысканий заняли три страницы. Чернила на бумаге вполне обычные, черные, используемые в стандартных картриджах для лазерных принтеров «Хьюлет-Паккард». Сколько таких принтеров? Миллионы? Что еще? Установлен шрифт и тип графики. «Пауэр пойнт».

Гленда вздохнула. Насколько легче было расследовать преступления во времена, когда люди писали только от руки. А теперь? Как, черт возьми, анализировать компьютерный шрифт? Где незабвенные завитушки, где сердито перечеркнутые «t»? Где злобный наклон? И как прикажете сужать круг подозреваемых, если даже серийные убийцы пользуются «Майкрософт офис»?

Кое-что новенькое обнаружилось на последней странице. Бумага. Не дешевая белая, а дорогая импортная кремовая. С водяными знаками. По утверждению специалистов, такая бумага поступает из Британии, где ее продают исключительно в одном специализированном магазине на Бонд-стрит. Ежегодно в мире продается примерно две тысячи коробок. Каждые двадцать пять листов обходятся покупателю почти в сотню долларов.

Гленда положила последний лист отчета. Итак, у преступника есть доступ к компьютеру, он использует «Пауэр пойнт» и выбирает изысканную бумагу. Кому, черт возьми может взбрести в голову отправлять в тюремный бюллетень объявление на листе бумаги стоимостью в четыре бакса? Такую бумагу преподносят в специальной упаковке с выбитыми цветами и шелковыми ленточками. Такой подарок может сделать… Кто? Жена мужу. Подчиненный боссу. Дочь отцу.