Фургон Тайера припаркован на заднем дворе рядом с сараем, в котором я изготавливаю свечи. Солнце давно село, на темном небе ярко светят луна и звезды. На улице холодно, и я дрожу даже в пальто.

– Что ты делаешь? – спрашивает Тайер, запирая магазин. – Я завел грузовик, внутри уже тепло. Тебе не нужно здесь стоять.

– Я знаю. Но звезды такие красивые! Сегодня они как будто ярче обычного.

Тайер останавливается возле меня и тоже смотрит вверх.

– Хм, – Он улыбается. – Они и правда выглядят ярче.

– Как ты? – спрашиваю я.

Он смотрит мне в глаза. Он сразу понимает, что я имею в виду, ведь сегодня день рождения Форреста.

– Этот день всегда горько-сладкий.

– Мне жаль.

– Однажды я увижу его снова. Я чувствую. Как-то, когда-то я его встречу. Я в это верю.

Мы стоим на холоде еще минуту, любуясь ночным небом, а потом садимся в машину и едем домой. Домой. Дом, в который я раньше пробиралась тайком, теперь мой дом, но это всего лишь внешняя оболочка. Мой настоящий дом там, где моя семья, где мой мужчина. Пока у меня есть этот мужчина, у меня есть дом.

Сэда у Калеба, и доме темно и тихо. Винни и Бинкс с раздражением смотрят на нас с дивана, ведь мы потревожили их сон.

– Нам стоит немного перекусить, – говорит Тайер, когда я иду за ним на кухню.

– Наверное, стоит, – соглашаюсь я, прикусив губу, – но…

– Но что? – Он поворачивается и оглядывает меня с ног до головы.

– Я хочу тебя.

Он не колеблется. Его губы припадают к моим. Я таю от его прикосновений. Он поднимает меня, и я обхватываю ногами его талию. Он несет меня по лестнице прямиком в нашу спальню.

Он укладывает меня спиной на матрас и медленно раздевает, целуя каждый оголившийся участок кожи. Я пытаюсь дотянуться до его рубашки, но он отстраняется.

– Еще рано.

– Рано? – хнычу я.

Он качает головой, его глаза темнеют от желания. Он хватает мои ноги и притягивает меня к краю матраса. Опустившись на колени, он лижет мою киску, как будто весь день только того и ждал, чтобы попробовать меня на вкус.

– Тайер! – кричу я.

Он лижет и сосет, вытягивая из меня ругательства и стоны. Он почти доводит меня до оргазма и останавливается.

– Тайер! – снова кричу я, на этот раз с мольбой. – Мне нужно…

– Я знаю, что тебе нужно, – произносит он не терпящим возражений тоном. – Давай растянем удовольствие. Вот увидишь, оно того стоит.

Он расстегивает рубашку, снимает ее и бросает на пол. Я наблюдаю за тем, как она раздевается, и мое нутро пульсирует от желания. Он ласкает свой член, его глаза горят. Он смотрит на меня, лежащую на кровати, обнаженную и сгорающую от желания.

– Ты моя, солнышко, – хрипит он.

– Твоя.

Я принадлежала Тайеру Холмсу с того самого лета, когда мне было восемнадцать. Никто и предположить этого не мог, но когда он поселился по соседству, наши жизни изменились навсегда.

Он входит в меня, и мы оба стонем от удовольствия.

– Ты чувствуешь? Чувствуешь, как твоя киска обхватывает мой член? Твоя киска создана для меня и только для меня.

Он трахает меня жестко и быстро, как будто не может мной насытиться.

– Черт, я люблю тебя, – рычит он, уткнувшись лицом в мою шею. Я отталкиваю его, и он подчиняется и ложится на спину, чтобы я могла его оседлать. Я двигаю бедрами и запрокидываю голову.

Для равновесия я упираюсь ладонями в его грудь. Он смотрит на меня снизу вверх, как на богиню, и разрази меня гром, если я не чувствую себя могущественной. Его большой палец находит мой клитор, и я громко охаю.

– Да, вот так, не останавливайся! – умоляю я и отчаянно жажду оргазма, особенно после того, как он отказал мне в удовольствии в первый раз.

Однако он был прав, потому что когда оргазм наконец настигает меня, я ощущаю его всем телом. Я никогда не испытывала ничего столь мощного и интенсивного.

Мои ноги дрожат, и он с легкостью переворачивает меня на спину. Его пальцы зарываются в мои волосы и тянут за пряди. Я вскрикиваю, когда очередной оргазм пронзает мое тело.

– Тайер, о, боже! Не останавливайся!

Он трахает меня так, что я знаю: завтра я буду чувствовать это всем телом. Но мне все равно. Мне нравится напоминание о том, что я принадлежу ему.

Он подтягивает меня вверх, и вот мы уже сидим друг перед другом. Он смотрит мне в глаза. Это напряженно, романтично, сексуально. Я обвиваю руками его шею, волосы на его груди щекочут мою кожу. Я целую его, и наши языки переплетаются, как и наши тела.

– Я думаю… Я думаю… О, боже мой. – Невероятно, но мое тело достигает пика в третий раз. Следом за мной кончает Тайер, громко выкрикивая мое имя.

Мы падаем на кровать, наша кожа влажная от пота. Он обхватывает меня за талию и прижимает к себе. Мы лежим, поражаясь силе нашей любви. Меня не волнует, что этот мужчина старше меня более чем на десять лет. Раньше меня беспокоило, что подумают люди. Но теперь черт с ними, они не знают нас, они не знают нашей любви, нашей жизни, того, как тяжело мы боролись, чтобы попасть сюда. Я бы не стала отрицать любовь к этому мужчине. Ни за что на свете.

Глава пятьдесят третья

Тайер

– Детка. – Я в сотый раз стучу в дверь. – Впусти меня.

– Нет. У меня желудочный грипп, и я не хочу, чтобы ты заразился. – Я слышу, как она копошится над унитазом.

– Калеб уже приехал из Бостона?

– Еще нет.

Я слышу, как ее опять рвет.

– Я возьму Сэду и сгоняю в магазин. Тебе нужно немного «Гаторейда»[5], чтобы поддержать уровень электролитов.

При слове «Гаторейд» ее рвет.

– Никакого «Гаторейда». Пожалуйста.

– Тогда куплю что-нибудь другое. Здесь на тумбочке вода. Постарайся выпить ее, пока меня не будет.

Мне противна мысль, что я оставлю ее в таком состоянии, но мне необходимо что-то ей принести.

Внизу Сэда сидит за кухонным столом с книжкой-раскраской.

– Привет. – Я взъерошиваю ее волосы, и она улыбается. – Давай съездим в магазин и купим кое-что для мамы.

– Хорошо. А можно мне мороженое?

Этот ребенок. Она всегда знает, как меня провести.

– Конечно.

Она закрывает книжку-раскраску и убирает карандаши. Мы едем в город в аптеку. Несмотря на протесты Салем, я беру