Стало быть, Никольский в суждении о рукописи не столько выражал собственное мнение, сколько высказывал желание своего начальства.

Да и не только Чичагов мешал Лисянскому. Мореплаватель навлёк на себя немилость своим резким выпадом по адресу Александра I во время инцидента близ Нукагивы, о котором Резанов тогда же отправил подробное донесение в Петербург. Наконец, откровенные и нелестные высказывания Лисянского о состоянии русских колоний в Америке и действиях их управителей также настроили против него заправил Российско-Американской компании и её влиятельных покровителей.

Так и не сумев заснуть, Фаддей встал с кровати, умылся и поехал к Юрию Фёдоровичу на Сергиевскую. Лисянского он едва застал. Тот торопится к издателю Фридриху Дрехслеру. Да и Беллинсгаузену неудобно было в глаза хвалить автора. Сказал только несколько слов:

— Помоги вам Бог напечатать эту книгу.

Подал папку с рукописью, а сверху положил пачку ассигнаций:

— Рад бы дать больше, да сам в нужде.

— Помилуй, Фаддеюшка! Как же я расплачусь? Да и свидимся ли когда? — залепетал оторопевший Лисянский.

Беллинсгаузен сжал ладонями сморщенное лицо бывшего соплавателя и поцеловал трижды.

...Нарушая хронологию повествования, придётся забежать вперёд, чтобы покончить с этой темой. Не довелось больше встретиться Фаддею с Лисянским. На издание своего «Путешествия...» Юрий Фёдорович затратил 18 тысяч 500 рублей — сумму по тем временам огромную. Книга вышла в 1812 году в двух небольших томах на скверной, синюшного цвета бумаге, какую только можно сыскать у дешёвых фабрикантов. События начавшейся Отечественной войны, поглотившие внимание всего грамотного русского общества, помешали её распространению. Морское министерство тоже не содействовало популярности книги на флотах. И всё же некоторые люди прочитали её с большим интересом. Слух о ней проник за границу. Англичане в 1813 году захотели её издать на английском языке и попросили автора рассказать о том, как задумывалась экспедиция, какие цели преследовала, а в конце дать краткую автобиографию. В предисловии к лондонскому изданию Лисянский написал: «Чтобы сделать эту книгу более интересной как для рядового читателя, так и для профессионала, была избрана такая форма изложения, чтобы первый не отложил её в сторону, сочтя за обычный корабельный журнал, а моряк обратил на неё внимание благодаря множеству содержащихся здесь морских наблюдений, а также карт и рисунков, по-новому освещающих гидрографию морей. За достоверность этих карт автор полностью ручается, ибо они сделаны на основании личных съёмок».

Успех книги в Англии превзошёл все ожидания. Она была заключена в тиснёный золотом бордовый переплёт, отпечатана на прекрасной уатманской бумаге с портретом Лисянского в парадной форме с двумя орденскими крестами — один на шее, другой на отвороте мундира, с цветными рисунками Кадьяка и гаванью в Ново-Архангельске на Ситке, с таблицами и пояснениями.

В 1814 году Лисянский вновь обратился в Адмиралтейство с просьбой принять русское издание его сочинения на счёт казны. После триумфа в Британии адмиралтейские чины посчитали неудобным не удовлетворить просьбу мореплавателя, однако ж вместо 18500 рублей, издержанных им на издание, выдали только 12517 рублей по смете, сделанной в казённой типографии. Императорская казна, безрасчётно раздаваемая, не постеснялась урвать 6 тысяч у заслуженного моряка, прославившего российский флот.

Скончался Юрий Фёдорович Лисянский 22 февраля 1837 года — через месяц после смерти Пушкина. Смерть скромного отставного капитана, небогатого помещика прошла незамеченной для России, ещё не оправившейся от трагической утраты великого поэта. О Лисянском вспомнили лишь в связи с богатейшими коллекциями раковин, кораллов, оружия, одежды, утвари, собранными им в заокеанских далях и переданными по его завещанию в Румянцевский музей. Позднее на его могиле в Александро-Невской лавре поставили памятник с эпитацией:

Воистину сказано, не с грома пушек начинаются войны, а возникают в дипломатических канцеляриях задолго до того. «Восточный вопрос» издавна был камнем преткновения в отношениях европейских держав. Проливы Босфор и Дарданеллы — прямой и узкий проход в Средиземное море — издавна влекли российских государей. Плодородные губернии Малороссии, курского и воронежского черноземья нуждались в удобных путях для вывоза хлеба и овощей в заморские края. Там как раз испытывали нужду в этих продуктах, взамен предлагая взращённые на жарком солнце фрукты, пряности, орех, вино и прочую снедь. Однако дряхлеющую Оттоманскую Порту, всё ещё обширную и многолюдную, не желали терять английские и французские купцы, наложив лапу на средиземноморские страны и постоянно косясь на северного, резвого со времён Петра соперника. Иногда из глубин дипломатического тления огонь прорывался, выплёскивая наружу. Из Балтики в Архипелаг, как тогда называли акваторию Средиземного моря, уходили эскадры, вступали в сражения, но оканчивались военные кампании ничем — проливы оставались в руках Порты.

Пока русские управлялись со Швецией, продолжалась война с Турцией. Официально она началась в 1806 году, но активизировалась лишь летом 1809 года. Основным театром действий была Молдавия. Командовал армией девяностолетний фельдмаршал князь Прозоровский. Страдал он подагрою, слепотой, «сильным трясением рук» и другими немощами. Тем не менее русские овладели крепостью Фокшаны, обложили Браилов, но потом отступили и нацелились на Гирсово. Прозоровский вскоре скончался, на его место царь назначил Петра Ивановича Багратиона, прибывшего из Финляндии, где генерал победоносно сражался со шведами.

Брать сильно укреплённую крепость Багратион поручил корпусам донского атамана Платова и генерал-лейтенанта Маркова. Крепость располагалась на правом берегу Дуная. Две высокие скалы, на одной из которых высился дворец в готическом стиле, на другой — каменная сторожевая башня, считались неприступными. Внизу раскинулся город, окружённый вспомогательными валами и оградами. При разглядывании крепости в зрительную трубу Платов заметил позади утёсов возвышенность с остатками укреплений, построенных ещё Румянцевым-Задунайским в 1773 году. Атаман подтянул артиллерию и начал обстрел. На помощь гирсовскому гарнизону силистрийский паша послал отряд кавалерии, но караульные разъезды вовремя заметили противника, и шесть казачьих полков в ожесточённых стычках рассеяли турок.

На третий день обстрела крепости показались парламентёры. Турки соглашались на сдачу, если Платов разрешит свободный выход гарнизона из города. Через толмачей атаман потребовал полной капитуляции и давал два дня на размышление. Когда истёк срок ультиматума, осаждённые выбросили белый флаг. Платов получил звание генерала от кавалерии и орден Владимира 1-й степени.

После этого русские войска овладели ещё несколькими крепостями, одержали ряд побед на открытых просторах Молдавии и Валахии. Однако эта затяжная война поглощала бездну средств. Не говоря уж о весьма ощутимых потерях личного состава. В предчувствии надвигающейся опасности со стороны Наполеона новый военный министр Барклай-де-Толли убеждал министра иностранных дел Румянцева в необходимости как можно скорее примириться с Турцией. В августе 1810 года он писал: «Повторить я должен, что ежели мир сей год утверждён будет, то довольно ещё останется нам времени усредоточить наши силы и сугубым мужеством и благоразумными мерами отразить участь, России угрожаемую».