class="p1">– Эш. – Он прочистил горло и встал передо мной, чтобы скрыть от посторонних глаз. Тем временем я пыталась отдышаться. – В чем… в чем дело?

– Ханна, – сказал Эш, как будто ему и дела не было до сцены, которую он застал. Была в этом мальчике восхитительная невинность. Причем столько, что я едва ли могла найти в себе силы разозлиться за то, что он нас прервал.

– Снова кошмар, – продолжал Эш, – она зовет тебя.

Наше мгновение на этом закончится. Я поняла это, как только Кейз перевел взгляд на меня. Он много чем был, но даже у Повелителя теней не хватало сил игнорировать зов маленькой Ханны.

Его взгляд сказал мне сотню вещей. Сожаление, жажда, желание.

Кейз провел пальцами по взъерошенным волосам и пошел за Эшем. Он был выведен из равновесия, и я знала: ему хватит времени, дабы множество раз проанализировать то, что здесь произошло.

Хватит времени, чтобы снова возвести те стены, которые, как он думал, меня оберегали. Времени, чтобы я поняла: если он это сделает, мне будет еще больнее.

Глава 32

Повелитель теней

– Ты должен был узнать об этом, чтобы тщательно подготовиться, – сказал Фиске, сцепив руки за спиной.

Мои плечи напряглись, и я кивнул.

– Мы будем поглядывать за спину.

Он нахмурился.

– Нужно больше, Кейз. Гораздо больше. Я не пойду, если ты не заверишь меня, что сделаешь все, дабы вернуться вместе с нами.

– Фиске, – сказал я, пытаясь звучать невозмутимо, – я не планирую завтра ночевать в Черном Дворце.

Он не выглядел успокоенным, но с Фиске редко такое бывало, если поднималась эта тема. Он больше не спорил и оставил меня, натянуто улыбнувшись.

Худшее в предчувствиях Фиске проявлялось, когда они касались тебя. Что я должен был делать с его неправильным, гадким ощущением того, что все может пойти не по плану? У нас не было времени подстраиваться.

Мы выступали утром.

Помимо волнений о себе, как мне еще не переживать о Малин?

Как мог я доставить ее в место, где жестокие мужчины на клочки ее разорвут, если узнают про ее месмер?

Я был на волосок от битвы, которой никогда не хотел. Глубокий, беспощадный ужас вскарабкался мне на плечи.

Если я откажусь пойти на этот шаг, Малин отправится без меня. Она Хагена не бросит. У меня не было иного выбора, кроме как оставаться рядом с ней, и мы либо преуспеем в афере, обычной для Кривов, либо развяжем войну.

Мой взгляд упал на платье в чехле, висящее возле окна моей комнаты на верхнем этаже.

Инге сдержала слово. Этим утром Това и Линкс ездили забирать платье, а также проследить за нанесением кристальной пудры на изящный камзол Лорда Ниалла.

Если когда-то эликсиры Никласа и должны были сработать, то именно с этим порошком.

Наши дела со швеей были официально окончены, и теперь остальное было в наших руках. Если мы сумеем попасть в цель, может, нам и удастся уйти с победой и невредимыми.

Если только я не продолжу играть в ту опасную игру, которую начал в наших собственных стенах.

Я потерял голову, поддался желанию и прикоснулся к Малин. Поцеловал ее. Попробовал ее на вкус. Боги, я бы умер, чтобы вновь его ощутить.

Когда меня схватили на маскараде, мне едва минуло тринадцать лет. Уже не маленький мальчик, и к тому времени я уже заметил, что моя соседка по сеновалу – это девушка, которая творила странные вещи с моим телом, если я слишком долго на нее смотрел.

Тогда она волновала мое беспомощное мальчишечье сердце, а теперь пробралась в то почерневшее, скукоженное нечто, что от него осталось. Это было не доброе сердце, не щедрое, не теплое. Но оно принадлежало ей. Это, несомненно, затуманит мой разум и подвергнет нас всех опасности. Лучше вернуть ту дистанцию между нами. Последние день и ночь я неплохо справлялся.

Кто-то мог бы сказать, что прятаться в собственной комнате – трусость, а я предпочитал звать это мудростью.

Следовало догадаться, что это лишь вопрос времени, когда мое везение закончится.

Тихий стук у двери прервал мое одиночество. Мое тело вздрогнуло при звуке ее голоса.

– Това сказала, что у тебя есть ножны, которые я смогу спрятать на ноге, – Малин стояла в дверях, показывая пару серебристых кинжалов.

Я сжал одну руку в кулак, опасаясь, что могу схватить Малин и снова прижать к стене. Отмахнувшись от нее другой рукой, я показал на комод возле моей узкой кровати.

– Должны быть где-то там.

Я отвернулся прежде, чем успел встретиться с ней взглядом.

– Жду не дождусь снова увидеть Хагена, – сказала она. – Здорово будет вернуть его домой. И для Гуннара тоже.

У меня вырвался горький смешок.

– Клокглас – не такое место, которое можно назвать домом.

– Что не так?

– Все так.

Она фыркнула.

– Я достаточно знаю о тебе, Кейз Эрикссон, дабы понимать, что ты строишь стены из злости, безразличия и теней.

Она сердилась на меня. Хорошо. Будет лучше, если она станет сердиться, тогда мы сможем сделать вид, будто между нами ничего не произошло.

Но Малин не отступила. Эта женщина дерзнула прикоснуться ко мне, вдребезги разнося хрупкие кусочки всякого щита, что я поставил между нами.

Ее тонкие пальцы легли на мои, заставляя меня поднять глаза. Она улыбалась – она, мать ее, улыбалась, – в то время как я силился не улыбнуться в ответ.

– Ты пытаешься заставить меня уйти, – сказала она.

Я стиснул зубы.

– Думаешь, ты так много знаешь обо мне, потому что мы провели детство вместе?

– Хотела бы я знать, зачем ты порой это делаешь, – призналась она. – Зачем пытаешься оттолкнуть меня после того, как сам притянул? Ты разве еще не понял, что я здесь в той же мере из-за тебя, в какой и из-за Хагена?

– Вот такой вот я, – резко сказал я. – Прими это или оставь меня в покое.

– Нет, ты скрываешь, что ты Кейз, а я не понимаю, почему быть им для тебя так страшно.

Я выругался себе под нос.

– Ты не поймешь.

– Не пойму? – ее голос стал напряженным. Хриплым. – Ты думаешь, я не понимаю, каково это – терять всех, кого любишь? – Я скрывал раздражение, отвернувшись к окну, и Малин встала со мной рядом. – Что не дает тебе снять маску, Кейз?

Последний щит треснул.

Я обхватил ее лицо руками.

– Ты хочешь знать, зачем я создаю иллюзии? С чего бы